Гарднер задержался на пороге, тоскливо глядя в направлении, откуда они пришли. Там был выход, а впереди — темнота.
Потом он решился и последовал за Бобби. Коридор, еще коридор, меньше в диаметре, чем первый, почти туннель. Благодаря наклонному положению корабля лестница Гарду и Бобби не понадобилась бы: коридор был практически горизонтальным. Но лестница зачем-то стояла в углу, и Бобби жестом велела Гарду прихватить ее с собой.
Идти с лестницей было нелегко, и Гард спотыкался на каждом шагу.
Внезапно потолок начал как бы понижаться, сводчатые стены нависли над Гардом, и он испытал острый приступ клаустрофобии: призраки здесь и все еще живы. В любой момент он ожидал, что чья-то тяжелая, нечеловеческая рука сожмет его плечо…
Глаза заливал пот.
Он попытался оглянуться через плечо, хотя лестница отчаянно мешала ему в этом.
Ничего. Ничего, Гард. Держи себя в руках!
И все же они здесь. Живые или мертвые… Впрочем, это одно и то же. Они живут в Бобби.
Будь осторожен, Гард. И ИДИ ВПЕРЕД!
Лестница оставляла след на полу. В пыли отпечатывались и его следы. Человеческие следы в этой штуке, прилетевшей Бог знает из каких далей.
Бобби дошла до начала туннеля и стояла на пороге какого-то зала. Зал имел форму шестиугольника, а его стены светились мягким рассеянным светом. По полу тянулся толстый кабель, сплетенный из множества тоненьких проводов, каждый из которых был подключен к какому-то прибору.
Бобби не стала рассматривать все это. Она смотрела в угол. Гард проследил за направлением ее взгляда, и его сердце учащенно забилось.
Они были там, двое или трое, и они сгрудились в дальнем углу. Было бы трудно рассказать, как они выглядели, настолько все переплелись вместе. Корабль накренился при падении, и их отбросило в этот конец комнаты. Они все еще лежали.
Межзвездная автокатастрофа, — грустно подумал Гарднер.
Бобби не делала никаких попыток приблизиться. Она только стояла и смотрела, нервно потирая руки. Гарднер попытался понять, что она думает и чувствует, и не смог. Он подошел к ней, стараясь ступать как можно тише. Она посмотрела на него каким-то новым странным взглядом. Что я вижу в ее глазах, когда она вот так смотрит? — подумал Гард и отступил в направлении коридора. Ее руки продолжали теребить одна другую.
Внезапно Бобби протянула к нему руку, и Гард, не задумываясь, пожал ее. Он не сводил глаз с тех, в углу. Он был похож сейчас на ребенка, который боится слушать сказку, но никогда не согласился бы, чтобы ее перестали рассказывать. Он должен был смотреть.
Выросший в южном Мэне, Гарднер пересек то, что он считал отсеком управления космического корабля. Под его ногами был пол, похожий на темное стекло, и Гард не издавал при ходьбе ни единого звука. Тишину нарушал только звук дыхания.
Он приблизился к лежащим в углу телам и стал рассматривать их.
Это и были призраки, — думал он. — Вряд ли Бобби и остальные будут после полного «превращения» выглядеть точно так же, потому что они иначе устроены физически. Но они, несомненно, будут весьма похожи на оригиналы. И они уже достаточно приблизились к оригиналу. Бедняги!
Ему было страшно, и кровь застывала в его жилах.
Вчера, сегодня и всегда и там они, и тут, — запел тоненький голосок в его голове. — Лишь ты уснешь, как со двора в дом призраки придут.
Сперва ему показалось, что их пятеро, но на самом деле их было четверо, просто один состоял из двух частей. Не было похоже, чтобы они (они-он или они-она) умирали легко и без мучений. Их лица вытянулись и обуглились. На глазах была катаракта. Губы искривились в беззвучном крике.
Их кожа была совершенно прозрачной, и Гард видел сквозь нее застывшие мышцы.
У них не было зубов.
К нему приблизилась Бобби. На ее лице Гард тоже прочитал страх.
Вот они, ее нынешние боги, — думал Гарднер. — А почему бы и нет? Именно благодаря им она стала такой, какая есть сегодня.
Да, межзвездная автокатастрофа. Но он не верил, что все они погибли в результате толчка. Скорее всего, здесь произошло что-то другое. Что? Он всмотрелся в переплетенные тела. В шестипалой руке одного из лежащих было зажато нечто напоминающее кухонный нож.
Посмотри на них Бобби, — подумал он, хотя и знал, что Бобби сейчас не сможет прочесть его мысли. И, чтобы она наверняка поняла его, он указал рукой на лежащего с ножом экс-призрака.
Посмотри на них на всех, Бобби. Не нужно быть Шерлоком Холмсом, чтобы понять одно — здесь была драка. Самая обычная драка. Они о чем-то поспорили. Возможно, о том, стоит ли высаживаться здесь или же лучше отправиться на Альфу Центавра. Так или иначе, результат тот же. Вот она, правда. Кораблекрушение случилось потому, что они подрались. А где же их оружие? Где бластеры? Я вижу только один нож. А как же остальные? Что было их оружием? Стекла?.. Их длинные руки?.. Большие когти?..
Бобби упрямо смотрела в сторону. Она ничего не хотела видеть.
Гарднер упрямо тронул ее за руку, указывая теперь на ноги лежащих.
Если бы у Брюса Ли были такие ноги, он убивал бы по меньшей мере тысячу людей в неделю, Бобби.
Действительно, ноги призраков были странными: невероятно длинные, они заканчивались не ступнями, а одним большим когтем, напоминающим птичий клюв.
Оставь меня в покое, — говорили глаза Бобби.
Она повернулась и пошла. Еще секунда — и она скрылась из вида.
Гард постоял еще минуту, размышляя, каким странно пустым кажется зал и как мало он стыкуется с теми представлениями о космическом корабле, которое все получают из фантастических фильмов и книг. Вряд ли здешняя обстановка понравилась бы кинорежиссеру. Кроме лежащих на полу наушников да груды тел в углу, в зале ничего не было.
Хороший сюжет для Хайнлайна, — подумал Гард и последовал в том направлении, куда ушла Бобби.
Следующее помещение было не менее просторным, но более заполненным. Там стояли какие-то аппараты, назначения которых Гард понять не смог. Очевидно, это было машинное отделение.
У Гарда опять начал кровоточить нос… Струйка крови, дойдя до рта, разделялась на две струйки и стекала на рубашку. Нагубник мешал вытирать кровь, и Гард надеялся лишь на то, что кровотечение скоро закончится.
Внезапно ему показалось, что он слышит какой-то шипящий звук.
Он остановился и прислушался.
Ничего.
Галлюцинация?
Нет.
— Звук повторился, на этот раз громче. К нему присоединился еще один, свистящий. Потом какой-то скрежет — и мгновенная тишина.
Двигатели. Что-то включилось.
Мы разбудили их своим присутствием. Нужно уходить, пока все здесь не пришло в движение.
Он отогнал от себя эту абсурдную, на первый взгляд, мысль и пересек зал, стараясь не думать о звуках, раздавшихся под сводами светящегося потолка.
