В честь самой покровительницы Крестовоздвиженской общины Елены Павловны была выпущена памятная односторонняя медаль (диаметром 80 мм) с погрудным, влево обращённым, изображением «Великой Княгини».
Ещё в апреле 1854 года был обнародован указ о добровольной записи в морское ополчение и о формировании «Резервной гребной флотилии» для использования её в обороне береговых границ России на Балтийском море. Кроме того, в разгар боёв за Севастополь, перед самой кончиной императора Николая I, вышел его «Высочайший манифест» (1 февраля 1855 года) о формировании государственного подвижного ополчения. Среди крепостных крестьян быстро распространились слухи — будто бы записавшихся в ополчение после войны освободят от крепостного права. И это казалось вполне вероятным, так как император Николай I с приходом к власти уже занимался этим вопросом и провёл целый ряд мероприятий, издав в том числе закон об «обязанных крестьянах». Естественно, что в Москву народ повалил валом, бросив свои заботы в деревнях на произвол судьбы. Генерал-губернатор Москвы граф Закраевский писал по этому поводу шефу жандармов А. П. Орлову: «В Москву приходят ежедневно… для определения в… ополчение большие партии самовольно отлучившихся из имений помещиков крестьян и дворовых людей Тамбовской, Рязанской, Владимирской, Новгородской и Пензенской (губерний)».[828]
Движимые патриотическим чувством и желанием немедленно освободиться от крепостника-помещика, крестьяне торопились стать ратниками, получить «…крест на (форменную) фуражку из жёлтой латуни и жалование (иногда более) 2 р. 70 к. в год».[829]
Этот ополченский знак был подобием креста Отечественной войны 1812 года и по форме и по размерам — 67x67 мм, за исключением сменившегося в его розетке вензеля «А-I» на «Н-I».
После падения Севастополя союзный флот пытался прорваться в Николаев, но в Днепровско-Бугском лимане натолкнулся на упорное сопротивление Кинбурнской крепости. Имея всего 13 пушек, бывшая суворовская цитадель целых два дня оказывала сопротивление полутора тысячам корабельных орудий противника. Это предупредило дальнейшие действия союзного флота.[830] Была попытка противника высадиться на Таманском полуострове, но и там он встретил упорное сопротивление. В его руках, кроме Севастополя и Кинбурна, оказались Керчь и Евпатория. Но зато на Кавказе, пока велась защита Севастополя, генерал Н. Н. Муравьёв сумел без всякой государственной помощи собрать дополнительные войска, организовать оборону Мигрелии и, сдержав горцев имама Шамиля, разбить турецкую армию, завладев основными опорными крепостями этого края — Ардаганом и Карсом.
После длительных переговоров в Париже 18 марта 1856 года главы правительств подписали мирный договор, согласно которому Севастополь и другие города Крыма были обменены на Карс и турецкие владения в Закавказье, захваченные в последний период войны генералом Н. Н. Муравьёвым. Многое потеряла Россия по договору. Кроме Южной Бессарабии и устья Дуная она лишилась участия в покровительстве христианских народов Балкан и Дунайских княжеств. Но главное — потеряла на Чёрном море военный флот и базы, без которых российские берега становились совершенно беззащитными. Так России пришлось познать не только радость побед, но и горечь тяжёлых поражений.
Через месяц после заключения Парижского договора в «Указе Правительствующему Сенату» от 11 апреля 1856 года «Положением о роспуске государственного подвижного ополчения» был введён новый, по типу наградного, знак в память «…о службе в ополчении». По своей форме крест остался таким же, как и предыдущие, но размеры его были уменьшены до 46x46 мм, а вензель Николая I — «Н-I» — заменён на «А-II». Девиз был дополнен словом «отечество», приобретя глубокий смысл: «За веру, царя, отечество».
В «Положении…» говорится о том, что этот знак «…представляется генералам, штаб- и обер-офицерам… урядникам и ратникам носить по увольнении из ополчения… только тем… которые к тому будут представлены начальниками ополчения».[831] «Относительно ношения креста ополчения, по увольнении чинов в отставку…» были установлены особые правила: «Урядникам и ратникам, вернувшимся в первобытное состояние, дозволить носить фуражку с крестом, но фуражки того образца, который был утверждён для государственного подвижного ополчения. Генералам, штаб- и обер-офицерам», уволенным в отставку, полагалось «…носить крест на груди…». Этот крест имел штифт на оборотной стороне для крепления его на одежду. Кроме того, «Положением…» также определялось, что «…подвергшиеся впоследствии суду должны быть лишены сего знака отличия».[832]
Через пять месяцев после подписания Парижского мирного договора император короновался в Успенском соборе Кремля. Александр II был человеком высоконравственного воспитания. Учитель его — известный писатель В. А. Жуковский много сил и энергии потратил, чтобы сделать из него умного и добродетельного государя. В этот знаменательный день — 26 августа 1856 года — в день своих торжеств он включил в «Высочайший манифест… о милостивейшем даровании народу милостей и облегчений по случаю коронования…» разрешение на выезд из Сибири сосланных его отцом декабристов и даже «…многим из них возвращено утраченное дворянское достоинство».[833]
Дополнениями к этому манифесту от 26 августа 1856 года были учреждены наградные медали «В память Восточной (Крымской) войны 1853–1856 гг.». Медали были отчеканены двух разновидностей — из светлой и тёмной бронзы, диаметром 28 мм. На их лицевой стороне изображены вензеля императоров Николая I и Александра II, увенчанные императорскими коронами и осенённые лучами «всевидящего ока», находящегося над ними. Внизу, под вензелями, вдоль бортика медали, даты: «1853–1854—1855—1856». На оборотной стороне горизонтальная надпись в пять строк: «НА ТЯ — ГОСПОДИ — УПОВАХОМЪ, ДА — НЕ ПОСТЫДИМСЯ — ВО ВЕКИ».
Носили эти награды на четырёх различных орденских лентах — в зависимости от степени участия награждаемых в войне. Медали из светлой бронзы на Георгиевской ленте были выданы всем воинским частям, действовавшим на Кавказе и на дунайском направлении, а также участникам Синопского морского сражения и защитникам Петропавловского порта на Камчатке.
Такой же медалью на Андреевской ленте были награждены все воинские чины — участники военных действий, не получившие медали на Георгиевской ленте, а также чины государственного подвижного ополчения и малороссийских казачьих полков, принимавшие непосредственное участие в боевых сражениях, и сёстры милосердия, исполнявшие свои обязанности во время сражений на боевых позициях.
Медали из тёмной бронзы на Владимирской ленте выдавались всем воинским чинам и даже потомственным дворянам — старшим в роду, но последним — только для хранения в память о войне с последующей передачей потомству.
Такой же медалью, но на Анненской ленте, награждались купцы и состоятельные почётные граждане, «…которые отличили себя приношениями на издержки войны или на пособия раненым и семействам убитых».
Вместе с вышеописанными медалями в память о Крымской войне «Высочайшим манифестом» был учреждён также особый наперсный крест на Владимирской ленте. Эта награда чеканилась из тёмной бронзы, размером 95x58 мм. На лицевой стороне креста, в перекрестии, в лучезарном сиянии помещена в натуральную величину лицевая сторона медали в память о Крымской войне. Все четыре уширенных конца креста оформлены фигурными вырезами. Оборотная сторона его гладкая, но в перекрестии, точно так же, как и на лицевой, в лучезарном сиянии помещена оборотная сторона медали в память о Крымской войне.
Этим крестом награждалось духовенство всех христианских вероисповеданий — от священника до митрополита, — которые несли службу как в военных, так и в других ведомствах России. А духовные лица, которые принимали участие в сражениях, награждались, кроме наперсного креста, ещё и медалью из светлой бронзы в память о Крымской войне. После смерти награждённого крест передавался старшему в роду или помещался на вечное хранение в божий храм — церковную ризницу.
В самый разгар Крымской войны была отчеканена ещё одна серебряная медаль, диаметром 28 мм. Она связана с кончиной 18 февраля 1855 года императора Николая I и является большой редкостью. Эта медаль была вручена на Андреевской ленте небольшому числу офицеров — депутации от подшефного «6-го Прусского Королевского кирасирского имени Его Императорского Величества Николая I Бранденбургского полка», — прибывших на похороны своего шефа.
На лицевой стороне медали — погрудное, вправо развёрнутое, изображение Николая I без каких-либо императорских атрибутов. Вокруг него, вдоль края медали, помещена немецкая надпись, означающая в переводе — «Николай I император России». На оборотной — внутри лаврового венка, под императорской короной, вензель Николая I; под ним указан год смерти — «1855»; а по сторонам венка — даты пребывания депутации на похоронах в России: слева — «18-го февраля» (по-немецки), справа — «5-го марта».
