чёрт возьми, ещё никуда не улетаем, и живы ровно настолько, насколько жива наша крохотная планета.
Пока же мы каждый год методично распыляем 2,2 миллиона тонн ядов шестисот наименований на половине пригодной для земледелия суши. Примерно по килограмму на каждого жителя «химизированных» стран. И это — вместе с суперпестицидами. А обычных ядов было 3,2 млн. тонн в год. В конце 80‑х каждая советская душа, включая и детей, оплачивала полтора кэгэ подушных пестицидов. И многие «образованные» умудрялись чуть не половину этого количества внести на собственный огород!
Много это или мало?
Это явно меньше, чем хотели бы химические корпорации: им всегда мало.
И это в несколько раз больше, чем нужно для эффективной химической защиты.
Далее — вольный пересказ глав из «Распыления…».
Научный факт: при самой продвинутой технике, в Европе и США пестициды продуктивно используются на 30–40%. С нашей техникой, в СНГ, мы используем их максимум на 10%. Иначе: в среднем не больше 10% препарата обеспечивает его эффект, и около 90% теряется даром. Переводим на русский: 90% ядов конкретно применяется для бесполезной и бессмысленной травли нашей среды и людей. Буквально это так: вы разводите ведро фосфамида, опрыскиваете сад, а потом разводите ещё девять ведер, и поливаете из лейки весь участок, дом, колодец и чулан с продуктами.
Такова сегодня, братцы, наша техника и технология применения пестицидов.
Что мы знаем о механизме их действия? Выясняется — всякую чепуху.
Первое: какая концентрация даёт эффект? «Как какая? Та, которая в инструкции!» Ну, давайте вдумаемся. Развели мы, значитца, по инструкции кило фосфамида на двести литров: вот этот 0,5%-й рабочий раствор и бьёт вредителя! Ага, только в нашем воображении. А на деле из опрыскивателя вылетают капли, а не дробь. Сначала они летят, потом ещё лежат на листьях — и всё время испаряются. Долетев с самолёта до листа, капля размером в десятую долю миллиметра уменьшается в 10–20 раз. Полежав ещё несколько минут, может высохнуть совсем — то есть до состояния концентрата или кристалла. При этом ясно: противника бьёт только определённая концентрация. Какая же у нас получилась? А фосфамид его знает. Одно ясно: почти вся вода испаряется, и остаётся концентрат. Зачем же лить столько воды?.. Только затем, что у нас такие опрыскиватели.
Второе: что должен давать опрыскиватель? О н должен равномерно распределять капли нужной величины.
1. Нужные капли. Отслежено: при обработках с воздуха, как и с помощью вентиляторных опрыскивателей, полезную работу выполняют капли размером от 0,1 до 0,3 мм. Именно они быстро достигают рабочей концентрации. Более мелкие капли быстро высыхают, становятся кристаллической пылью и уносятся ветром. Более крупные — до 2 мм — просто стекают с листьев.
А что даёт наш обычный опрыскиватель? До 50% слишком мелких капель, до 40% слишком крупных, и всего 10% оптимальных. Прибавьте скачки погоды, ветер, неравномерное распределение вредителей, их чёртову устойчивость… Тут главное — перестраховаться! Вот и применяют этот фосфамид, кто как: самого яда — от 300 г. до 3 кг/га, рабочего раствора — от 50 до 3000 л/га; концентрация при этом пляшет от 0,01% до 3%. Чем хуже техника и культура труда, тем больше льют яда.
Вот вам и инструкция. Кстати, в рекомендациях для частников нормы завышены в среднем вдвое: продавать–то надо, да и эффект будет налицо. Пример — раундап. Нам рекомендуют давать 40–50 г. на ведро воды на сотку, иначе — 4–5 кг/га. Полевая норма раундапа — 1,5–2 кг/га.
2. Равномерность нанесения капель. В конце 70‑х учёные специально проверили надёжность нашей техники. Распылытели стандартных опрыскивателей ОПВ‑1200, работающих в саду, в течение часа засорялись 25–30 раз. Западные производители исследовали, как износ форсунок влияет на равномерность нанесения раствора у штанговых опрыскивателей, где форсунки распределены в один ряд. Оказалось, изношенные форсунки дают перерасход и неравномерность: через некоторые из них вылетает на четверть больше раствора, чем нужно. А повреждённые форсунки выливают либо на половину меньше, либо на две трети больше препарата, чем нужно! Результат: только треть площади покрывается так, как надо. И вот работа нашего обычного, давно изношенного опрыскивателя: треть площади — почти двойной перерасход, и ещё треть — мимо!
Третье: чем, собственно, определяется полезный эффект препарата — при условии, что он эффективен? В государственном каталоге, как и в инструкциях, чаще всего указывается только один регламент: норма препарата на гектар. Та самая, завышенная. Показатель сей лучше назвать нормой пестицидного сбыта. Он указывает лишь одно: сколько пестицида надо внести, то бишь купить. И ни слова не говорит о том, каким образом его эффективно и безопасно применить! Что нужно, чтобы получить от препарата пользу?
Польза сия зависит совсем от других показателей. Это расход и разведение рабочей жидкости. Соответствующая моменту техника и её точная настройка. Но самое главное для эффекта — нужная величина капель, нужное их количество на квадратный сантиметр и равномерность их нанесения. Вы что–нибудь слыхали об этих показателях? Вот и наши агрономы тоже вряд ли.
Много лет испытывая разные опрыскиватели, наши учёные установили следующий «парадокс»: эффект препарата не зависит от нормы расхода. Нужные капли, распределённые с нужной густотой и с максимальной равномерностью — вот что работает!
Даю вводные. 1. Из одной миллиметровой капли раствора можно «выдавить»: 8 капель по 0,5 мм, 125 — по 0,2 мм, 1000 капель по 0,1 мм или миллион — по 0,01 мм. Как уже сказано, рабочие капли для открытого грунта — в среднем 0,1–0,2 мм.
2. Если на квадратный сантиметр упало меньше 50 капель, эффект обработки уже снижается.
3. Если на каждый квадратный сантиметр напылить 50 капель оптимального размера — сколько это раствора на гектар? Это около 20 литров.
Но всё ещё интереснее.
Возьмём
