Он начал раздеваться, а Калабати, отложив пистолет, с вожделением смотрела на него, ожидая, что он пойдет к ней. Но Джек подошел к бюро, покопался в нем, потом обернулся и уже в одной руке держал чистое белье, в другой — огромный пистолет.
— Я пойду приму душ. А ты будь начеку. И в случае чего, — он указал на ее пистолет, — стреляй. Только не размышляй над тем, как снять ожерелье с братца. Сначала стреляй, а потом думай.
Он вышел, и вскоре она услышала звуки льющейся воды.
Калабати легла на спину и натянула на себя простыню. Она шевелила ногами, наслаждаясь приятным прикосновением шелка. Сейчас ей очень нужен Джек. Но он такой спокойный и, как ей показалось, совершенно безразлично смотрел на ее обнаженное тело.
«У него появилась другая женщина!» Калабати чувствовала ее присутствие с первой ночи, которую они провели вместе. Наверняка это та привлекательная блондинка, которую они встретили на приеме в английском посольстве. Тогда встреча с ней не обеспокоила ее. А сейчас она захватила власть над Джеком.
Но не важно. Калабати умела обращаться с мужчинами и знала, как заставить Джека забыть всех женщин на свете. В ее власти сделать так, что он будет желать ее, и только ее. Она должна это сделать, ведь Джек стал занимать столько места в ее жизни. Она хотела его, несмотря на свое прошлое.
«Прошлое...»
Она дотронулась до ожерелья.
Калабати вспомнила о Кусуме и посмотрела на пистолет, лежащий на ночном столике. Смогла бы она выстрелить в брага, если бы он сейчас вошел?
Да, она была практически уверена в этом. Двадцать четыре часа назад ответ был бы другим. Но сейчас дурнота подступила к горлу... «Кака-джи!» — так ракшасы называли ее брата. Кака-джи! Да, сейчас она смогла бы нажать на спусковой крючок. Узнав, до какой низости он пал, узнав о его безумии, убить его, пожалуй, даже благо, которое спасло бы его от дальнейшего падения и окончательной деградации.
Но лучше бы снять с него ожерелье, завладев которым, она навсегда избавилась бы от власти брата. А ожерелье отдала бы единственному мужчине, с которым хотела бы провести оставшуюся жизнь, — Джеку.
Она закрыла глаза и накрыла голову подушкой. Она провела всю ночь без сна на тонком матрасе в капитанской каюте и чувствовала себя смертельно усталой. Сейчас же ей казалось, что она лишь прикрыла глаза на несколько минут, ожидая, пока Джек примет душ и придет к ней. Он навсегда забудет о другой женщине.
Джек наслаждался водой, с силой натирал тело губкой, желая счистить с кожи запах трюма. Его пистолет лежал неподалеку в груде полотенец. Моясь, Джек не забывал следить за дверью, едва различимой из-за занавесок в ванной. Все происходящее напоминало ему сцену из «Психо». Только вместо Нормана Бейтса с ножом, на него могла напасть Мать-ракшаси с ее острыми когтями.
Он вылез из-под душа и взял полотенце.
В Куинсе все было в порядке. Пока Калабати принимала душ, Джек позвонил Джии, и она подтвердила, что Вики в безопасности и уже спит. Теперь можно заняться делами здесь.
Вернувшись в спальню, он обнаружил, что Калабати спит. Джек смотрел на спящую Калабати. Сейчас ее лицо выглядело совсем по-другому, исчезла чувственность — выражение полной невинности.
Джек прикрыл ее плечи простыней. Все-таки эта женщина нравилась ему. Такая милая, такая экзотичная. Ему нравились ее сексуальный опыт и сексуальный аппетит, нравилось, что она находила в нем такие черты, которыми восхищалась. У них было все для длительного семейного союза. Но...
«Вечное но!»
Несмотря на близость, которая была между ними, Джек понимал — он не для нее. Калабати требовала от него больше, чем он мог и хотел дать. И кроме того, в глубине души он прекрасно осознавал, что по отношению к ней никогда не будет чувствовать того, что испытывал к Джии.
Джек плотно прикрыл за собой дверь спальни и направился в гостиную, чтобы приготовиться к встрече с Кусумом. Он надел рубашку, брюки, носки и тенниски. Проверив наличие запасных патронов для пистолета в правом кармане, он ощупал оставшуюся в левом зажигалку, затем сел в кресло напротив двери и с пистолетом в руке стал ждать.
Джек ненавидел ожидание, предпочитая ему действие. Теперь он вынужден был занимать оборонительную позицию, а это противоречило его стилю.
«Но почему оборона? Этого как раз и ожидает от него Кусум. Зачем же отдавать инициативу психу? Вики — в безопасности. Почему не объявить войну Кусуму?»
Джек поднял трубку и набрал номер. После первого же гудка ответил Эйб.
— Это я, Джек. Не разбудил?
— Нет, конечно нет. Я только и делаю целыми ночами, что сижу у телефона и жду, когда ты позвонишь. Почему бы сегодня изменить традиции?
Джек никогда не понимал, когда его друг шутит, а когда говорит всерьез. Иногда с Эйбом становилось трудно разговаривать.
— У вас все в порядке?
— Что, по-твоему, я разговаривал бы так спокойно, если бы что-то случилось?
— С Вики все в порядке?
— Конечно. А теперь ты позволишь мне возвратиться на мой потрясающе удобный диван и продолжить прерванный сон?
— А почему ты спишь на диване? В квартире же две спальни.
— Я и не знал, Джек, что иногда ты бываешь так несообразителен. Я решил, что будет надежнее, если я буду спать на диване между дверью и двумя нашими знакомыми леди.
Джек почувствовал прилив нежности к своему старинному другу.
— Эйб, я тебе очень обязан за это.
— Дружище, не мог бы ты начать расплачиваться прямо сейчас тем, что повесишь трубку.
— К сожалению, у меня есть еще кое-какие просьбы. И одна из них очень и очень важная.
— Ну?
— Мне нужны зажигательные бомбы с часовым механизмом и разрывные пули.
Занудство Эйба исчезло, он резко превратился в бизнесмена.
— У меня в магазине ничего подобного нет, но могу достать. Когда тебе все понадобится?
— Сегодня.
— Серьезно? Когда?
— Серьезно. Через час.
Эйб присвистнул.
— Это не так-то просто. А для тебя важно?
— Очень.
— Мне придется позвонить кое-кому. Но в такой час?
— Сделай это для меня, — попросил Джек. — Заплачу любую цену.
— Ладно. Но мне придется выйти. Эти парни не станут иметь дело с тем, кого не знают в лицо.
Джеку не хотелось оставлять Джию и Вики без охраны, но он был уверен, что Кусум не сможет их найти. В общем-то охрана — дело чисто номинальное, для собственного успокоения.
