— Теперь-то вы понимаете, что я имел в виду? — спросил Карл.
— Пожалуй. Как думаешь, чем это сделано? — наклонившись, чтобы получше рассмотреть, осведомился он.
— Я сперва решил, что порез был нанесён чем-то очень горячим…
— А разве это не так? — удивлённо вскинул брови Дэн.
— То-то и оно, что нет. Если б по ней провели раскалённым лезвием, то кожа бы обуглилась, чего мы здесь не имеем. Эта чернота — её окрас.
— Ты хочешь сказать, что цвет изменился под воздействием какого-то вещества? — Уэллет изумлялся всё сильнее.
— Скорее всего, но я понятия не имею, какого.
— Да, та ещё чертовщина, — Дэн встал в полный рост. — В остальном-то, надеюсь, эта девушка в норме?
— Я бы рад вам солгать, но…
— Что?
Карл потёр лоб.
— Так что же? — допытывался Уэллет.
— Дотроньтесь до неё.
— Не понял? — переспросил он.
— Дотроньтесь до неё, но только без перчатки.
— Может, лучше сам скажешь, в чём проблема?
— Это слишком невероятно, чтобы просто выразить словами, сэр.
— Ладно, — Дэн снял перчатку с руки и осторожно прикоснулся к белой, как мел, коже. Нахмурившись, он констатировал: — Холодная.
— Ещё какая холодная. Я бы сказал — ледяная, — добавил Карл.
— И? Снаружи тоже не курорт.
— Я измерил температуру тела, — Таннер потёр лоб. — Сорок семь градусов.
— Хочешь сказать, она вся горит внутри?
— По Фаренгейту, — тоном сбитого с толку человека поправил его Карл. — Сорок семь градусов по Фаренгейту или восемь и три по Цельсию. Снаружи и то теплее, сэр.
— Это невозможно, — Дэн даже отступил на шаг от девушки, словно вместо неё на носилках лежала гремучая змея.
— Вообще-то, возможно, но в таком случае она должна либо: а). Быть мертва; б). Оставаться в живых, но со сниженными до почти не регистрируемых жизненными процессами. Однако пульс прослушивается ясно, дыхание тоже.
— Что же с ней? — Уэллет не сводил глаз с Кейт.
— Я в полной растерянности. Более того, не знаю, как ей помочь, а в том, что помощь ей необходима, уверен, — Карл тоже взглянул на девушку, но быстро отвёл взгляд. Что-то ему не нравилось, хотя внешность у неё была «дай Бог каждой». Что-то смущало его, как учёного, во всём её облике…
— Думаю, следует немедленно отправить её в Питтсбург вместе с первой женщиной, — сказал Дэн. — А ты выясни, знает ли парень, который их сюда привёз, что с ними произошло.
— Он сказал, что нашёл их такими.
— Это я сам слышал, но, возможно, он расскажет ещё что-нибудь, так или иначе относящееся к этому делу, — бросил Уэллет, направляясь к выходу.
— Хорошо, я узнаю, — Карл взял простыню, чтобы накрыть Кейт и замер.
Шрам на груди девушки пульсировал.
— Дэн…
Уэллет, которого подчинённые никогда не называли по имени, сразу же обернулся.
— Да?
— Что-то происходит. Я… не знаю.
— О чём ты? — он снова подошёл к носилкам и посмотрел на Кейт. Лицо его побледнело. — Твою мать…
* * *
— …и этот дождь разъедает только живую плоть? — немного изумлённо переспросил Ройер.
— Да! Я разве невнятно говорю? — огрызнулся Тейлор.
Ещё пять минут назад он вполне мог сдерживаться, но теперь усталость навалилась на него всей своей массой, прямо как тучный пассажир при резком старте автобуса с места. Выдержать такое может не каждый, и Джек знал, что ему точно не удастся. Уже не удаётся — а потому он злился. Злился на многое, но больше всего на этого военного, доконавшего его своими вопросами. Он понимал, что тот не от праздного интереса с ним разговаривает, а чтобы помочь оставшимся в городе людям, но состояние, в котором находился молодой человек, поневоле вызывало у него агрессию ко всему, что, так или иначе, вторгалось в его маленький мирок. Ей-богу, даже если б перед ним стоял сам президент, он бы вёл себя аналогично.
— Раз дело обстоит так, беспокоиться нам не о чем — наши машины вполне защитят и нас, и жителей, — спокойно сказал полковник.
— Дело ваше. А теперь, если вы не против, я бы хотел пойти к Кейт.
— Хорошо, мистер Тейлор, я больше не задержу вас. Обе женщины там, — Джеймс указал на виднеющуюся в тридцати футах палатку.
— Благодарю, — холодно бросил молодой человек и развернулся, чтобы уйти.
— Да, и ещё кое-что, — окликнул его военный. — Скорее всего, мы отправим их в Питтсбург, в полноценную больницу, однако я был бы вам очень признателен, если б вы остались здесь.
Джек остановился, оглянулся, пристально посмотрел на полковника, а потом молча покачал головой.
— Ну что ж — приказывать вам не стану. Всё равно спасибо за информацию, — не ожидавший другой реакции от собеседника, Джеймс лишь проводил его взглядом.
Тейлор подходил к палатке, на которую указал ему Ройер, когда из неё раздались какие-то нечленораздельные вопли, а через секунду выскочили два человека в белых халатах. Едва оказавшись снаружи, они остановились и обернулись, явно ожидая что-то увидеть. Джек, по телу которого побежали мурашки, заставившие содрогнуться, ускорил шаг и приблизился к врачам.
— В чём дело? — спросил он, и в этот момент из палатки вышла Кейт.
Она по-прежнему была обнажена, и на фоне снежной белизны её кожи отчётливо виднелся чёрный шрам. Девушка сделала шаг, остановилась и мелко задрожала. Шрам на груди вздулся, как миниатюрный продолговатый воздушный шарик, а потом лопнул. Из раны полетели брызги, некоторые из них попали и на Джека, но он даже не пошевелился, лишь опустив взгляд на куртку, по которой растекались тёмные пятна. Он решил, что это кровь, но потом понял: жидкость была абсолютно чёрная — очень напоминающая ту, что уже много часов подряд омывала Стар-Сити. Когда он снова поднял взгляд, шрам начал увеличиваться сразу в обе стороны, вверх и вниз, как расстёгиваемая молния на одежде. Раздавался мягкий, почти нежный, треск лопающейся кожи и сочное хлюпанье разрывающихся тканей. Кейт, глаза которой превратились в пустые белки без зрачков, покачнулась и, сделав неуверенный шаг в сторону, прислонилась к ближайшему «Хаммеру».
Врачи, до этого момента стоявшие рядом с ошарашенным молодым человеком, начали отступать; появилось ещё несколько человек, в том числе военные, автоматы которых пока смотрели в землю. Джек же не сдвинулся ни на дюйм, глядя на Кейт.
Разрыв продолжал тянуться всё дальше и дальше, пока не достиг пупка. С тихим хлопком что-то в теле девушки лопнуло, и гигантская рана начала расширяться, её концы отдалялись друг от друга, открывая бледно-розовые, лишённые крови ткани, из которых кое-где капала чёрная жидкость. Груди медленно расходились в стороны, словно из Кейт вылезал другой человек, сбрасывающий старую ненужную кожу.
