Копия получилась чудовищем: семена ложились неравномерно, на рыхлое ложе и на разную глубину, всходили неодновременно, неизбежно получались сгустки всходов. Появилась нужда в прорывке — самой омерзительной работе в огороде. Мало того, что она малопроизводительна, утомительна, выполняется в самых некомфортных условиях — стоя на коленях или сидя на корточках. Она норовит еще и по здоровью ударить (хоть и не сразу). Но, несмотря на звериный оскал, сев в рядки в огороде — прижился. Больше того, эти слова как бы слились в одно. И как тодько в мыслях возникает слово сев, тут же появляется слово–русалка рядок.
Уже в самом начале активных занятий огородом у меня возникали мурашки при мыслях о прорывке. Непрерывно искал способы уклониться от нужды в ней. Привозил из Северной Америки всякие вздорные приспособления, работавшие и от постукивания, и от похрюкивания (у нас подобного изыска еще не было). Понятно, что ничего стоящего не обнаружил (иначе рынок был бы давно завален такими китайскими поделками). Зато нашел в монографии академика А. М. Гродзинского «Аллелопатия и утомляемость почв» убедительные доводы против прорывки как агротехнического приема.
Первым ощутимым успехом на пути избавления от прорывки было придавливавание приготовленного ровика бруском шириной 5–6 см. Нечто похожее я встречал ранее: некоторые огородники продавливали ровик ребром доски. Это выравнивало глубину укладки семян. А мой широкий брусок, сверх этого, образовывал канавку, т. е. не только выравнивал глубину, но и позволял рассыпать семена не в линию, а по площади. И это позволило уйти от прорывки. Чтобы вдавливать брусок было легче, я приделал к нему длинные петли, так что можно было, работая вдвоем (стоя по разные стороны грядки), перекладывать брусок с ровика на ровик и придавливать его ногами, т. е. всем (двойным) весом.
Сев вразброс. Несколько лет я тешился севом в канавку, образуемую бруском, пока не мелькнула шальная мысль: «А что, если канавку сделать шириной во всю грядку? То есть сеять как в добрые старые времена? Вразброс? И заделывать семена как встарь?
Реализации этой идеи способствовали такие обстоятельства. Во–первых, Виталий Трофимович Гридчин показал мне бутылки–сеялки. Для каждого размера семян в днище бутылок протыкаются отверстия с поперечником, равным двум диаметрам семян. Тогда семена выпадают из каждого отверстия по одному, и сгустки семян не образуются. Так я избавился от сева щепотью, которая, вдобавок, «с годами утрачивает» эластичность.
Второе (важнейшее!) обстоятельство связано с проблемой сорняков. У сева в рядки есть сомнительный плюс: такие посевы легче полоть. А сев вразброс исключает прополку! Вот тут–то и пригодилось уяснение значения верхнего слоя почвы, чистого от семян сорняков (глава 2). Само собой разумеется, что сеять вразброс можно только при наличии упомянутого слоя.
С нами произошел такой казус. На одной из «взбаламученных» грядок (напомню: так я называю грядки, на которых при позднем удалении плетей пырея почва была потревожена достаточно глубоко) мы, упустив из виду эту самую взбаламученность, посеяли свеклу. Вразброс. Ясно, что сорняки задавили всходы полностью, так что грядку пришлось просто вырубить. Неглубоко. И повторный посев был успешным. То же самое произошло с грядкой баклажанов. Но баклажаны были посажены в рядки, достаточно редко, и их можно было выполоть. А вот картошка июньской посадки была посажена по такой же «взбаламученной» грядке, но с паузой, позволившей «соскоблить» всходы сорняков и получить чистый слой (фото 16).
Вернемся к рядкам. Ручная модель машинного сева в рядки оказалась настолько неуклюжей, что вообще непонятно, как смог сев в рядки проникнуть в огород. Можно удивляться, как могли женщины (а прорывка, как правило, на их хрупких плечах) не только впустить этого козла в огород, но и позволить ему прижиться? Это попустительство можно объяснить, по–видимому, именно тем, что междурядья обеспечивают простор для орудий и облегчается традиционная (глубокая) прополка.
Итак, дилемма такова:
• сохранить традиционную глубокую прополку; тогда остается весь «букет удовольствий» — бесконечно повторяемая прополка, почти неизбежный (из–за необходимости прополки) сев в рядки, обязательные сгустки всходов и, как следствие, омерзительная прорывка;
• перейти на мелкую прополку, сохраняющую чистый верхний слой; тогда пропадает нужда в повторных прополках, стало быть, после этого можно сеять вразброс, исчезают сгустки всходов, и отпадает прорывка.
Получается, что ключ для решения дилеммы — понимание значения чистого слоя. Вот какого «бича» (или пряника?) не оказалось в руках, чтобы не пустить козла в огород.
Однако, в предпочтении сева вразброс не надо быть ригористом.
В предыдущей главе рассказывалось, почему бульбочки чеснока предпочтительнее сеять в рядки.
Понятно, что к «старому доброму» севу в рядки следует обращаться всякий раз, когда грядка, по той или иной причине, была «взбаламучена». Если мелко выполоть грядку, засеянную рядками, то восстановится чистый слой, и потом уже можно будет сеять вразброс.
Гибкость нужна и в таком, например, курьезном случае. Наключивая семена кукурузы, скажем, или подсолнуха, можно «прозевать» момент наключивания и обнаружить, что у семян выросли и вершки, и корешки. Ясно, что такие семена безопаснее всего укладывать в ровики. В ровики же надо сеять севок и зубки чеснока — иначе они могут оказаться неприкрытыми и вымерзнуть.
В этих словах видно, что рядки достойны поблажливого отношения к ним. И вправе быть одним из способов сева. Одним из! Всегда готовым уступить дорогу севу вразброс, в сотни раз более эффективному.
Глава 12. Рецепты «счастья»
Около 40 лет стоял я перед студентами с мелом в руках и спокойно относился к тому, что студенты записывают, иногда переспрашивают, уточняя. Но вот, уже в почтенном возрасте, начал выступать перед земледельцами, и отношение к записыванию, скажем так, стало скептическим. В чем дело? Да в том, что с особой охотой слушатели записывают рецепты.
Чем же провинились рецепты? Пару десятков лет назад я переболел тягой к рецептам. С нетерпением выискивал рубрики типа «А я делаю так» или «Советы бывалых» во всех подворачивающихся под руку садово–огородных изданиях. Из подшивок журнала Organic Gardening чуть ли не за тридцать лет выбрал и записал все такие рецепты и советы. И что? Остался в голове один (один!) курьезный рецепт: чтобы прогнать крота с огорода, надо положить в его «ход» дохлую мышь. Правда, я им ни разу не воспользовался. Но не потому, что не смог поймать мышь, а оттого, что не считаю крота вредителем. Скорее — наоборот.
Образцовый пример рецепта–сирены! Само его существование (да еще — в печатном виде!) и легкость пользования им толкают огородника на борьбу с одним из лучших защитников огорода. Допустим, что этот хищник действительно покинет тоннель, занятый мышью. А ведь мог бы пройти по огороду и избавить его от сотен и тысяч встретившихся на пути вредителей. И вот на него–то — с дохлой мышью?!
А, между прочим, с настоящим, завзятым врагом огорода — личинками майского жука — способны побороться лищь крот и медведка. Если, конечно, не принимать всерьез совсем никудышный рецепт борьбы с личинками майского жука: пропитать почву на 15 см карбофосом. Это я не придумал. Это я читал — и не умер от смеха (сквозь слезы).
Слабым оправданием борьбы с кротом — истинным другом огорода — может быть определенная путаница в головах: на крота — строгого хищника, на совести которого нет ни грамма растительной массы, очень часто (я сужу об этом по дежурным вопросам в многочисленных аудиториях) списывают хищения клубней. Всяких — картофеля, моркови, свеклы, лука, чеснока, гладиолусов… А это — проделки вовсе не кротов, а слепышей.
Эти грызуны раза в 4 больше крота, зимуют группами по несколько десятков особей и заготавливают на зиму тонны клубней. В спячку слепыши не впадают, так что каждой группе, действительно, надо наворовать тонны корнеплодов.
Выходит, для огородника стократ важнее знать свою проблему, а не какой–то рецепт решения какой–то иной задачи. Искать, к примеру, что делать со слепышом, а не следовать прочитанному совету, как прогнать крота.
Заинтересовавшись слепышом, можно обнаружить такую особенность его поведения. Крот прокладывает тоннель глубоко (сверху незаметно) и отгребает взрыхленную землю лапами за себя, а слепыш идет мелко (его движение заметно сверху), роет землю зубами и левым «рогом», т. е. тем местом, где мог бы быть рог, придавливает землю вверх. Стало быть, надо не мышь дохлую искать, а заметить, куда движется слепыш, и «материализовать» знание, что тело слепыша расположено справа и сзади от шевелящегося бугорка.
