Она подошла к первому мертвецу. Мужчина лежал ничком и, казалось, спал. Ребекка заставила себя наклониться и прижать ладонь к его спине. Тело оказалось еще теплым, как у ребенка, и слегка влажным.
Второй мертвец оказался не таким «безобидным». Через выходное отверстие раны виднелся позвоночник и какое-то месиво. Ребекка заставила себя прикоснуться и к нему.
Она подошла к третьему телу, с раной на животе. От него разило, как от уличного сортира. Отвращению тут не место. Нужно взять себя в руки. Теперь ей придется рисковать — каждый день и каждый час.
Ребекка протянула руку. Возможно, это один из ее людей.
Это был не человек.
Он схватил ее за горло.
Ребекка отпрянула, но хейдл оказался проворнее. Быстрый, словно змея, — несмотря на вывалившиеся скользкие внутренности, — он обхватил ее сзади, зажал нос и рот, повалил на себя.
Она сопротивлялась. В женском клубе Ребекке показывали приемы противодействия насильникам. «Не сдаваться. Использовать все средства. Лягаться. Кусаться. Кричать». Но она не могла дышать. При каждом движении ее сдавливали еще сильнее.
Ребекка лежала на спине в сплетении рук, ног и кишок хейдла. Над головой сияла осветительная ракета. Тело врага было теплым. Запах пота и мозоли на руках.
Где же Хантер?
Ракета опустилась. Тени стали длиннее. Из поселка вылетела еще одна. Показались клубы дыма.
Вдруг перед глазами возник еще один монстр. Ребекка не знала, откуда он появился. Она почти ничего не видела.
Хейдлы заговорили.
Их речь напоминала пение сверчков.
Хантер не успеет. Эти двое утащат ее в неведомые глубины. Так не должно было случиться. Ей следовало оставаться на плоту. «Я всего лишь домохозяйка». Затем ее осенило: там, куда ее поведут, может найтись Сэм.
В зоопарке Сэм больше всего любила выдр, которые лежали на спине и пытались раскрыть створки моллюсков.
Прижимая Ребекку к животу, хейдл вдруг сел. Рука на ее лице слегка ослабла, и она смогла дышать носом. Ногти хейдла пахли мертвечиной. Ребекку вырвало прямо в зажимавшую рот ладонь. В носу защипало от желудочного едкого сока. Глаза наполнились слезами.
— Перестаньте сопротивляться, — сказал второй монстр на чистом английском языке.
Ребекка вытянула шею, пытаясь его разглядеть.
Это был Клеменс.
— Он не собирается вас убивать. Вы ему нужны. Расслабьтесь. Просто не сопротивляйтесь.
Клеменс сидел на корточках чуть сбоку, наблюдая. Непринужденно, словно в семейной обстановке. Винтовка лежала на камнях — не капитуляция, но мир. Ребекка ничего не понимала.
Неужели Клеменс не испытывает к ним ненависти? Хейдлы изуродовали его лицо, расписали тело, сломали жизнь. Даже если Клеменс не любил и не желал ее, он боготворил ее красоту. В этом его слабость и ее власть над ним. Так она думала.
Факты свидетельствовали совсем о другом. Клеменс — предатель. Он повернул оружие против своих. Присоединился к врагам. Ребекка перестала сопротивляться. Ее тело обмякло.
Клеменс продолжал обмениваться чирикающими звуками с обезьяноподобным существом — не лучшие друзья, но и не смертельные враги. Речь казалась и резкой, и одновременно мелодичной.
Стальная хватка хейдла ослабла. Ладонь оставила рот и легла ей на грудь. Для него грудь — ее нежная прелесть — была всего лишь местом, за которое удобно держаться. Если Ребекка попытается вырваться или закричит, он разорвет ее.
Ребекка перевела дух.
— Они вас знают?
— Я их произведение, Ребекка.
Клеменс вытащил нож.
— Не двигайтесь, — сказал он. — Ему нужно ваше тело. Никогда не слышали о таком, Ребекка?
— Что вы делаете?
Она смотрела на него во все глаза.
— Он умирает, — объяснил Клеменс. — И знает об этом. Попросил, чтобы я выпустил у вас кровь. Не всю — столько, сколько ему нужно.
Ребекка снова попыталась вырваться.
— Вы собираетесь резать меня?
— Его душа готова уйти. Отправиться в путешествие. Хейдлы в это верят.
— Пожалуйста, не надо, — взмолилась она. — Джошуа.
— Другого способа нет, Ребекка. Он рассказывает мне то, что нам нужно знать.
«Нам?»
— Что вы имеете в виду?
Она перестала вырываться.
— Вы хотите жить?
— Конечно!
— Хотите увидеть дочь?
— Да.
— Вы когда-нибудь играли в покер?
— О чем это вы?
— Попытаемся заставить его раскрыть карты. Но сначала нужно войти в игру.
Не вставая с корточек, Клеменс придвинулся. Хейдл крепче стиснул Ребекку — либо защищался от Клеменса, либо подставлял под нож. А может, и то и другое. Он еще не верил Клеменсу.
— Будет немножко больно, — сказал Клеменс, опуская нож.
Он проткнул вену на внутренней стороне бицепса. Хлынула кровь. Ребекку охватил страх.
— Что с Сэм?
— Дети в трех днях пути впереди нас.
Три дня. Так близко.
Клеменс отстранился. Они с хейдлом опять зачирикали, словно насекомые. Рука болела. Ребекка подставила ладонь под струйку крови.
Хейдл был сильным, как обезьяна, сильнее Джейка. Тем не менее его сила убывала, и Ребекка чувствовала это. Жизнь уходила из него — и из нее тоже. Не появись тут Клеменс, она могла бы просто подождать, пока хейдл умрет.
— С вами все в порядке? — спросил Клеменс.
— Сэм, — прошептала Ребекка. — Как она?
— Никого из девочек не убили, — ответил Клеменс.
— Как она?
— Жива.
Мир… померк. Ребекка откинула голову назад. Ее щека прижалась к щеке хейдла. Они умирали вместе, словно любовники. Зажглась новая ракета. Божественный свет.
Клеменс снова заговорил на странном языке. Тон хейдла смягчился.
— Они идут не в город, — сообщил Клеменс.
— Вы же говорили… — прошептала Ребекка.
— Я ошибался. В другое место.
— Куда?
— Попробую выяснить.
— Он скажет?
— Я вскрыл вам вену. Он думает, я на его стороне.
— А на самом деле?
— Не отключайтесь, — ответил Клеменс. — Уже скоро.
Она вглядывалась в его изуродованное лицо.
— Найдите мою дочь.
— Стараюсь. Сможете продержаться еще чуть-чуть?
— Мне холодно.
— Не засыпайте, Ребекка. Мне нужно знать, когда у вас закончатся силы.
Хейдл вдруг напрягся. Ребекка услышала шаги. Из темноты вынырнул Хантер вместе со своими людьми.
— Не подходите, — предупредил их Клеменс.
Хантер шагнул вперед — не скрываясь, без оружия.
— Клеменс, — сказал он, — давай поговорим.
— Все под контролем. Отведи людей.
— Ты можешь уйти. Ты и твой друг. Только пусть отпустит Ребекку.
