ЧЕТВЕРТЫЙ ЛИСТОК
Пусть масса простоит на холоде при температуре не ниже 0 °C в течение двух часов. «Созреет», как говорят кулинары. Потом переложи массу в мороженицу или в молочный бидон и заморозь. В бидоне масса не должна доходить до крышки на ладонь. Бидон поставь в таз, обложи кругом льдом, присыпанным солью, и крути туда-сюда, иногда помешивая массу ложкой, пока не заморозится. В конце заморозки добавь в массу столовую ложку крупных толченых фисташек, один порошок ванилина или тонко резанной апельсиновой или лимонной цедры, или ложку какао, или изюма. А можно и без добавлений.
ПЯТЫЙ ЛИСТОК
Лучше, конечно, если вы будете готовить все втроем. Чтобы не мешать друг другу, заранее распределите обязанности. Выберите шеф-повара, например Лёку. Шеф-повар должен быть очень внимательным и собранным. Пропустит, казалось бы, мелочь, возьмет не очень свежее молоко или лежалые яйца — мороженое свернется, а белки не собьются… Марина и Алеша пусть будут быстрыми и беспрекословными помощниками.
Когда придет время Нового года, достаньте самое красивое блюдо, положите в середину горкой мороженое, кругом чернослив или изюм, нарезанные дольками фрукты, печенье.
Калинка
— Вот вам и мороженое! — победно сказала Лёка. — Настоящее, великолепное!
— Калинка! Имя какое необыкновенное! Калинка, — сказал Алеша. — И листья калиновые! Жутко интересно. А ты, Лёка, хочешь быть шеф-поваром?
— Конечно, хочу. Давайте скорее будем готовить мороженое. Скорее, скорее!
— Как это неизвестная Калинка узнала, о чем мы разговариваем? — задумчиво спросила Марина и посмотрела на заснеженное окно. — Смотрите, на стекле узор из снежинок словно большая буква «К». Смотрите!
Ребята подбежали к окну. Нет, на стекле ровным счетом ничего не было. Ни одной снежинки.
— Странно! Неужели мне показалось? — удивилась Марина.
Лёка, Марина и Алеша прильнули к широченному балконному окну, пытаясь рассмотреть что-нибудь. Полнейшая темнота и полнейшая тишина были там, за окном, и только далеко-далеко быстро двигалась маленькая светящаяся точка. Что это было? Может быть… А может быть, и нет, просто настоящий самолет садился на просто настоящий аэродром или летел самый обыкновенный спутник и пищал потихоньку в своей космической выси: «Бип, бип…»
Вот, оказывается, какая Калинка!
Куда можно положить шапочку-невидимку!
Тарелкам нравится быть чистыми, а кастрюли умеют улыбаться.
Один воротник, две манжеты равны одному нарядному платью.
Домашний урок академикам-приготовишкам.
Четвертый день каникул. За окном в синеве раннего зимнего вечера белой зыбкой лавиной лениво движется снег. Марина и Лёка сидят на диване, поджав ноги, читают. Мама еще позавчера уехала в Ярославль, в командировку. Папа придет поздно, у него занятия в вечернем институте. Алеша уехал в пионерский лагерь на все одиннадцать дней каникул. Телевизор не работает… и вообще грустно.
— Как не надоело папе учиться? Все учится, учится, — сказала Марина и съела еще один «Золотой ключик».
Вокруг нее валялось, по крайней мере, семь ключиковых бумажек.
— И мама уехала, — сказала Лёка обиженно, — не успела мне новое платье купить. В чем я завтра пойду на елку?
— Ваш класс хотел устроить карнавал, и ты, кажется, собиралась шить какой-то необыкновенный костюм?
— Мы спорили с Наташей, кто из нас будет Билли Бонсом. Она говорила, что она хочет, а я говорила, что я хочу. Так мы и проспорили до вчерашнего дня. Наташа тоже не сшила костюм. Но ее мама купила ей новое платье, а моя уехала в командировку… В чем я пойду на елку? В чем?
— Сама виновата, надо было не спорить, а шить. Все ребята из твоего пионерского звена, наверное, приготовили костюмы.
— Ты моя старшая сестра, почему ты мне не помогла?
— Как я могла тебе помочь, если ты даже не начинала? Ты хочешь сказать, что я должна была за тебя все сделать? Не хнычь, лучше пойди разогрей бульон, пора обедать.
— Бульон, бульон! Надоел. И почему я?
— Ты у нас теперь шеф-повар.
— Между прочим, шеф-повар бульоны не греет, этим занимаются помощники. И вообще, не хочу есть этот невкусный бульон. Буду есть конфеты. Сегодня, и завтра, и послезавтра, и послепослезавтра… Пока не приедет мама, на обед будут конфеты, или захочу — и приготовлю мороженое!
— Нет, только не мороженое! Очень тебя прошу! Опять у тебя все подгорит!
— Это потому, что я кастрюлю на огонь поставила. Давай попробуем еще разочек. На «паровой бане». Ну, Марин!
— Нет! Лучше скажи, Калинка на самом деле есть или кто-то над нами подшутил?
— Подшутил! Кто мог зеленые листья на третий этаж закинуть? Да еще зимой! Я сейчас читала «Уральские сказы» Бажова. Помнишь Хозяйку Медной горы? Она была? И Калинка тоже есть. Вот только Хозяйку я представляю, а Калинку — нет.
Лёка зажмурилась, пытаясь представить Калинку…
Вдруг за окном что-то засвистело пронзительно, вспыхнул ослепительный свет, форточка распахнулась, снежный вихрь промчался по комнате и с невероятной скоростью закружился на любимом мамином кресле.
Марина и Лёка испуганно вскочили с дивана. Динь-дон-динь!.. — послышался тоненький перезвон колокольчика, и снежный вихрь умчался на улицу, форточка сама собой захлопнулась, а в уголке любимого маминого кресла девочки увидели фигурку, маленькую, не больше полутора ладошек. Она была одета во все красное: красные сапожки и красные колготки, клетчатую красную юбочку и красный пушистый свитер. Даже щеки у нее были красные, как румяные рязанские яблочки. Только чернела толстая косичка, высоко перехваченная на затылке ленточкой, да под короткой челочкой весело блестели черные бусинки-глаза. Маленькие руки держали зеленую вязаную шапочку с колокольчиком вместо помпона.
— Здравствуйте, я — Калинка, — сказала Калинка и шагнула навстречу девочкам. — Простите, вас напугал мой кораблик, новый фотонный двигатель еще не совсем отлажен и развивает слишком большую скорость при посадке.
— Ка-лин-ка! А это мы. Я — Лёка.
— А я — Марина. Ромашовы.
— Очень рада вас видеть.
— Ты не торопишься, как в тот раз, и не улетишь сразу?
— Нет, не улечу. Я пришла к вам в гости. Куда я могу положить свою шапочку?
— Куда хочешь! На диван, — сказала Марина, — или на полку…
— Или на стул, — предложила Лёка, — или на вешалку в коридоре.
— Шапочку надо повесить на вешалку, — задумчиво сказала Калинка, — но там столько разных вещей: и шубы, и Маринин домашний халат, и мокрая лыжная куртка, чьи-то колготки и даже Лёкин школьный фартук…
— И колготки тоже мои, — засмеялась, ничуть не смущаясь, Лёка, — а фартук мама собиралась отнести в химчистку, да вот уехала.
— Ах, мама, мама… И колготки — мама? И халат?.. А на диване шапочке совсем не место, тем более там бумажки конфетные и даже конфета прилипла. На полке двухдневная пыль. — Калинка осмотрелась: — На полу сор, в вашей комнате с утра постели не убраны, и сквозь стенку видно, а в кухне немытая посуда.
— Там немножко, только от завтрака, — беспечно сказала Марина.
— Жаль, что от сегодняшнего, а не от вчерашнего! — нахмурилась Калинка и сердито топнула своим красным сапожком.
Динь-дон-динь!.. Она хотела было уже надеть и шапочку, но внимательно посмотрела на сразу погрустневшую Лёку, потом на расстроившуюся Марину, потом на диван с конфетными бумажками и решительно сказала:
— Хорошо, я остаюсь… Тридцать пять минут даю на уборку, или…
— Калинка, «или» не будет! — и девочки заметались по комнате с пылесосом, веником и тряпками.
Калинка примостилась на спинке любимого маминого кресла и посматривала, как суетятся девочки, а косичка ее раскачивалась влево-вправо, словно часовой маятник.
— Так, — тихонько, почти про себя, говорила она. Лёка и Марина дружно принялись за уборку. Вначале, как и следовало, застелили постели. Простынки стряхнули, подушки подбили, одеяла постелили ровно и накрыли пледами аккуратно. Хорошо. Лёка сняла с вешалки все лишнее. Мокрую куртку расправила и повесила сушиться в ванной, а колготки положила в тазик, потом постирает. Вот с фартуком что делать — не знает. Ничего, не все сразу. Марина уже влажным веником смела сор и след от прилипшей конфеты замыла мокрой щеткой. Всю мебель протерла сухой тряпкой, а обивку стульев и кресел чуть влажной. Не забыла тряпку прополоскать под краном. Хорошо! Лёка пылесосом собрала остатки пыли, а Марина влажной тряпкой вытерла подоконник.
Калинка прищурилась, пытаясь рассмотреть через три стены, как Марина стирает пыльные тряпки — сначала в холодной воде, потом в горячей с мылом, потом снова в холодной и хорошенько отжимает. Теперь Марина чистит диван. Ах, как она неловко водит пылесосом, щетка пылесоса должна скользить совсем плоско, а Марина водит ее боком — пыль плохо всасывается… Калинка сжала покрепче руки — они так и просились взяться за тряпки и пылесос.
