Далее нам потребуется отрешиться ото всех посторонних моментов и сосредоточиться на собственном дыхании точно так же, как мы уже делали в предыдущем комплексе. Когда ощущение того, как движется при дыхании затылочная кость, станет отчетливым и полным, мы на вдохе прижимаем к ней одновременно обе руки и останавливаем в этом положении. Опять-таки, давление должно быть таким, чтобы не дать ей возможности сместиться велел за выдохом.
Сжимать затылок следует непрерывно, «на» столько вдохов и выдохов, сколько мы будем ощущать его попытки сдвинуться с места.
У людей без серьезных отклонений в реакциях ЦНС больше семи вдохов – выдохов до момента полной остановки затылочной кости обычно не проходит. Но эту цифру я называю только в качестве ориентира, ведь состояние нервной системы на момент проведения упражнения может быть самым разным.
...
По достижении остановки затылочной кости мы отпускаем ее и замираем на своем месте, по возможности без напряжения. И лежим так минут десять, не предпринимая более никаких действий.
При полной остановке затылка мы должны ощутить в течение ближайших пяти-десяти минут постепенное расслабление сначала мышц шеи, а затем – и всего тела. И разумеется, заметное снижение болей в голове. Завершить же комплекс, закрепив эффект, следует еще одним хорошо расслабляющим упражнением.
...
Итак, мы вновь подкладываем пальцы под затылок. Но на сей раз чуть разведенными в стороны и согнутыми. Нам требуется уложить на них сверху голову и верхнюю часть шеи так, чтобы все пальцы упирались во внутреннюю ложбинку между продольными мышцами спины. Причем мизинец и безымянный палец должны расположиться в пределах затылочной кости, а средний и указательный – уже шеи.
Говоря условно, должно получиться нечто вроде грабель из наших собственных рук, два ряда зубьев которых упираются почти в серединную линию черепа и шеи.
...
В таком положении мы предоставляем голове свободно давить на кончики пальцев всем ее весом. Напрягаться в попытке усилить давление не нужно. В течение секунд тридцати мы будем чувствовать постепенное расслабление мышц затылочной области. А когда поймем, что процесс завершен, мизинцем и безымянным (которые у нас уперлись, как мы помним, в череп) мы слегка попробуем еще чуть приподнять голову. Одну голову – без участия шеи!
Достаточным здесь будет просто почувствовать, что череп поддается, стремясь как бы кивнуть. Все, методика завершена!..
Глава VI ТЕРАПИЯ С ПОМОЩЬЮ ТУЙНА МЫШЦ ВЕРХНЕЙ ПОЛОВИНЫ ТУЛОВИЩА И РУК. ЗАКОНОМЕРНОСТИ РАСПОЛОЖЕНИЯ ПУСКОВЫХ ТОЧЕК БОЛИ В ЭТИХ ОБЛАСТЯХ
Поскольку голова у нас теперь не ноет, не «стучит» и не «горит», мы можем себе позволить занять ее поиском ответа на вопрос, как, собственно, получается, что мы вообще умеем двигаться? Что есть опорно-двигательный аппарат человека? Мне, допустим, эта тема становится все интереснее с каждым новым прожитым годом. Есть догадки, к чему я клоню? Совершенно верно, интерес мой растет прямо пропорционально уменьшению гибкости суставов, появлению в них все новых «хрустов», а в мышцах – новых болей. Особенно после ночи, проведенной неподвижно в кровати.
Что ж, биологически я действительно не так молод, как хотелось бы. Да и кто из нас молодеет с годами? Но я же и уверен, что очень многие из нас встречали в жизни людей 60–70 лет от роду, находившихся в принципиально различных стадиях старения. Известный всему миру французский путешественник и исследователь Жак-Ив Кусто отправился в кругосветную экспедицию на своей «Калипсо» в весьма преклонном возрасте. И весь мир мог наблюдать воочию, как без малого семидесятилетний сухонький старичок непринужденно так совершает погружение за погружением под воду как Северного Ледовитого океана, так и тропических морей. На глубины до сотен метров, при часто критической температуре и давлении, на время до нескольких часов.
Для сравнения достаточно вспомнить, сколькие из окружающих нас людей уже в 60 оказываются не в состоянии поднять не то что полное снаряжение аквалангиста, а сумку с продуктами, не охнув предварительно от «прострела» в пояснице! Более того, как часто выясняется, что «прострел» этот «застарелый» – то есть впервые давший о себе знать в возрасте от 35 до 40 лет! Признаюсь откровенно, у меня пока «прострелов» нет и не было. В то же время едва ли мне будет под силу сейчас совершить глубоководное погружение даже в сравнительно теплую воду. Однако среди моих пациентов проблемы с позвоночником – одна из самых частых жалоб. Причем во всех возрастных категориях, с различием лишь по принадлежности к слабому либо сильному полу. У женщин, в частности, боли в спине чаще всего появляются еще до 30. У мужчин же – ближе к 35. Таким образом, разница хоть и не принципиальна, однако она существует.
Почему же мы начинаем стареть так рано? Официальная медицина, конечно, может нам объяснить. У нее на все ответ есть. Человеческий организм активно растет до 25 лет. После этого начинается постепенное замедление обмена веществ и восстановления тканей. Год от года клетки делятся все медленнее, ткани обновляются все дольше, дегенерация начинает преобладать над регенерацией. Таким образом, любой врач может подтвердить печальную истину: мы начинаем постепенно умирать не за несколько дней до действительной смерти, а не прожив и половины отпущенного нам срока.
Так ли это неизбежно на самом деле? Разумеется, если говорить о неизбежности смерти, то да – все мы умрем. А вот если говорить о неизбежности развития остеохондроза уже к тридцатилетнему юбилею, то тут врачи явно заблуждаются. Или зачем я напоминал об очевидной, вопиющей разнице в состоянии здоровья известного исследователя и нашего среднестатистического соседа? Наши ткани могут стареть быстрее или медленнее, и это – факт!
Как стареет опорно-двигательный аппарат? Он образован двумя крупными системами, взаимно дополняющими друг друга. Системы эти – кости (скелет) и мышцы. Сам по себе скелет двигаться не может. Если в фильмах про зомби и прочих оживших мертвецов мы неоднократно наблюдали обратное, нам следует просто перестать смотреть фильмы такого рода. Их вообще смотреть не следует – разве нам мало страхов более реальных?
Так вот, скелетные кости, соединенные подвижными суставными сочленениями, можно разложить в определенном положении на столе, но нельзя ни поставить, ни зафиксировать в каком-либо стоячем положении. Это потому, что сгибаться наши руки – ноги может заставить только и исключительно сокращение мышц, прикрепленных к костям. Даже сама рефлекторная дуга ведет от мозга к мышцам, но не к костям!
Мышцы крепятся к костям только своими кончиками. Все остальное волокно с костью не сращено. Фактически оно ничем, кроме точек крепления, с нею не связано. Заболевания и травмы как мышечных, так и костных тканей идут порознь. То есть болезненное состояние, скажем, костей довольно долгое время может вообще никак не отражаться на работе мышц. Впрочем, как мы понимаем, «долгое» – это отнюдь не «бесконечное». Поэтому если патология «твердой» части опорно-двигательного не будет устранена в течение хотя бы года, на второй год станут очевидны и проблемы с «мягкой» его составляющей. Так что период этот продолжителен, но и у него есть свои лимиты.
Какая же часть мышцы отреагирует на заболевание кости, к которой крепится, быстрее всего? По теории вероятности, именно место их соединения – головка мышцы. Полагаю, все мы слышали неоднократно такие названия мышц, как бицепс, трицепс и даже квадрицепс? И многим из нас известно даже, что переводятся эти названия как «двуглавая», «трехглавая» и «четырехглавая»? Так вот, у разных мышц нашего тела количество головок может быть разным. Вернее, максимальное их число – четыре, как у квадрицепса, передней, мощной такой передней мышцы бедра. Для остальных же обычный набор – это две-три головки. Потому, когда нам нужно уточнить, о какой именно двуглавой мышце идет речь, мы и говорим «бицепс предплечья» или «бицепс бедра» (верхнюю часть которого у дам склонен «оккупировать» целлюлит).
Вслед за костями первыми начинают болеть головки мышц. Ведь именно в небольшом углублении костей, в которые врастает мышечное волокно, из мышцы в кость уходят нервные окончания и кровеносные сосуды. Иными словами, все принципиально важные для обеспечения нормальной жизнедеятельности костной ткани системы. Удивительно? Что именно? Ах, наверное, мысль о том, что жизнь костного мозга напрямую зависит от мышц, его окружающих! А как бы могло быть по-другому, если отдельные кости между собой, кроме мышц, связаны лишь сухожилиями да суставной сумкой, наполненной ликвором? Сосудам там проходить болыые-то и негде!
Итак, открыв для себя несколько новых биологических истин, мы уже способны понять, каким образом одна часть опорно-двигательного аппарата зависит от другой. Даже если «с виду» они друг с другом пересекаются в считаном количестве точек. Дело в том, что именно в этих точках нервная система мышцы становится общей для нее с костью. Потому если в костной ткани запущен некий раздражающий нейроны процесс, первым делом боль от раздражения мы почувствуем как раз в этом узелке. Плюс, представим себе роль мышечной головки наглядно: мышца – длинный, крупный, прошу меня извинить, кусок мяса! – подвешен двумя-тремя тонкими кончиками к кости. Словно куртка на бельевой веревке.
