«На которой явно остались синяки».
— Твои чары отвлекли меня. Я думал об охоте, — улыбнулся Генри.
— Значит, мне еще повезло?
— По существу — да.
— Хорошо, это мне подходит, — Фостер повернулся и принялся рассматривать стальные каркасы трех башен, — В заметках Лии говорится, что одно слабое место находится в первой из них.
Тони без всяких сомнений знал, что Генри его не уронит. Однако спинной мозг, болтающийся сейчас на уровне четвертого этажа — Тони удерживали лишь руки вампира, сжавшие его лодыжки, — был с этим не согласен и явно считал, что все они должны были погибнуть.
Болезненно.
Грязно.
Разбившись об землю.
Собственное истерическое бормотание: «Господи!» — раздражало Тони и отвлекало его от дела.
— Не хочу торопить тебя, Тони, но луна взошла. Нельзя сказать, что мы невидимы. Если кто-нибудь случайно посмотрит в окно с верхнего этажа любого здания, торчащего на другой стороне улицы…
— Да. Понял. Мы спечемся. Простите.
«Ориентация рун, похоже, не имеет значения.
Это чертовски хорошо, потому что вряд ли я смог бы нарисовать их вверх тормашками. Нет, это я вверх тормашками. Господи! Господи! Господи!»
«Десять дырок закрыты. Осталось семнадцать».
Второе слабое место за ночь находилось там, где шли земляные работы.
— Почему их так притягивают дыры в земле? — пробормотал Тони, когда они спустились по утрамбованному земляному пандусу, оставленному для оборудования.
— Эти монстры созданы адской бездной. В глубоких ямах они чувствуют себя как дома.
— Это другого рода ад, Генри.
— Человек провел бы там в мучениях целую вечность?
— Наверное.
Судя но тем обитателям ада, которых они уже видели, такое предположение казалось Тони вполне резонным. Хотя вечность — наверное, слишком долгий срок.
— Тогда все это кажется мне достаточно похожим на ад.
«Одиннадцать к шестнадцати».
— Нет, — запротестовал Тони и попятился, хотя Генри не сделал ни малейшего движения в его сторону. — Когда все будет позади, у меня хватит времени на то, чтобы выспаться.
— Если бы ты закончил дело нынче ночью, то я бы с тобой согласился. Но ты не можешь и все больше устаешь. Это видно. Утомление приводит к ошибкам, те — к ранениям. Ты лечишь себя сам. Это все больше изнашивает твое тело. Есть шанс, что ты не переживешь еще одного исцеления.
— Раз уж вы все так преподносите, то тут особо не поспоришь.
Генри нацепил на физиономию свою самую раздражающую улыбку принца людей.
— Вот поэтому я и преподношу все именно так.
Работа на телевидении означала ранние подъемы и привычку приезжать на студию к семи утра, всего через каких-то десять минут после восхода солнца, хотя Генри перед уходом поставил будильник Тони на восемь часов.
Чи-Би, Лия и Джек уже был и в офисе. Эми появилась через несколько минут после прибытия Тони. Потом вошел и Ли, неся поднос с чашками, наполненными кофе.
— Вы, наверное, гадаете, зачем я вас сюда вызвал, — пробормотал Джек.
Засмеялась только Эми.
Лия сунула руку под свитер, уставилась на карту, расстеленную на столе Чи-Би, и заявила:
— Что ж, вот вам и подтверждение. Разрывы стали еще глубже.
Шестнадцать ожогов на огромном листе заметно потемнели.
К хорошим новостям относилось то, что Лия опознала знак Райна Циратана на арджхе, который прорвался в середине эстакады на Виллингтон. К плохим — эстакада Телус и еще одно слабое место.
Пока Тони и Ли уворачивались от подростков, Чи-Би пару часов провисел на телефоне и попросил кое-кого сделать ему одолжение.
В девять сорок пять патрульная машина Королевской канадской конной полиции с включенной мигалкой выехала на среднюю полосу Кингсвей и припарковалась почти под эстакадой Телус. Утреннее уличное движение, начавшее переходить от безумно делового к раздражающе плотному, принялось обтекать эту машину.
Когда констебль в униформе полностью остановил движение, Тони помог выдвинуть арендованную раздвижную платформу из-под эстакады. Парень, сопровождавший эту штуковину, закрепил ее, и Фостер начал расставлять оранжевые дорожные конусы.
Когда Чи-Би изложил свой план, Тони недоверчиво уставился на него и спросил:
— Что мне делать, когда они все подготовят?
— Мистер Фостер, я полагаю, что вы должны выполнить свою работу, если только в вашем ноутбуке случайно нет чар, способных превратить солому в золото. В последнем случае вы можете заниматься тем, чем пожелаете.
Машины снова двинулись, на этот раз объезжая платформу. Тони последовал за кинооператором со стэдикамом вверх по короткой лестнице и вцепился в стальной поручень, когда платформа поднялась.
Они находились прямо под слабым местом. Фостер мог зажечь руны в воздухе, а потом быстро пихнуть их вверх. Кинооператор повернулся спиной к Тони и снимал машины, проезжающие под эстакадой. Их водители и пассажиры привыкли к съемкам, проводимым дюжиной студий, не считая чудаков, приезжающих сюда для того же, поэтому даже не смотрели вверх.
Тони закончил меньше чем за десять минут.
— Хорошо, пошли.
— Я так не думаю, парень. Честер Бейн платит мне за двадцать минут нового, с иголочки, метража. Именно столько я собираюсь для него отснять.
— Но…
— Неужели я выгляжу настолько глупым, чтобы идти на стычку с Чи-Би?
«Прямой вопрос. Нет, оператор таким не кажется».
— Тогда просто отпустите меня одного.
— Мы заполучили это место на полтора часа, не больше. Значит, времени для съемок почти в обрез. Поэтому снова отвечу — нет.
Тони не смог лезть отсюда. Идея повиснуть на руках, а потом прыгнуть наводила его на мысль о сломанных ногах и реакции Генри.
— Я пытаюсь спасти чертов мир!
— Да, хорошо. Я тебя слышал, но знаю, что будет, если Честер Бейн заплатит за двадцать минут, а получит девятнадцать и пятьдесят пять секунд. В сравнении с этим конец света кому угодно покажется скучным.
У Тони не нашлось ответа на такие слова, поэтому он просто скрестил руки на груди и молча негодовал.
Фостер прежде всего позаботился о легкодоступных слабых местах. За этот день он закрыл всего два и еще одно — с наступлением темноты.
«Четырнадцать к тринадцати. Демоны опережают меня на одно очко. На два, если причислить арджха со знаком Райна Циратана к другой команде».
Когда Тони забылся чутким сном, он крепко надеялся на то, что в конце концов имеет шанс победить.
Назавтра он закрыл три слабых места.
Семнадцать к десяти.
