— У меня нет времени беспокоиться о Брайане. Хватает других проблем. Например, Ленни.
— А разве у вас есть какие-то проблемы? — удивилась Кейси.
— Нет. Просто я беспокоюсь за него. Он все время такой сердитый. Порой мне кажется, что Ленни потеряет контроль и сделает что-то ужасное.
— В школе у него много неприятностей, — согласилась Кейси.
— Да и каждый день что-то происходит. — Я отодвинула свою тарелку. — Но я знаю, что Ленни — хороший парень. Если люди просто отстанут от него…
Какое-то время мы сидели в тишине. Кейси копалась в своей пицце. Я пила колу. Затем мы стали болтать про «ночные игры».
— За этот год Спенсер сильно изменился, — заметила Кейси.
— Он все еще носит свой свитер наизнанку, — пошутила я.
— Но все остальное в нем изменилось, — настаивала Кейси. — Он был каким-то… ну… недоделанным. А теперь выглядит таким самоуверенным, самонадеянным.
— И стал еще более смешным, — заметила я. — Хотя в нем есть что-то пугающее. Я хочу сказать, возникает чувство, что он может что-то сделать. Ну, ради приключения. Я хочу сказать… — Я замолчала, потому что увидела, как в пиццерию вошел Ленни.
Он ввалился в дверь, наткнувшись на первую кабинку. Затем, заметив нас, поспешил в нашу сторону.
— Ленни… — начала я.
Лицо моего парня было ярко-красным, а его выражение — очень странным.
Когда он наклонился к нам, я увидела, что он прижимает к груди правую руку.
— О! — вскрикнула я, обнаружив, что с руки капает кровь. — Ленни! Ленни, что случилось?
— Дайана, я… я… — Ленни плюхнулся на стул передо мной. Он вынул горсть салфеток из пачки, сложил их и приложил к окровавленной руке.
— Что случилось с твоей рукой? — резко спросила я.
— Мистер Крауэлл случился с моей рукой, — зло ответил он.
— Что? О чем ты говоришь? — вмешалась Кейси.
— Ты ведь не дрался с мистером Крауэллом? — всполошилась я.
Ленни покачал головой.
— Нет, но хотел бы, чтоб это было так! Я порезал руку о свой шкафчик.
Я почувствовала облегчение.
— Ты бил рукой по своему шкафчику?
— Да, — с горечью ответил он. — Я был в таком бешенстве, что не мог здраво мыслить.
— Что же Крауэлл сделал на этот раз? — шепотом поинтересовалась я.
— Он вышвырнул меня из баскетбольной команды.
— О нет! — Я знала, как много значила баскетбольная команда для Ленни. — Но каким образом?
— Из-за моих оценок, — пробормотал он. — Это все та же старая история. Этот тип меня ненавидит. Он все время старается мне все испортить. На сей раз пришел к тренеру и заявил, что я провалился по алгебре.
— О боже, — вздохнула я, качая головой.
— Я не могу допустить, чтобы он так со мной поступал, — с ненавистью проговорил Ленни. — Не могу допустить, чтобы он разрушал мою жизнь. Я хочу сказать, что сезон еще даже не начался, а он уже вышвырнул меня из команды!
— Почему бы тебе завтра не пойти и не попытаться поговорить с ним? — предложила я.
На его лице появилось отвращение.
— Ты не понимаешь, Дайана, Крауэлл не станет говорить со мной. Он хочет сделать так, чтобы меня выгнали из школы.
— Все не так плохо, — запротестовала я.
— Эй, ребята!
Я посмотрела поверх голов и увидела, что вошел Джордан. Подойдя, он сел напротив Кейси и пригладил свои волнистые черные волосы. Затем наклонился над тарелкой с пиццей.
— Плохие новости, Ленни, — сообщил Джордан. — Я слышал, что Крауэлл был сегодня у тренера.
— Новости быстро разлетаются, — горестно пробормотал Ленни.
— Уже вся команда в курсе, — сказал Джордан. Нахмурив брови, он стал изучать свой кусок пиццы. Затем посмотрел на Кейси: — Это ты заказала такую пиццу?
— А что с ней не так? — откликнулась она.
— Почему ты не заказала обычную пиццу с пеперони? Почему заказала эту странную ерунду? — Джордан поднял кусок и поднес его к Ленни. — Видишь это? — Он показал на артишок. — Это — настоящая мутация.
Ленни сердито отодвинул кусок пиццы от своего лица.
— Отстань, Джордан, — буркнул он.
— «Эй, отстань от меня», — передразнил его Джордан.
— Успокойтесь, ребята, — предупредила я их.
— Да, успокойся, — поддержал меня Джордан и посмотрел на Ленни. — Давайте поговорим о чем-нибудь другом, ладно?
— Отличная идея! — быстро подхватила Кейси.
— Ну, выходим сегодня ночью? — спросил Джордан. — Встречаемся у Спенсера после полуночи?
— Я… я думаю, да, — неуверенно пролепетала я и повернулась к Ленни. У него было странное выражение лица.
— Да, ночью, — задумчиво протянул он. — Выйдем после полуночи. И… не будет ярких ламп и украшений. Думаю, мы действительно сможем достать мистера Крауэлла.
Я знаю, знаю. Я Дайана Браун. Я считаюсь самой разумной и здравомыслящей в нашей компании.
Тогда почему же я стала принимать участие в этих «ночных играх» Спенсера? Почему не остановила Ленни, когда он заявил, что хочет вернуться в дом мистера Крауэлла, чтобы ему отомстить?
Это очень трудно объяснить.
Думаю, я попала под захватывающее влияние «ночных игр», как и все остальные. Было что-то волнительное в том, как мы убегали из дома по ночам и бродили по окрестностям, когда все остальные спали. Мы испытывали неповторимые ощущения оттого, что могли делать все что угодно, и при этом нас никто не видел.
Свобода! Это была полная свобода. Восхитительная свобода, от которой трепетала наша душа, обострялись чувства и сердца начинали биться быстрее.
В течение дня у нас не было такой свободы. Днем всегда кто-то находился рядом с нами и диктовал нам, куда идти и что делать. Всегда появлялся кто-то, кто говорил: «Иди в школу. Делай домашние задания. Помоги брату. Убери дом. Сходи в магазин. Ложись спать».
После полуночи мы бродили по пустынным улицам Шейдисайда и были полностью свободны. Никто не требовал, чтобы мы повернули налево, направо или перешли дорогу. Мир принадлежал нам.
Это с одной стороны. А с другой — был Спенсер.
Он очень сильно изменился за последний год, и не только внешне. Да, он похудел. Его лицо осунулось и стало мужественным. Тело больше не выглядело тяжелым и слабым, а стало спортивным и легким. И что-то появилось в его глазах… Я даже не могу описать, что это. Спенсер всегда был приятным парнем, но немного неуверенным в себе. Каким-то вялым, зависящим от всех и не слишком интересным для ребят. Но теперь он мог заставить людей следовать за ним одним взглядом или словом.
Можно даже сказать, что он стал лидером. Не то чтобы он стал боссом или давил на нас. Он никогда не пытался на нас давить.
