Джон внимательно выслушал Джейкоба, делая заметки, по мере того как Джейкоб говорил. Потом Джон ответил:
– Так ты считаешь, что я должен одолжить тебе деньги только потому, что у меня их много?
– Конечно, – сказал Джейкоб. – Для тебя это ничего не значит; а для меня важно. Если ты не одолжишь мне денег, я не смогу ездить на машине по меньшей мере две недели.
Джон выслушал объяснения Джейкоба. Потом сказал:
– Я понимаю, что ты хочешь от меня. Я знаю, что тебе будет очень неудобно, если ты не сможешь пользоваться машиной две недели. Но позволь мне объяснить свою точку зрения. Я – твой отец и обязан научить тебя обращаться с деньгами. Мы договорились с самого начала, что ты будешь платить за бензин и страховку. Ты знал шесть месяцев назад, когда истекает срок страховки. Вместо того чтобы экономить деньги, ты их потратил. Ты имел на это право. В этом нет ничего плохого. Я не против того, что ты потратил деньги. Ты сделал свой выбор, и теперь у тебя не хватает денег на страховку. Дать тебе денег сейчас – значит оказать «медвежью услугу». Я считаю, что для тебя это – хорошая возможность научиться экономить. В следующие две недели я буду одалживать тебе свою машину, когда смогу, и буду подвозить тебя. Но я не буду давать тебе денег на страховку. Мне кажется, я был бы плохим отцом, если бы так поступил. Ты понимаешь меня?
Джейкоб склонил голову и пробормотал:
– Думаю, да.
Джейкоб не был доволен, но понял позицию своего отца. Он принял решение отца, потому что тот выслушал его внимательно, поставил себя на его место и понял его позицию.
Наша задача – всегда помогать подросткам справляться с гневом и находить решение проблемы. Если в душе и сердце подростка копится невысказанный гнев, это худшее, что может произойти. Это заставляет подростка испытывать горечь и отчаяние. Подросток чувствует себя отвергнутым и нелюбимым. Когда в его сердце клокочет гнев, он практически не воспринимает проявления любви со стороны родителей. Многие родители огорчаются, если подросток не хочет принимать их любовь, они стараются сильнее – но их снова отталкивают.
Если родитель хочет достичь сердца подростка, ему надо сначала справиться с его гневом. Если подросток копит в себе гнев в течение длительного времени, родители должны создать атмосферу, в которой подросток сможет свободно поделиться причинами этого гнева.
Отчасти такая атмосфера создается за счет признания прошлых ошибок. Например, вы можете сказать: «Я понимаю, что раньше не всегда выслушивал тебя, когда ты сердился на меня. Иногда я говорил обидные вещи и глубоко сожалею об этом. Я знаю, что не был идеальным родителем, и теперь мне хотелось бы исправить свои ошибки. Если ты не против, мне хотелось бы поговорить с тобой, чтобы ты объяснил мне, как и когда я тебя обидел. Я знаю, это будет неприятный разговор для нас обоих, но я хочу, чтобы ты понял: я готов тебя слушать».
Такие заявления помогут узнать причину скрытого гнева подростка и справиться с ним. Если подросток не откликается на ваш призыв, может быть, вам понадобится помощь психотерапевта. Если подросток не хочет идти к психотерапевту, родители могут показать пример, сделав это первыми. Возможно, подросток предпочтет пойти вместе с ними.
Если вы обучите подростка справляться с гневом и обращать его во благо, вы внесете самый большой вклад, какой только можете, в эмоциональную, социальную и духовную жизнь своего подростка. Он учится укрощать свой гнев на опыте. Мы начинаем с того, как наш сын или дочь сейчас справляются с гневом, и слушаем возмущенные вопли подростка. Затем мы сможем научить его лучшим методам рассказа о том, что его разозлило. Но мы никогда не должны отвлекаться на форму высказываний подростка – обращайте внимание на содержание.
На следующей странице я привожу стихотворение, которое посвятил мне мой сын, когда ему было двадцать. Это еще одна причина, по которой я верю в целительную силу внимания к гневу подростков.
ПАПЕ
Ты слушал, как я продирался сквозь тьму.
Вот что ты дал мне.
Ты слушал
взрывную симфонию моей юности —
Слова-ножи, слоги-ножницы свистели в воздухе.
Другие ушли.
Ты оставался
и слушал.
Когда я дырявил потолок криками-выстрелами,
и огненные очереди
ранили крылья ангелов,
ты ждал,
штопал крылья,
и мы продолжали.
Следующий день,
следующий ужин,
очередная бомба.
И когда все искали укрытия,
убежища,
защиты,
ты оставался на поле боя
под прицельным огнем.
Ты рисковал своей жизнью
ради меня.
Ты рисковал своей жизнью, слушая,
как я продираюсь сквозь тьму.
Дерек Чепмен, декабрь 1993
Глава одиннадцатая Любовь и независимость
Мэтт и Лори попросили семейного врача обследовать своего тринадцатилетнего сына, Шона.
– Он так изменился! – начал рассказывать о своих тревогах Мэтт. – Просто непредсказуемый.
– Он никогда не был таким непослушным, – добавила Лори. – Сейчас он ставит под сомнение все, что мы говорим. И общаться он стал по-другому. Часто мы просто не понимаем, что он имеет в виду. Пару недель назад он обругал меня. Шон никогда не ругался.
– Мы боимся, что у Шона какие-нибудь проблемы с мозгом, – сказал Мэтт.
– Может быть, опухоль, – добавила Лори. – Наверно, надо обследовать его.
Доктор согласился, и через две недели Шон прошел обследование. После тщательного физического осмотра и анализов доктор сообщил Мэтту и Лори, что Шон – абсолютно нормальный подросток. Нет у него никаких проблем с мозгом. Это просто обыкновенные признаки переходного возраста.
Мэтт и Лори почувствовали облегчение – и в то же время были встревожены. Облегчение – потому что со здоровьем сына все было в порядке; встревожены – потому что не знали, как реагировать на пугающее поведение Шона. Они знали, что не могут его игнорировать.
Мэтт и Лори испытали обычную реакцию родителей, ребенок которых становится подростком. Кажется, что все внезапно стало иным. То, что раньше действовало, не действует; ребенок, который был хорошо знаком, вдруг превращается в незнакомца.
Мы уже говорили о тяге подростка к независимости и его желании найти себя. В этой же главе мы подробнее сосредоточимся на тех типичных изменениях, что происходят в этот период его развития. Если родители знают, как проявляется стремление подростка к независимости и самоопределению, они смогут поддержать его в этом стремлении и выразить свою любовь к ним. И, конечно же, они смогут более эффективно общаться на «родном языке любви» подростка.
Знаете ли, в какие два периода развития ребенка его конфликт с родителями достигает максимума? Исследователи говорят, что это так называемые «ужасные два года» и период полового созревания. Эти два этапа связаны между собой одной общей темой: независимость. В «ужасные два года» ребенок старается продемонстрировать физическую независимость от родителей. Он залезает туда, где родители его не видят, и делает своими маленькими ручонками вещи, которые выводят родителей из себя. Есть ли родители, которые не могут рассказать вам страшные истории о рисунках на обоях, сделанных маминой губной помадой, о пудре, рассыпанной по ковру в спальне, открытых ящиках и выброшенных из них вещах, и т. д. и т. п.?
Второй период обострения конфликтов между ребенком и родителями – это время полового созревания. И этот конфликт связан с борьбой за независимость. Конечно, подросток обладает гораздо большими возможностями, поэтому нарушает более глобальные правила, что приводит к более серьезным последствиям и конфликтам с родителями. Иначе говоря, когда подросток достигает отроческих лет, родителям следует ожидать, что конфликты обострятся. Психологи Стейнберг и Левин отмечают, что «конфронтация между родителями и подростком обычно достигает своего пика в восьмом – девятом классе, потом спадает».44
В оба эти тяжелых периода развития ребенка родителям следует знать, что можно ожидать от ребенка и как конструктивно реагировать на его поведение. Здесь мы, конечно, рассматриваем второй из периодов – подростковые годы.
Потребность в независимости… и любви
Во-первых, давайте рассмотрим некоторые распространенные шаблоны поведения, которые вы можете наблюдать на примере своего ребенка.
Подросток нуждается в независимости во многих сферах, но в то же время он нуждается и в родительской любви. Часто, тем не менее, родители истолковывают стремление ребенка к независимости как признак нежелания общаться с ними. А это серьезная ошибка.
Наша задача – поощрять независимость подростка, но при этом и удовлетворять его потребность в любви. Стремление подростка к независимости сопровождается следующим типичным поведением.
Потребность в физической независимости
Подросток хочет быть частью семьи, и в то же время быть независимым от семьи. Часто это выражается как потребность в личном пространстве. Подросткам уже не нравится появляться с родителями в общественных местах, особенно тогда, когда они могут встретить своих друзей. Это случается не потому, что им не нравится быть с вами, а потому, что им хочется казаться взрослыми и независимыми. «Высади меня здесь, я буду ждать тебя через два часа», – подросток говорит так, потому что не хочет, чтобы его видели в магазине с родителями.
