— Хватит! — требую я.
Он выглядит озадаченным.
— Серьезно? — усмехаюсь я над ним, наклоняя голову набок. Он моргает дважды, недоумевая, что меня так рассердило. — Вы неделю не общались со мной, бросили с множеством безответных вопросов, а затем, когда мы встречаемся, Вы ведете себя так, словно я на Вас работаю или что-то в этом роде.
— Оу? — произносит он. — Полагаю, я должен был написать тебе письмо полное милых словечек на розовой бумаге с водяными знаками, которая пахнет ароматом летних роз.
— Конечно же, нет. Просто вопросов без ответа становится все больше.
— Наверное, я мог бы ответить на парочку вопросов. — Он бросает взгляд на свои карманные часы. — Если только Чешир в это самое время не отрубает головы и не начиняет ими арбузы, пока мы тут беседуем.
— Не надо так со мной. — Я вскидываю палец. Он давит на мое стремление к справедливости и спасению людей.
— После арбуза Ескелича, по всему городу было найдено более одиннадцати арбузов. И это за два дня.
— Так быстро? — я растеряна.
— Кстати, местные новости солгали и утаили важную информацию от общественности, — говорит он. — Голову, что нашел Ескелич, принадлежала одному из его собственных детей.
— Я не…
— Да, Алиса. Это правда. — Пиллар морщит губы. — Все головы принадлежат детям.
Шокирующие откровения заставляют меня посмотреть на детей, что играют в классе. Не смотря на то, что я не одобряю того, что они собирают кальяны, они кажутся такими довольными своей жизнью. Они с нетерпением ждут каждый новый день. Как кто-то может отнять у них все это?
— Пока что тринадцать голов, все — дети в возрасте от семи до четырнадцати, — сообщает Пиллар. — Это чёрти что. — Он включает новости на своем мобильном телефоне.
— Это безумие…, - У меня отвисает челюсть, мои глаза умоляют меня закрыть их, чтобы не видеть всех этих кошмаров, что будут мне наверняка сниться. Семьи в безутешном горе: матерей тошнит при виде отрубленных голов своих собственных детей, отцы истерично плачут и клянутся, что разорвут убийцу на миллион кусочков, когда поймают его.
— Это безумие, — повторяю я сама себе, потому что не знаю что еще сказать.
— Ну, больше в Англии арбузы не продают, — бормочет Пиллар. Теперь, он завладел моим вниманием, он снова начинает изображать из себя саркастичного и жестокого. — Людям стоит остановить свой выбор на дыне. Не слишком большая, голову внутрь не засунешь.
— Так почему же Чешир убивает снова? — мне приходится игнорировать его странный сарказм. Все это лишь для того, чтобы спровоцировать меня.
— Понятия не имею.
— Правда? — хмурюсь я. — Я полагала, Вы знаете, как думает Чешир.
— Обычно, да, но это…, - он указывает на экран… — это какая-то кровавая резня. Я не понимаю причины.
— Но послание на лбах детей говорит само за себя, — заявляю я. — «Отрубить им всем головы».
— Значит, замысел — отрубать головы. — Пиллар рассеянно смотрит в экран. Могу сказать лишь, что он искренне смущен. — Это определенно преступление Страны Чудес, совершенное Монстром из Страны Чудес, как Чешир. Я вот только не понимаю зачем.
— Чешир говорил, что грядет Война Страны Чудес — что бы там ни было. Быть может, это часть всего этого? Своего рода побоище, кровавая резня, чтобы обратить людей в ужас?
— Неа. — Пиллар водит языком по щеке. — Не смотря на свою неутолимую злобу против человечества, главная задача Чешира — найти и освободить Монстров- Чудесников, чтобы те помогли ему в Войне Страны Чудес. — Он бросает на меня взгляд, давая тем самым понять, чтобы я не спрашивала о войне, не сейчас. — Итак, сеять хаос безумия по всему миру не в его стиле. Все эти убийства — нечто другое. Это продуманная работа, тщательно подготовленные преступления. Не смотря на тринадцать убитых детей по всей Англии за два дня, убийства были совершены гораздо раньше. Нам было предназначено узнать об этом лишь сейчас. Это послание, которое мы должны были получить.
— Мы?
Пиллар кивает.
— Люди, не смотря на то, что он ненавидит их, интереса для него не представляют. Они всего лишь марионетки, которых он использует. Если он ходит по черным клеткам шахматной доски жизни, мы — по белым. Ну, ты, по-крайней мере. Сейчас, я тебе всего лишь помогаю. — Он замолкает, чтобы подумать. — В последний раз, Чешир хотел назад свою улыбку, дабы восстановить свои неограниченные силы, которые бы помогли ему разыскать Монстров из Страны Чудес.
Я не слушаю, не совсем. Все, что меня заботит — остановить преступления, поэтому я в раздумьях.
— Почему бы нам не начать с того, чтобы разузнать побольше о головах жертв? Ясно же ведь, что убийца хочет, чтобы мы обратили на это внимание.
Пиллар бросает на меня восхищенный взгляд, словно я его умный ученик.
— Хорошая мысль. — Он указывает на новости, по которым показывают, как жертв перевозят в морг для вскрытия.
Я пользуюсь моментом, чтобы понять, на что он пытался намекнуть.
— Погодите. — Я делаю шаг назад. — Вы же не имеете в виду, что я….
— Идешь в морг? — Его улыбка становится шире.
— Я думала, что ухожу из лечебницы, чтобы повидать мир снаружи, Университет Оксфорда, Ватикан и Бельгию, как в прошлый раз.
— Если хочешь узнать судьбу мертвеца, морг — хорошее начало.
— Какой морг? — вздыхаю я.
— Вестминстерский Городской Морг, формально известный как Улица Морг любителям Алана Эдгара По. (прим. пер. здесь упоминается о стихотворении Алана Эдгара По «Murders in the Rue Morgue» — Убийства на Улице Морг)
— По? — Мне известно, что он был весьма плодовитым поэтом, который написал короткую поэму под названием «Убийства на Улице Морг», место действия происходило в Лондоне много веков назад. Неужели он на самом деле писал об этом морге? Я прогоняю свои мысли прочь и прилагаю неимоверное количество усилий, чтобы не поддаваться на отвлекающие комментарии Пиллара.
— Кстати, есть небольшая проблемка, — упоминает Пиллар.
— И какая же?
— Внутри Вестминстреского Городского Морга существует самое засекреченное отделение. Между собой его зовут Западный Судебный Люкс, — поясняет Пиллар. — Госдепартамент — Искусства — Смерти, который правительство использует в подобных сложных случаях. Охрана практически непроходима. Тебе придется найти способ одурачить живых, чтобы войти, а затем — одурачить мертвых, чтобы выйти. — На мгновение он восхищается собственной цитатой, затем смотрит на карманные часы. — Мой шофер поможет тебе попасть внутрь. — Он произносит слова на резком выдохе, как само собой разумеющееся. Он делает это именно в тот самый момент, когда у меня начинает кружится голова. Губы пересыхают и смыкаются. Прежде мне не приходилось бывать в морге.
