Семьдесят пять.
Он семь раз отмеряет и один отрезает (и прекратите, наконец, мне подмигивать: я вовсе не утверждаю, что дело происходит во время брис-милы!). Он там и сям подрывает детским совочком устои обветшавшей нравственности и возводит из выкрошившихся кусков просторное здание новой морали. Но знаете, лично мне в нём весьма неуютно.
Две пары конечностей Поликарп одолжил старой знакомой Кали-Дурге и сейчас не находит себе места от беспокойства. Для каких нужд она их использует? Репутация у дамочки самая скверная. Он пытается притупить тревогу, полнящую совесть, раздачей милостыни. Просящему – дай, и да не оскудеет рука дающего. У Поликарпа не скудеет целый пяток рук, однако… Весьма опрометчиво было связываться со злою бабою, думает Поликарп и принимается машинально подбрасывать в воздух тетрадрахму: послать на Кайласу голубя с предложением вернуть должок? не посылать? Монетка от частого применения истерта, различить аверс и реверс решительно не представляется возможным. Впрочем, Поликарп в этом не нуждается: по закону вероятности число выпадений всё равно будет 50/50. Но – символ! А Кали останется при своих, решено. В вероятном противостоянии с Зевсом полезны всякие союзники.
Следите? Девяносто.
Он постоянно держит руку на пульсе чего угодно, а двумя перекрывает чему – и кому – угодно кислород. Он ласково треплет по голове безродную собачонку, только что вышвырнутую на непогоду бессердечным хозяином. Собачонка с благодарностью машет хвостом и лижет ему ладонь горячим шершавым языком. Недоброго хозяина дворняги он тоже треплет – крепко, за ухо, и у того сочатся слёзы. Поделом жестокому сердцем!
Поликарп аплодирует очередной комедии Аристофана, хоть и не знает толком, что за постановка, хороша ли: к началу он опоздал, опоздал и к середине; подоспел лишь на финальные аплодисменты. (Вот вам и рука на пульсе!) Поликарп кажет автору этих строк большой палец, который лишь секунду пребывает поднятым, а затем медленно переворачивается вниз, как бы пригвождая длинным заострённым ногтем чётной девяносто восьмой руки к полу: не язви!
Указательный палец девяносто девятой руки Поликарпа лежит на спусковом крючке стартового пистолета. Движение – и стремительные колесницы сорвутся с места, полетят по гипподрому, обгоняя звук выстрела, вздымая шлейфы пыли. Поликарп поставил в этом забеге на чёрную, как сама ночь, молодую норовистую кобылу Нюкту. Соперницы по забегу у Нюкты более чем серьёзные. Поликарп азартен – дымок от сгоревшего пироксилина ещё не рассеется, а он уже бросит пистолет и примется азартно свистеть в два пальца. Ходу, Ноченька! Ходу!!
Сотой…
Домыслите.
Волк и семеро козлят
Очень Страшная пьеса-сказка для Рождественских детских утренников
Небольшая опрятная избушка в лесу. Из кирпичной трубы вьётся дымок, рядом с трубой спутниковая антенна.
Мама-коза: Я ухожу, деточки. Сидите тихо, играйте на компьютере в шарики и пасьянс, только в интернет не лазайте. Там вирусы живут. Смертельные. Дверь никому не отворяйте, потому что по лесу бродит ВОЛК-МАНЬЯК и всех деток убивает. А некоторых живьём ест. Ну, пока.
Мама-коза уходит, сексуально поводя бёдрами. Вскоре в дверь стучат.
1-й козлёнок, нервно: Кто там?
Волк, грубым голосом: Это я, ваш папа! Капустки принёс.
2-й козлёнок, торжествующе: Ты не наш папа, наш папа моряк, вокруг света уплыл!
3-й козлёнок, торжествующе: И вовсе наш папа не моряк, он лётчик, на Северный полюс улетел!
4-й козлёнок, торжествующе: Врёте вы всё, наш папа солдат, он в Ираке с американцами воюет!
5-й козлёнок, девочка: Кончайте прикалываться. Наш папа не лётчик, не моряк и не солдат.
6-й козлёнок, озадаченно: А кто наш папа, Путин что ли?
5-й козлёнок, девочка, едко: Да нет. Он КОЗЁЛ! В зоопарке.
7-й козлёнок, глупо: Значит, за дверью не папа? Тогда кто?
Все козлята, хором: ВОЛК-МАНЬЯК!
1 козлёнок, храбро: Эй, волчина позорный! Катись, откуда пришёл, а то мы милицию вызовем!
Волк, грубым голосом: Ну, погодите, козлята. Я до вас доберусь!
Волк уходит, но возвращается через минуту, стучится.
1-й козлёнок, нервно: Опять кого-то принесло. Кто там, блин?!
Волк, грубым голосом: Это я, ваша мамочка! Морковки принесла. И того, яблочек.
2-й козлёнок, торжествующе: Ты не наша мама, у нашей мамы голос красивый!
3-й козлёнок, торжествующе: А у тебя, как у пьяни подзаборной.
4-й козлёнок, торжествующе: Или как у бомжа.
5-й козлёнок, девочка: Да ты и есть бомжара пьяный.
6-й козлёнок, озадаченно: А может, хотя бы в этот раз Путин?
5-й козлёнок, девочка, едко: Ага. Ещё скажи, Филипп Киркоров.
7-й козлёнок, глупо: Значит, за дверью не мама? Тогда кто?
Все козлята, хором: ВОЛК-МАНЬЯК!
1-й козлёнок, бесстрашно: Эй, волчина позорный! Катись, откуда пришёл, а то мы милицию вызовем!
Волк, грубым голосом: Ну, всё, бараны. Хана вам!
Волк, непристойно ругаясь, отправляется к Доброму Доктору Айболиту.
Добрый Доктор Айболит, ласково: Ну, что вас беспокоит, серенький?
Волк, грубым голосом: Хочу, чтобы у меня был голос, как у Баскова!
Добрый Доктор Айболит, ласково: А зачем вам, серенький? Выступать хотите?
Волк, грубым голосом: Ну, типа того! Много бабок заработаю, стану нищим помогать.
Добрый Доктор Айболит, взяв в руку Очень Большие Пассатижи: Вот только не надо меня за лоха держать, договорились? Нищим… Ладно, расстёгивайте штаны, батенька.
Волк, грубым, но испуганным голосом: А зачем штаны? Может, лучше язык прооперируете?
Добрый Доктор Айболит, ласково: Кто из нас доктор, вы или я? Сказано, штаны! Да вы не бойтесь, щёлк-щёлк, и готово. Будете лучше Баскова петь, да-с!
Волк, грубым, но умоляющим голосом: А может, всё-таки лучше язык? Я ещё так молод, мне ещё размножаться и размножаться, пожалейте, а? Вы же добрый…
Добрый Доктор Айболит, ласково: Конечно, добрый. Был бы злой, вообще бы на органы пустил!
Добрый Доктор Айболит умело и скоро делает плоскогубцами ЩЁЛК-ЩЁЛК.
Волк кричит, сперва грубо: ААААА! Потом тонко: аааааа!
Добрый Доктор Айболит, выглядит удовлетворённым: Вот и славно, трам-пам-пам! Следующий!
Избушка Козы. В дверь стучат.
1-й козлёнок, раздражённо: Достали сегодня. Кто там, йопэрэсэтэ?!
