Выхватил с звонкой казной кошелёк.
Потчует старых и малых вином:
«Пей-пропивай! Поживём-наживём!..»
Морщатся девки, до донышка пьют,
Шутят, и пляшут, и песни поют.
Ухарь-купец подпевает, свистит,
Оземь ногой молодецки стучит.
Девичья пляска при зорьке видна,
Девичья песня за речкой слышна.
По лугу льётся, по роще лесной…
Там услыхал её сторож седой.
Белый как лунь, он под дубом стоит,
Дуб не шелохнется, сторож молчит.
К девке стыдливой купец пристаёт,
Обнял, целует и руки ей жмёт.
Рвётся красотка за девичий круг —
Совестно ей от родных и подруг.
Смотрят подруги – их зависть берёт:
Вот, мол, упрямице счастье идёт.
Девкин отец своё счастье смекнул,
Локтем жену торопливо толкнул.
Сед он, и старая шапка на нём,
Глазом моргнул и пропал за углом.
Девкина мать, расторопна-смела,
С вкрадчивой речью к купцу подошла:
«Полно, касатик, отстань – не балуй!
Девки моей не позорь, не целуй!»
Ухарь-купец позвонил серебром:
«Нет, так не надо… другую найдём!»
Вырвалась девка, хотела бежать,
Мать ей велела на месте стоять.
Звёздная ночь и тепла, и ясна.
Девичья песня давно замерла.
В крайней избушке не гаснет ночник,
Спит на печи подгулявший старик.
Спит в зипунишке и в старых лаптях,
Рваная шапка комком в головах.
Молится Богу старуха жена,
Плакать бы надо – не плачет она.
Дочь их красавица поздно пришла,
Полон подол серебра принела.
Что тут за диво! И замуж пойдёт…
То-то, чай, деток на путь наведёт!
Кем ты, люд бедный, на свет порождён?
Кем ты на гибель и срам осуждён?
ЗА ГОРОЮ У КОЛОДЦА
За горою у колодца,
Где студёная вода,
Вслед за жнейкою вязала
Снопы девка молода.
Ой, вязала девка, пела,
Что на свете любо жить,
Если честно дело делать,
Если труд свой полюбить.
А вокруг хлеба шумели,
Говорили ей о том,
Что колхозное богатство
Смело входит в каждый дом.
Ой, могуча наша сила,
Широки у нас поля,
Изобильная родная
Наша русская земля!
ЗАИГРАЙ, МОЯ ВОЛЫНКА
Заиграй, моя волынка,
Заваляй, моя дубинка!
Любо, любо моей дочке,
Заиграй, моя волынка.
Заваляй, моя дубинка,
Заиграй, моя волынка!
Любо, любо моей дочке,
Заиграй, моя волынка.
Свекор с печи совалился,
За колоду завалился.
Любо, любо моей дочке,
За колоду завалился.
За колоду завалился,
Ветчиною подавился.
Любо, любо моей дочке,
Ветчиною подавился.
Кабы знала, возвестила,
Я б повыше подмостила.
Любо, любо моей дочке,
Я б повыше подмостила.
Я б повыше подмостила,
Свекру голову сломила.
Любо, любо моей дочке,
Свекру голову сломила.
ЗАМУЧЕН ТЯЖЁЛОЙ НЕВОЛЕЙ
Замучен тяжёлой неволей,
Ты славною смертью почил…
В борьбе за народное дело
Ты голову честно сложил…
Служил ты недолго, но честно
Для блага родимой земли…
И мы – твои братья по делу —
К тебе на могилу пришли…
Наш враг над тобой не глумился…
Кругом тебя были свои…
Мы сами, родимый, закрыли
Орлиные очи твои…
Не горе нам душу давило,
Но слёзы блистали в очах,
Когда мы, прощаясь с тобою,
Землёй засыпали твой прах.
Нет, – злоба нас только душила,
Мы к битве с врагами рвались.
И мстить за тебя беспощадно
Над прахом твоим поклялись.
С тобою одна нам дорога:
Как ты, мы в острогах сгниём,
Как ты, для народного дела
Мы головы наши снесём…
Как ты, мы, быть может, послужим
Лишь почвой для новых людей,
Как ты, лишь предтечею будем
Грядущих и доблестных дней…
Но знаем, как знал ты, родимый,
Что скоро из наших костей
Подымется мститель суровый
И будет он нас посильней!
ЗАНЯЛАСЯ ЗАРЯ РАСПИСНАЯ
Занялася заря расписная,
Выхожу за околицу я.
С добрым утром, сторонка родная,
Дорогая Отчизна моя!
Дружно двинулись в поле артели,
Труд кипит от села до села,
Топоры по лесам зазвенели,
Тишина за курганы ушла.
Пароходы стоят под погрузкой
У причалов разбуженных рек,
И о Волге, красавице русской,
Вдохновенно поёт человек.
Льются песни потоком незримым
К звёздам счастья, к седому Кремлю.
Я люблю тебя, край мой родимый,
Неизменно, по-русски, люблю!
ЗАЧЕМ ТЕБЯ Я, МИЛЫЙ…
Зачем тебя я, милый мой, узнала,
Зачем ты мне ответил на любовь?
Ах, лучше бы я горюшка не знала,
Не билось бы сердечко моё вновь.
Терзаешь ты сердечко молодое,
Тебя твоя зазнобушка зовёт…
Проходит только время золотое,
Зачем же ты, желанный, не идёшь?
Я жду, и вот приходит долгожданный,
Целует, нежно за руку берёт…
Ах, милый друг, мой нежный друг желанный!
И сердце песню радости поёт.
ИЗ-ЗА ОСТРОВА НА СТРЕЖЕНЬ
Слова Д. Садовникова. Музыка народная
Из-за острова на стрежень,
На простор речной волны
Выплывают расписные,
Острогрудые челны.
На переднем Стенька Разин,
Обнявшись, сидит с княжной,
Свадьбу новую справляет
Он, весёлый и хмельной.
А она, потупив очи,
Ни жива и ни мертва,
Молча слушает хмельные
Атамановы слова.
Позади них слышен ропот:
«Нас на бабу променял,
Только ночь с ней провожжался,
Сам наутро бабой стал».
Этот ропот и насмешки
Слышит грозный атаман
И могучею рукою
Обнял персиянки стан.
Брови чёрные сошлися —
Надвигается гроза.
Буйной кровью налилися
Атамановы глаза.
«Ничего не пожалею,
Буйну голову отдам! —
Раздаётся голос властный
По окрестным берегам, —
Волга, Волга, мать родная,
Волга, русская река,
Не видала ты подарка
От донского казака!
Чтобы не было раздора
Между вольными людьми,
Волга, Волга, мать родная,
На, красавицу прими!»
Мощным взмахом поднимает
Он красавицу княжну
И за борт её бросает
В набежавшую волну.
«Что ж вы, братцы, приуныли?
Эй, ты, Филька, чёрт, пляши!
Грянем песню удалую
На помин её души!..»
(Повтор 1-го куплета)
ИЗ-ПОД ДУБА, ИЗ-ПОД ВЯЗА
Из-под дуба, из-под вяза,
Из-под вязова коренья…
Припев: [4]
Ой, калина!
Ой, малина!
Из-под вязова коренья
Бежит зайка-горностайка,
В зубах несёт везеницу,
Небылую небылицу,
Про душу красну девицу,
Про любимую сестрицу.
Девка, стоя на плоту,
Моет шёлкову фату.
Она мыла, колотила,
Фату в воду опустила,
Фату в воду опустила,
За фатой в воду скочила.
Башмачки обронила
И чулочки обмочила.
Не жаль ведь башмачков,
А жаль шёлковых чулков.
Мне ли эти башмачочки
Сударь-батюшка купил,
Белы шёлковы чулочки
Мил-сердечный подарил,
Мил-сердечный подарил,
Ко мне три года ходил.
Ах, счастливый выход мой:
Идёт любчик под горой,
Идёт любчик под горой,
Несёт гусли под полой,
Сам во гусельки играет,
Приговаривает:
«Ах вы, девки, девки, к нам,
Молодицы красны, к нам!
А вы, старые старухи,
Разойдитесь по лесам!»
ИСХОДИЛА МЛАДЕНЬКА
Исходила младенька все луга и болота,
Все луга и болота, а и все сенные покосы.
Пристигала младеньку меня темная ночка!
Ах, ахти, горевати, где мне ночь коротати?
Мне на ум-то запало про родного братца;
Уж я стук под окошко, уж я бряк во колечко:
– Дома ль, дома ли, братец, дома ль, белый голубчик?
– Дома, дома, сестрица, дома, бела голубка.
– Ты укрой меня, братец, да от темныя ночи,
Что от темныя ночи, ты от лютого зверя!
– Ах, сестрица, голубка, да светелка маленька,
Да светелка маленька, и своя и семейка!
