А вот Сэнди ужасно хотел впутаться в нее — просто позарез.
Он нашел свободное место на изрезанной инициалами деревянной скамейке и пристроил на ней Бет. За спиной у себя он слышал шипение автоматических дверей, которые, подчиняясь программе, время от времени пытались закрываться. Он повернулся, испугавшись, что поезд уходит, но тот никак не мог сдвинуться с места: тело киллера заблокировало двери — створки то зажимали его труп, то снова раздвигались…
Подбежал машинист. Раздраженное выражение его лица сменилось ужасом. Увидев зрелище бойни, он остановился как вкопанный и, отступив, на подгибающихся ногах двинулся за помощью.
Женщина рядом с Сэнди рыдала в мобильный телефон.
— Девять-один-один? — спросил он. Та кивнула.
Отлично. Это значит, что копы будут тут через несколько минут. Вслед за ними вскоре подтянутся независимые телевизионщики со своими камерами и репортеры. У него не так много времени, чтобы опередить их.
— С вами все будет в порядке, если я на пару минут оставлю вас? — спросил он Бет.
Она молча кивнула и снова всхлипнула. Сэнди чувствовал, что лучше бы ее не покидать, но…
— Я всего лишь на пару минут.
Сэнди заторопился в дальний конец платформы, где мог обрести хоть какое-то уединение и прислушаться к своим мыслям. Интересно, почему он не ушел, как многие другие? Он не питал никаких иллюзий по поводу своей мужественности — он брал уроки игры на пианино, тенниса, даже каратэ, но не был мачо. Может, дело в том, что ему предстояла работа, а по ее окончании он тоже развалится. Правда, он надеялся, что этого не произойдет.
Он вышел на связь с Джорджем Мешке, но не был уверен, что удастся добиться успеха. «Лайт» считался еженедельником, выходил в свет по вторникам, и завтрашний номер уже был готов. Но Мешке был редактором, Сэнди узнал новости, и тот был единственным, с кем надо было связываться.
Станцию уже запрудили копы и аварийные команды. Сэнди оставалось полагаться лишь на то, что он успел увидеть.
— Колоссальная история, Палмер. Потрясающая.
— Да, но что мы можем сделать? Ведь номер уж готов. — Никогда раньше у Сэнди не было такого отчаянного желания работать в ежедневной газете.
— Ну и что? Как только я положу трубку, тут же вызываю всех и мы начинаем переверстывать три первых полосы. Переделаем их сверху Донизу. Я сейчас примерно набросаю то, что ты мне рассказал. Материал будет твоим — пойдет от первого лица — за твоей подписью на первой полосе. Откроет номер.
— Моя подпись… на первой полосе? Моя фамилия? — Сэнди с трудом подавил желание подскочить на месте и исполнить победный танец. Не время и не место. — Ты это имеешь в виду?
— Именно! Теперь бросай телефон и отправляйся собирать информацию. Тащи все, что сможешь. «Таймс», «Пост» и «Ньюс» будут торчать на улице. Ты единственный, кто внизу, Палмер, так что выдои тему досуха. Затем мчись сюда, и мы прикинем, как подать материал на полосе. Черт возьми, у нас есть живой очевидец, и мы станем той еще газетой с этим материалом!
— Он у тебя в руках, Джордж. Но слушай. Я придумал заголовок.
— Излагай.
— «Галахад из подземки»[5].
— Не думаю…
— А как насчет «Кошмара в девятке»?
— Уже лучше. Но давай оставим заголовок на потом. Займись возможностью все изложить от первого лица.
— Конечно. Скоро свяжусь с тобой. Сидевший на корточках Сэнди отключил телефон и вскочил. На первой полосе… за его подписью… главный материал номера… история года! Да это лучше, чем секс!
Возвращаясь в хаос столпотворения, Сэнди осознал, что на его лице бродит радостная улыбка, как у девицы, которая только что потеряла невинность. Он смахнул ее и притормозил. Тут надо быть профессионалом. Ему представился колоссальный шанс для карьеры, и его лучше не упустить.
На платформе кишели сотрудники Нью-Йоркского управления полиции. Повсюду были детективы в штатском и в форме. Они огородили платформу желтыми лентами полицейских барьеров, растянув их между колоннами и поперек лестниц.
Всех оставшихся в живых пассажиров собрали в одном месте. Приблизившись, Сэнди заметил, что часть из них все еще в ступоре, кто-то рыдает, у кого-то истерика, а несколько мужчин пытаются скрыть большие влажные пятна на брюках, но все постепенно избавляются от избытка адреналина, который был вызван страхом за жизнь; от тех, кто более-менее держал себя в руках, полицейские старались получить какую-то информацию.
Сэнди неторопливо проталкивался сквозь толпу, останавливаясь, чтобы послушать все и вся.
— …и вдруг откуда-то появился спаситель, — сказала сутулая пожилая женщина в мятом синем платье.
— Как он выглядел, мэм? — спросила женщина-офицер, склоняясь к ней с блокнотом в руках.
— Как Иисус!
— Вы хотите сказать, что у него были длинные волосы?
— Нет.
— Значит, короткие?
— Не совсем.
— Можете ли вы рассказать, как он выглядел?
— Снизу мы не видели его лица…
Снявшись с места, Сэнди снова остановился рядом с высоким черным мужчиной пастырского вида, которого он запомнил еще в том вагоне смерти.
— …и я поговорил с ним.
— С кем поговорили? Со вторым стрелком?
— Мы восприняли его как спасителя.
— Мы?
— Мы, те, кому повезло выжить. Когда мы вышли из поезда, кто-то сказал: «Кто он такой? Кто он, наш спаситель?» Поэтому мы так и назвали его.
— Можете ли вы дать мне описание этого спасителя, сэр?
— Среднего роста, каштановые волосы… О лице ничего сказать не могу, потому что не разглядел. Понимаете, на нем была шапочка, и он натянул ее до самых бровей…
— Какого, говорите, он был роста?
— Пожалуй, среднего. Во всяком случае, чуть ниже меня.
Сэнди продолжал перемещаться, кругами ходя вокруг Бет, и все время слушал, как его выжившие спутники тщетно пытались дать описание человека, которого они называли «спасителем». Он понимал, с какой проблемой они столкнулись: человек без всяких внешних примет был для них невидимкой. Сэнди окрестил его Бледнолицым Мужчиной в силу броской приметы: тот от рождения обладал бледной кожей лица.
Он снова подошел к Бет, но на этот раз она была не одна. Рядом с ней сидел полицейский в штатском, держа наготове блокнот. Бет зажимала коленями судорожно сцепленные руки, и ее продолжало колотить. Сэнди наклонился к ней. Бет подскочила, когда он положил руку ей на плечо.
— О, это вы, — с быстрой нервной улыбкой сказала она.
— А вы… — начал детектив.
— Сэнди Палмер. Я был в поезде вместе с Бет.
— У вас уже взяли показания?
Словечко «нет» уже было готово сорваться с языка, как где-то в подсознании родилось предостережение, и он воздержался от ответа.
