– У тети глаза красные! И она плачет!
– Что за глупости! О чем ты говоришь?
– Она заплакала, когда мы внутри были, я видел! Красными точками! Вот, посмотри, у нее на щеках! Мама, это кровь?
– Не болтай ерунды! Ничего видеть ты не можешь! Здесь темно, ничего не разглядеть. Икона старая, ее просто засидели мухи. И все, никакой крови. Не болтай глупости! Насмотрелся всякой дряни по телевизору… Вот и выдумываешь!
Раздраженная болтовней ребенка, раздавшейся совершенно не кстати (все еще расстроенная, женщина не хотела, чтобы ее слезы разглядели на улице), она решительно потащила его к выходу из церкви.
Когда пожар был полностью затушен и следственная комиссия прекратила работу (а надо сказать, работа была произведена за самый короткий срок), на площади перед заводом начали подготовку к митингу, на который должен был приехать самый популярный в этих краях политический деятель. Простой, доступный, общительный, он пользовался небывалой популярностью в народе. В этот тяжелый момент он хотел показать, что приезжает полностью разделить горе людей. Конечно, все это было талантливым пиаром, но для людей это не имело никакого значения. Они верили ему, и каждое выступление собирало тысячные толпы.
Поэтому местные власти ожидали, что на митинг соберется большая половина населения городка, а это около 50 тысяч человек.
Чтобы избежать давки и ненужного движения машин, площадь тщательно перегородили, а транспорт направили на соседние улицы. От политика поступило распоряжение обеспечить бесплатные напитки и бутерброды (он раздавал все это на каждом митинге), и в правой части площади расположили фургоны, в которые всю ночь накануне подвозили сотни тысяч бутылок с пивом, газировкой и запечатанные гамбургеры. На такие вещи политик никогда не скупился.
На рассвете прибыла его личная охрана. Молодые парни в коричнево-черной форме (партия политика имела свою собственную форму и «форменные» цвета), улыбаясь с самым доброжелательным видом, тщательно проверили каждый закоулок площади, используя специальную военную аппаратуру для обнаружения бомб и металлоискатели. Не обошли вниманием и фургоны с едой. Затем, убедившись, что все в порядке, стали устанавливать сцену с аппаратурой для выступления политика (к личной аппаратуре имели доступ только доверенные люди). Когда все было установлено (а было уже после полудня), к площади прибыли еще три автобуса с парнями в черно-коричневой форме, которые оцепили всю площадь. Охрану таких митингов политик доверял только своим людям, не используя ни милицию, ни местных дружинников. Именно благодаря тому, что митинг всегда охраняли отряды его штурмовой личной охраны, на них никогда не было ни давки, ни неприятных происшествий, инцидентов. Не было ни обиженных, ни травмированных, и всем хватало бесплатной еды.
Штурмовики-охранники заняли свои места. К трем часам начал собираться народ, а к половине четвертого площадь была заполнена так, что яблоку негде было упасть. Митинг был назначен на 4 часа дня.
Все знали: политик не опаздывает. И ровно в 4 появились самые обычные «Жигули» синего цвета, из которых вышел народный любимец. Его отличительной маркой было то, что он никогда не ездил на дорогих иномарках – только на самых дешевых отечественного производства. Площадь разразилась бешеными овациями: так, словно к ним прибыла рок-звезда.
Народного любимца действительно приветствовали, как рок-звезду. Называли его только по имени. В уменьшительно-ласкательной форме, и не было на площади человека, который не считал бы его в тот момент «своим парнем» и лучшим другом. Все это немного напоминало массовую истерию. Без всякой охраны он поднялся на сцену и стал говорить.
С первых же слов толпа всецело была на его стороне. Он сообщил долгожданную новость: земля на месте уничтоженного завода будет принадлежать народу, на ней построят новый промышленный комбинат, на котором работу получат все те, кто работал на старом заводе, и даже еще больше людей.
Просто и доступно он рассказал, как произошел пожар. Невольной причиной стали сами рабочие, забаррикадировавшиеся внутри здания. В помещении произошла утечка газа. Но, так как доступ в здание был перекрыт, рабочие газовой службы не смогли обнаружить утечку и исправить поломку. Из-за утечки газа и произошел взрыв. Все это было сказано так красиво и просто, что не было человека на площади, который не понял бы причину взрыва.
После этого он говорил еще долго, и наконец перешел к главной части митинга – наказанию виновных. Голос его вдруг загремел на толпой, наполняя сердца людей каким-то трепетным ужасом.
– …отлученные от сердца народа и предавшие истинную веру в справедливость. Пусть знают: карающий меч божьего наказания настигнет их в любой точке земли! Все равны перед лицом божьего гнева – нет ни богатых, ни бедных, ни чиновников, ни простых людей. Предавшие истинную веру людей – будут покараны! Предавшие справедливость – будут покараны! Нет наказания больше, чем сила огня! Нет власти больше, чем власть огня! Огонь станет вечным очищением! Огонь – наша великая сила! Пусть проклятые отступники получают по заслугам!
Дальше на небольшое возвышение над сценой, к огромному восторгу толпы, охранники вытащили два соломенных чучела, на которые были приклеены фотографии. Первым был местный чиновник, давший разрешение на приватизацию завода. Вторым – последний собственник завода, которого почти все так же знали в лицо.
Соломенные чучела цепями прикрутили к двум деревянным столбам. Вокруг них разложили охапки с хворостом. Двое охранников в черных масках (исполняющие обязанности «палачей») щедро обрызгали их какой-то прозрачной жидкостью. Прыгнув на помост, энергично жестикулируя и продолжая свою пламенную речь о том, что кара обязательно настигнет всех, что никто не уйдет от кары, что все будут равны, политик выхватил из рук одного из помощников факел, горящий ярким пламенем.
Уже стемнело, и в темноте огонь напоминал какой-то диковинный цветок. Толпа завопила. Охваченные эмоциями, люди давно перестали себя контролировать. Люди вскидывали руки вверх, что-то скандировали, и, появись в тот миг в толпе реальные, физические прототипы соломенных чучел, печальная бы их ожидала судьба.
– …высшая кара – за справедливость! Да падет на их головы ад! Да настигнет их высшая кара, которую получит любой, преступающий законы справедливости!
Толпа взвыла. Он взмахнул факелом и поджег столбы. Оба костра вспыхнули ослепительно ярко. Огненные сполохи пламени рвались в темное небо. Вокруг запахло паленой соломой и бензином. Толпа продолжала выть.
Костры догорали, когда под веселую музыку маршей охранники, строго следя за порядком, стали раздавать бесплатную еду и напитки. Раздав автографы тем, кто стоял в первых рядах, и немного попозировав перед камерами, политик сел в машину и уехал. На площади включили веселую танцевальную музыку.
