Группа ученых из Стэнфорда под руководством Расса Фернальда наблюдала за тем, как самки рыб опознают наиболее подходящих для спаривания самцов. Когда самка, у которой созрела икра (этап, соответствующий женской овуляции), наблюдает за своим избранником, побеждающим другого самца, у нее увеличивается активность нейронов в области гипоталамуса (отдел мозга, напрямую регулирующий женское половое поведение). Говоря иначе, победа самца-«жениха» стимулирует центры размножения и полового влечения в мозге самки. Если же ее «жених» проигрывает в драке, в мозге включаются нейронные цепи, вызывающие состояние тревоги, и самка испытывает стресс. С человеческой точки зрения она беспокоится, что в качестве отца своих будущих детей выбрала неудачника.
Дюранте не шутит, сравнивая в своем исследовании поведение молодых женщин во время овуляции и лабораторных грызунов. Поведение Сьюзен – просто менее выраженная форма того, что ученые называют «приглашением к спариванию». Демонстрируя его, самки крыс подпрыгивают и носятся туда-сюда. Флирт Сьюзен по сути то же самое. Гормональная система побуждает девушку к спариванию, даже если она этого не осознает и даже если, возможно, не собирается воплощать свое стремление в жизнь, по крайней мере с Невежей. Некоторые животные, находясь под влиянием тех же гормонов, посылают куда более явные сигналы о желании спариться, и владельцы кошек знают об этом не понаслышке.
Кошка, которая не может сказать «нет»
Предположим, у вас есть кошка по имени Пуговка. Вы еще не успели стерилизовать Пуговку, возможно потому, что у нее замечательный характер, она тихая, невинная, и это вас утешает. Но вдруг всего за одну ночь милая Пуговка превращается в чудовище: она катается по ковру, как пьяная студентка на весенних каникулах, метит весь дом, трется задним местом о мебель и вопит так громко, что соседи начинают жаловаться. Пуговка выгибает спину, прижимает грудь к полу и задирает хвост, поднимая зад к потолку. Дети начинают спрашивать: «Что с ней происходит?» Всё дело в том, что Пуговка превратилась в страстную взрослую кошку и демонстрирует «приглашение к спариванию», благодаря которому заинтересованные стороны понимают: она в настроении. Если раньше к Пуговке приближался кот-самец, она шипела и пыталась ударить его лапой по морде. Но теперь у нее течка, и если малышке Пуговке удастся удрать на улицу, она займется сексом с первым встречным самцом, потом с другим, третьим, четвертым – со всеми, кто сможет до нее добраться. Она будет вести себя так примерно неделю – или пока не забеременеет. После чего вакханалия прекратится столь же внезапно, как и началась.
Такое поведение удивляет. Конечно, ученым хотелось разобраться в его механизмах. Но исследовать похоть гораздо сложнее, чем можно себе представить, отчасти потому, что никто не мог понять, как отключить эти механизмы. Ученые делали это самыми радикальными способами. Они перерезали пути прохождения нервных импульсов к эрогенным зонам кошек, кроликов и грызунов. Они разрушали некоторые части их мозга, в том числе обонятельную луковицу, чтобы животные не чувствовали запаха, который мог запускать брачное поведение. Они даже делали животным лоботомию[8] и удаляли глаза. Но всё было бесполезно – животные продолжали демонстрировать брачное поведение. Иначе говоря, ученые пытались уничтожить удовольствие, приносимое спариванием, а также любой сигнал, который мог прийти от противоположного пола, и любой повод, побуждающий спариваться, но лабораторные животные продолжали стремиться к сексу. Биологи также пытались инициировать желание с помощью электрических импульсов. Выяснилось, что воздействие электричеством на мозг только злит кошек. Удары током запускали «разнообразные функции», иронично замечают Джеффри Харрис и его коллега Ричард Майкл из лондонской больницы Модсли. «Некоторые из них, например всплески ярости, противоположны готовности к спариванию».
Казалось, есть лишь один способ отключить сексуальное желание у кошек – удалить яичники. Без них кошка никогда не будет проявлять интерес к сексу и не станет спариваться. После открытия этого «выключателя» Майкл удалил яичники у подопытных кошек, а затем ввел им синтетический эстроген вместо того, который выделяли яичники. Независимо от времени года (обычно течка у кошек начинается весной) он получал сладострастных самок. Вроде бы очевидный результат, но подумайте, что из этого следует. Брачное поведение у млекопитающих – это довольное сложное взаимодействие двух особей, чутко реагирующих на действия друг друга. На него могут влиять самые разные факторы, к примеру, смена дня и ночи. У кошачьих самок есть веская причина избегать спаривания, поскольку на пенисах у самцов имеются направленные назад шипики, похожие на застежку-липучку. Однако полученные результаты Майкла давали настолько четкую картину, что он смог составить простой график зависимости брачного поведения от дозы эстрогена. Одно-единственное вещество, введенное под кожу, вызывало у кошек сексуальное помешательство.
Возникал вопрос: как именно эстроген запускает у кошек «приглашение к спариванию»? Было это следствием физических изменений при течке, подготовке влагалища и матки к грядущей беременности? Действовали эти изменения как афродизиак, вызывая «любовный зуд» и желание его утолить? Или эстроген, помимо разнообразного влияния на организм в целом, воздействует прямо на мозг?
Харрис и Майкл провели эксперимент на средства гранта, выделенного ВВС США (почему ВВС – об этом можно только догадываться). После удаления яичников у кошек они не замещали естественную выработку эстрогена подкожными инъекциями – они вживили кошкам устройства, вводившие синтетический эстроген прямо в мозг, точнее в гипоталамус. У животных с вживленным устройством обычные для течки физические признаки не проявлялись: ни влагалище, ни клетки матки не менялись. Но поведение оказывалось типичным для течки: кошки топтались, вопили и терлись. Одна группа кошек «находилась в фазе постоянной сексуальной восприимчивости всю оставшуюся жизнь. Этих самок можно было назвать гиперсексуальными, поскольку они принимали самцов в любое время дня и ночи, не подавая никаких признаков строптивости, которая обычно следует за спариванием». Они просто занимались сексом снова и снова, до пятидесяти шести суток подряд.
Молекула эстрогена служила сигналом гипоталамусу, который резко изменял поведение животного, не вызывая при этом никаких физических перемен в половых органах, обычно сопровождающих течку, то есть поведение не зависело от изменений в репродуктивных органах. Гормон действовал продолжительное время на нейронные цепи, заложенные еще в утробе матери, и вызывал определенное поведение.
В лабораторных условиях ученые могут разрушить зависимость между изменениями, происходящими во внешнем облике животного, и его поведением, которое регулируется мозгом. В естественных условиях в организме самки работает система обратной связи: гипоталамус реагирует на физиологические изменения, вызванные гормонами яичников, и согласовывает эти изменения с поведением животного, заставляя его предпринимать определенные действия, чтобы вовремя забеременеть.
Почти сорок лет Дональд Пфафф, нейробиолог из Рокфеллеровского университета, пытался понять, каким образом гормоны и некоторые другие активные вещества запускают работу нейронных цепей, контролирующих поведение грызунов. У кошек яйцеклетки не вызревают до тех пор, пока не произойдет спаривание, но большинство грызунов похожи на людей: у них овуляция происходит регулярно в ответ на циклическое повышение уровня эстрогена и прогестерона в крови. Именно этот процесс имитирует Ларри, делая инъекции животным с удаленными яичниками.
Эстроген очень сильно влияет на поведение. Его молекулы прикрепляются к рецепторам нейронов, сосредоточенных в одной из областей гипоталамуса. Рецепторы передают сигнал внутрь клеток к определенным генам, и в нейронах ускоряется синтез веществ, которые облегчают передачу сигнала по нейронным цепям. Кроме того, под воздействием эстрогена в нервных клетках гипоталамуса увеличивается число прогестероновых рецепторов, то есть нейроны становятся более чувствительными к прогестерону. В результате гипоталамус становится способен точно «рассчитать» время наступления овуляции и подстроить поведение самки под изменения в ее репродуктивных органах. Последовательность «эстроген – прогестерон» побуждает самок крыс к соблазняющему подпрыгиванию как раз в тот момент, когда они более всего готовы к оплодотворению, и если самец попадается на крючок, они характерным образом прогибают спину.
Подобные изменения в биохимии и нейронах мозга происходят и в организме женщин во время овуляции, заставляя их реагировать на возможных половых партнеров определенным образом, хотя в отсутствие овуляции те же самые женщины ведут себя иначе. Поэтому Сьюзен включила все свое обаяние, общаясь с Невежей именно сегодня, а не две недели назад. Такие регулярные перестройки в организме необходимы, поскольку жизнь все-таки важнее, чем секс (нет, серьезно). В зависимости от ситуации мозг грызунов, как и мозг человека, выбирает из имеющихся потребностей наиболее насущные на данный момент. Когда химия нейронов изменяется, самка грызуна переключает свое внимание с поиска пищи, заботы о безопасности и страха боли на секс. Такое переключение необходимо, поскольку для грызунов спаривание – дело рискованное: сложно убежать от гремучей змеи, когда вы прыгаете, соблазняя самца. Если самку беспокоит возможность быть съеденной, она вряд ли заинтересуется спариванием: ее сексуальное влечение подавлено, поскольку у нее другие приоритеты.
