Кротов В. Г. Написать свою книгу: то, чего никто за тебя не сделает
Юлетатич кеина вззов
Уверен, что многие читатели уже расшифровали заголовок самостоятельно. Просто из спортивного интереса. Им легко будет читать эту книгу.
Надеюсь, что остальные возьмутся за дело сейчас. Это вполне по силам каждому. Попробуй, хотя бы для самоутверждения. Получилось? Дальше получится ещё лучше, потому что головоломок больше не будет.
Мой вззов состоит в предупреждении: читать эту книгу опасно!
Потому что её задача — столкнуть тебя, читатель, с тобой самим.
С тем тобой, кто ощущает глубину своей личности, тайну замысла о ней. Кто тяготится разрывом между этим замыслом и повседневной упрощённостью жизни.
С тем тобой, кто талантлив внутренне и хочет понять, что делать со своим талантом. Как направить его на улучшение мира.
С тем тобой, кто не даст тебе покоя, когда узнает, что написать свою книгу можно и необходимо.
И ещё одно предупреждение: эта книга не о том, как с помощью литературного труда зарабатывать деньги.
До сих пор вспоминаю разочарование одной женщины, которая после двух-трёх посещений литературной студии спросила:
— А когда вы научите писать нас, как Джоан Ролинг?
— Зачем? — изумился я. — Зачем писать, как другой человек, а не по-своему?
— Как зачем? — в свою очередь удивилась женщина. — Чтобы деньги зарабатывать. Время такое.
На самом деле оно не такое. Каждый из нас по-своему видит время. И если начинаешь замечать, что сквозь него всегда немного просвечивает вечность, возникают совсем другие заботы. Они не отменяют потребности в хлебе насущном, но переосмысливают всё, с чем мы имеем дело. Тогда и просыпается наша потребность в Слове, в тех великих возможностях, которые оно нам открывает.
Раздел 1 Зачем человеку писать
Пошёл однажды записчик ловить рассказчика. Чтобы было о чём писать. А тут один рассказчик отправился ловить записчика. Чтобы не зря рассказывать. Поймали они друг друга — и давай один рассказывать, а другой записывать. Вот уже и книга перед ними. Только чья же это добыча? Каждый к себе тянет. Наконец догадались копию сделать — и разошлись. Каждый домой с трофеем пришёл, гордясь своей охотничьей удачей.
сказка-крошка «Рассказчик и записчик»
Очень нравится мне один старый анекдот про человека, который пришёл устраиваться на работу. Его спрашивают:
— Что вы можете делать?
Подумал человек, отвечает:
— Могу копать.
— А ещё что?
Снова подумал, говорит:
— Копать могу.
— Ну, а ещё что-нибудь можете?
Задумался человек, почесал в затылке и вдруг оживился:
— Да! Могу не копать.
Так вот в том, что каждый из нас может «не копать», сомнений нет. Тут у любого найдутся весомые обоснования, даже целые теории, почему именно он копать и не собирается. Особенно грустно слышать это от людей интересных, живущих неординарно: ведь каждая написанная таким человеком страничка дышала бы той же неординарностью. Бывает и обратная концепция: «Жизнь у меня обычная. Что я такого примечательного могу написать? Зачем мне это нужно?» Но особенность литературного творчества именно в том, что оно позволяет докопаться до примечательного и необычного в любой жизни — если копать.
Высшая форма речи
Писать — это особый способ разговаривать: говоришь, и тебя не перебивают.
Жюль Ренар, французский писатель XIX века
Не начать ли нам с эксперимента? Взять да и перестать разговаривать — на год. Невозможно? Ну, на месяц, на неделю. Хоть на день. Тоже нелёгкий эксперимент будет. Но поучительный...
Дар речи, свойственный человеку, — одно из привычных чудес нашей жизни. Настолько привычных, что и не принято особенно им восхищаться. Умеем говорить — и хорошо.
Вот если способность к разговору нарушена, мы остро ощущаем: это неправильно! Тогда пробиться от немоты к речи становится важнейшей задачей. Хоть раз в жизни такая задача стоит перед каждым из нас. К счастью, большинство решает её играючи, в раннем детстве, когда нам даны особые возможности по овладению этим даром.
Письменная речь — менее привычное чудо. Мы даже склонны считать пишущего человека кем-то особенным: ПИСАТЕЛЕМ. Бывает, в уважительном смысле, бывает, в ироническом, но подразумевается, что это дело требует специфической душевной расположенности.
Не письменная сторона речи здесь важна (чтобы именно сидеть и писать на бумаге — гусиным пером или шариковой ручкой).
Главное в том, что это сохраняемая речь. Когда-то её сохраняли путём запоминания, заучивания наизусть, передачи из уст в уста. Потом научились записывать, потом тиражировать. Сейчас обычно сохраняют в компьютере, но суть не меняется. Это текст, с которым можно работать, можно дополнять и редактировать, к нему можно возвращаться, доводить до наилучшего возможного вида.
С помощью сохраняемой речи (впрочем, проще пока называть её по старинке письменной) мы можем запечатлевать, обдумывать и углублять те мысли, переживания и фантазии, которые дарят нам сознание и разум. И даже какой-нибудь пустяк, облечённый в слова и сохранённый с их помощью, приобретает особое значение с течением времени или с изменением обстоятельств.
И всё-таки главное достоинство письменной речи, конечно, в том, что в ней наша личность достигает концентрированного выражения. Ты можешь сохранить свои уникальные переживания и те мысли, которые приходят именно в твою голову. Ты можешь соединить прошлые ощущения и размышления с новыми. Ты можешь дополнить то, чего не хватает в написанном. Если говорить об устной речи, то как часто мы жалеем о том, что вовремя не сказали, — или, наоборот, о том, что сказали лишнего! Письменная речь позволяет нам исправить такие упущения, позволяет изменить написанное так, чтобы оно стало ещё интереснее, ещё точнее. Она позволяет соответствовать самому себе. Позволяет говорить по-настоящему.
Письменное слово необходимо, чтобы лучше понять свой внутренний мир. А также мир внешний: мы можем глубже понять смысл и почувствовать вкус событий, происходящих вокруг. Написанное углубляет пишущего, создаёт особенно насыщенную жизнь.
Неоценимую роль играет письменная речь и в человеческом общении. В письме мы можем говорить с теми, кто нам дорог, так, как нам этого хочется. В дневнике можем рассказать о происходящем сейчас тем, кто будет после нас. В статье — сформулировать и заострить свои взгляды на происходящее в обществе. В книге — выразить себя так, как не сможет ни один другой человек, потому что он другой, и благодаря этому общаться с близкими душами, с которыми жизнь нас никогда не сводила.
Письменная речь — это высшая форма речи. Не пользоваться ею или пользоваться только в канцелярских целях — всё равно что упрямо оставаться немым или косноязычным.
Странно выглядел бы человек, который отказался бы вообще говорить вслух, потому что у него нет на это времени, нет специальной подготовки или просто не хочется. Но сколько раз я встречал людей, которые приводили примерно такие же доводы, объясняя, почему они не пишут о том, о чём удивительно интересно рассказывают.
Овладение хорошей письменной речью требует, разумеется, определённых усилий. Причём не стихийных, как в начале жизни, когда мы овладеваем речью устной, а вполне сознательных. Усилий, конкурирующих с другими житейскими заботами. Надо знать о средствах и возможностях письменного разговора, овладеть минимальными навыками. Но пробиться от устной речи к письменной столь же важно, как пробиться от немоты к речи.
Каждый из нас должен уметь говорить не только устно, но и письменно. Каждому стоит дружить с письменным словом. Я бы даже сказал так: каждый должен написать свою книгу. У кого-то она будет тоненькой, у кого-то многотомной, но эту книгу — твою! — за тебя никто не напишет.
