Однажды, когда у Энн заболело горло, – от чего ее мать тотчас впала в истерику, – Джеймисон осмотрел юную пациентку и обнаружил у нее легкий ларингит. Предписанное им лечение – аспирин по таблетке три раза вдень и полоскание горла морской воды – сотворило чудеса как с Энн, так и с ее матерью. Однако его забота на этом не кончилась. Став свидетелем нескольких истерик у Джилли, добрый доктор прописал лекарство и ей. Женщина пробовала протестовать: мол, он не должен себя утруждать, ведь он уже на пенсии – и так далее, и тому подобное. Тем не менее приготовленные им пилюли сделали свое дело: нервы её заметно успокоились, чего она не знала уже очень давно. Разумеется, никакие пилюли не могли полостью избавить Джилли от тревог и волнений за дочь, однако даже в те минуты, когда она начинала суетиться, руки ее больше не дрожали так сильно, как раньше. Кроме того, теперь ей стало легче сосредотачиваться. И что самое главное, почти уже ставшие привычными кошмары определенного рода перестали посещать ее по ночам. Как-то раз Джилли с радостью заявила, что теперь спит гораздо лучше.
В отдельные дни, когда непогода делала передышку, Энн отправлялась на уроки музыки к миссис Хардинг, живущей на другом конце поселка, пешком. Джилли обыкновенно провожала дочь до половины пути и пользовалась подвернувшейся возможностью, чтобы заглянуть в булочную или пополнить на почте запасы провизии. Поскольку зима выдалась холодной, такая возможность подворачивалась ей редко. Чаще всего Джеймисон подкатывал к их дому на машине, чтобы отвезти Энн на занятия. Дошло до того, что Джилли уже стала его ждать, а Энн – натура замкнутая и необщительная – начала воспринимать старого доктора как отца или по крайней мере как деда.
Однажды, в середине января, когда ветер гнал на берег высокие волны, а с моря, почти параллельно земле, неслась снежная колючая крупа, старик и его юная пассажирка прибыли к дому миссис Хардинг, где их уже поджидал Том Фостер. Точнее, поджидал он Джеймисона. Было видно, что рыбак чем-то взволнован.
Старик пару раз уже сталкивался с ним в пивной. Это был хмурый бородатый громила со скрипучим голосом. Водилась за ним дурная привычка громко стучать по стойке пустой кружкой, дабы привлечь внимание бармена и заказать очередную пинту. Приятелей даже среди рыбаков у него почти не имелось – в общем, другого такого нелюдима еще надо было поискать. Тем не менее сегодня ему в срочном порядке понадобился друг – вернее сказать, не друг, а доктор.
Местная старая дева, мисс Джулия Хардинг, отправила рыбака ждать в небольшую оранжерею рядом с прихожей – он был не из тех, кого принято приглашать в дом. Однако Фостер, до того нервно расхаживавший по тесному помещению взад-вперед – несколько шагов вправо, несколько влево, – кинулся к Джеймисону, стоило пожилому врачу переступить порог.
– Мальчишка! – прохрипел он, хватая доктора за руку. – Спать не может, так доконала его чертова чесотка. Я знал, что вы приедете сюда с барышней, вот и решил подождать. Я был бы вам благодарен, а уж поверьте, Том Фостер не из тех, кто забывает сделанное добро. Дело даже не во мне, а в Джеффе. Он так расцарапал себе кожу, что на ней места живого нет, а он все скребет ее и скребет. А у меня, чтобы отвезти его в город, машины нет. Да и вообще, мне не очень-то и нужен городской лекарь. Довольно будет, если парня вы посмотрите…
– Я уже давно не практикую, – было видно, что пожилой врач в растерянности.
Но тут его за руку схватила Энн.
– Прошу вас, помогите ему! Я вас умоляю, посмотрите Джеффа! Я тоже поеду с вами.
Мисс Хардинг погрозила девочке пальцем:
– Вот как. А как же ваш урок, моя милая? – Она посмотрела сначала на Фостера, потом на Джеймисона, в надежде, что те поддержат её, но поскольку те явно не собирались этого делать, молча покачала головой – мол, нет так нет. – Господи, да что это я? Если с бедным парнем творится что-то неладное, то о каких уроках может идти речь? А с ним беда, никаких сомнений, потому что мистер Фостер не из тех, кто стал бы поднимать шум – если только речь не идет о рыбной ловле. Тем более не в такую погоду.
– Что верно, то верно, – буркнул Фостер, либо пропустив мимо ушей, либо вовсе не заметив шпильку, отпущенную в его адрес.
– Ну как, едем? – спросил он у Джеймисона.
– Что ж, – вздохнул старик. – Вреда от этого точно не будет. К тому же у меня но старой привычке всегда лежит в багажнике докторский чемоданчик. Правда, лекарств в нем нынче не слишком много, однако…
Он всплеснул руками, усадил Фостера рядом с девочкой на заднее сиденье и повез их к жилищу рыбака. Это был старый дом у самого берега моря, на другой стороне гавани.
Жена Тома Фостера, невысокая, смуглая, черноволосая, однако не такая хмурая, как ее супруг, вытерев руки о фартук, схватила Джеймисона за руку и повела за собой в дом. Она ничего не сказала – лишь указала на полуоткрытую дверь, ведущую в спальню.
Там, за дверью, находился Джефф. Под грубым одеялом вырисовывались очертания его мощного тела. А еще в комнате стоял запах, который даже при желании ни с чем не спутаешь – запах рыбы. С другой стороны, рыбой провонял и весь дом. Джеймисон, поморщив нос, посмотрел на Энн, однако та, судя по всему, даже не замечала бившую в нос вонь. Куда больше ее волновало состояние здоровья захворавшего друга. Она шагнула ближе к его постели. Джефф, очевидно, почувствовал ее присутствие, потому что в следующий миг из-под одеяла показалась круглая голова, и он посмотрел на нее пронзительным взглядом зеленых глаз.
– Не подходите к нему, барышня! – выкрикнул Том Фостер. – Знаю, вы с ним друзья не разлей вода, но вам сюда нельзя. Он там под одеялом голый. А вид у него, скажу я вам, страх посмотреть, так он себя всего расчесал. Так что лучше идите-ка вы отсюда да посидите вместе с мамашей Фостер в комнате.
И, при всей своей грубости и неотесанности, он галантно, под ручку выпроводил Энн вон из спальни.
Как только он закрыл за ней дверь, Джеймисон пододвинул к кровати стул и произнес:
– А теперь, молодой человек, прошу вас; только без паники. Я здесь дня того, чтобы посмотреть, что с вами такое.
С этими словами он начал стягивать с больного одеяло, однако в следующее мгновение из-под одеяла высунулась рука с короткими перепончатыми пальцами и потянула его на себя. Врач успел заметить под острыми ногтями кровь. Тело под грубой тканью сотрясала дрожь, а в огромных влажных глазах застыл ужас.
Фостер тотчас подался вперед.
– Ну-ну, парень, не упирайся. Это лекарь, друг нашей барышни и мамули Фостер. Покажись ему – глядишь, и поможет тебе избавиться от чесотки.
Существо по имени Джефф (потому что с близкого расстояния он вообще не был похож на человека) открыл рот, и Джеймисон увидел ряд зубов – небольших, но острых как иглы. Правда, угрозы в этом не было никакой – Джефф просто приоткрыл губастый рот в немой мольбе. Перепончатая рука также ослабила хватку, и врач беспрепятственно стащил одеяло дальше.
