кролики
Куры зимой живут в теплице из поликарбоната
В январе много ягнят
В первых статьях я писал о том, как биологическая составляющая почвы, точнее живые микроорганизмы влияют на урожай.
Теперь поговорим о практике, что конкретно может сделать садовод, чтобы улучшить биологическую составляющую имеющихся у него почв.
Опытный семейный врач, встречаясь с пациентом, думает одновременно о трёх взаимодополняющих подходах.
Как вылечить человека, не причинив своим лечением непоправимый вред здоровью.
Как провести реабилитацию утраченного здоровья.
Какие профилактические меры предпринять, чтобы болезнь не дала рецидив в будущем.
То же и с нашими почвами.
В погоне за урожаем, мы не думаем о будущем, в большинстве своём наши почвы больны, деградированы.
В большинстве культур к земле относятся как к матери. И мы, получив почву, должны подумать и о лечении и о реабилитации и о будущем устойчивом землепользовании.
Поэтому договоримся сразу о целях. Наша цель, в первую очередь — это вкус, качество, целебность продуктов выращенных на наших личных грядках. Себестоимость и количество, тоже важно, но не в ущерб вкусу, и не в ущерб качеству почвы, которая остаётся после сбора урожая.
Всё, казалось бы, просто, если после уборки урожая сообщество почвенных организмов сохраняется, а еще лучше прирастает, почвенная экосистема будет само регулироваться и в долгосрочной перспективе плодородие прирастать.
Получается, что научившись управлять почвенной живностью, мы сможем управлять плодородием.
Просто будет, если садовод поймёт, что главный ресурс его почвы, определяющий урожай — это биоразнообразие живых существ населяющих почву.
Хорошо будет, если садовод уяснит для себя, что, чем выше биоразнообразие почвенной биоты, тем лучше формируются микрогранулы почвы, увеличивается в сотни раз площадь внутренней поверхности почвенных частиц и, естественно, площадь обитания микроорганизмов.
Всё это формирует экологические ниши для микробов и регулирует болезни и вредителей.
Человечество занимается сельским хозяйством более десяти тысяч лет, но наука всерьёз стала говорить о почвенных микроорганизмах, как важной составляющей плодородия лишь с 1920‑х годов.
В эти годы появились относительно дешёвые химические удобрения и пестициды, урожаи резко повысились, но и деградация почв резко возросла.
Наука доказала, что причина быстрой деградации земель в резком уменьшении числа почвенных микроорганизмов и снижении органических веществ в почве.
Попытка решить эту проблему наскоком, оставляя в почве всю органику от предыдущих монокультур, приводила к быстрому накоплению в почве болезнетворных организмов.
Получилось, что научить крестьянина сыпать на поля минералку намного легче, чем научить заботиться о почвенной биоте.
Отдача от минералки видна сразу, а отдача от органики видна через несколько лет, и то если её применять правильно. Поэтому так трудно приживаются органические и экологические методы ведения сельского хозяйства.
Последние годы селекция культурных растений и их испытания проводятся только в условиях использования самых современных минеральных удобрений и пестицидов.
Все мы подсели на «химическую иглу». Современные гетерозисные гибриды и тем более ГМО растения на чисто органических методах растут хуже, и опыт их выращивания без минеральных подкормок почти не описан.
Поэтому любой опыт в этом направлении особенно ценен.
Мой опыт состоит из четырёх важнейших положений. Чтобы восстановить даже самую убитую «химией» и пахотой деградированную землю, надо не сразу, а постепенно из года в год делать следующее.
Постоянно вносить в почву органические вещества.
Добиваться как можно более плотного состояния корневой массы растений на всей площади земли. Не только культурных растений, но и сорняков или сидератов.
Не отказываться полностью от минеральных удобрений, а научиться внесению долгоиграющих удобрений локально.
Постоянно вносить препараты содержащие живые микроорганизмы.
И по каждому из этих положений надо приобретать опыт и знания. Живая почва очень ранима, но и очень отзывчива на заботу.
Не всё так плохо, как я писал выше. Работают не только учёные, подсевшие на иглу химических удобрений, не только крупные корпорации выпускающие пестициды.
Не дремлют и экологи, которые озабочены тем, что гибнет всё живое в реках, ведь избыточный фосфор, азот и пестициды стекают именно туда. Болеют люди, так как в супермаркетах нет продуктов безвредных для организма.
При желании любой из нас найдёт массу статей по современному экологическому ведению сельского хозяйства, в магазинах достаточно, и экологических удобрений и средств защиты. Нужно лишь наше желание увеличивать биоразнообразие живых существ населяющих почву.
Описывая свой опыт создания живой почвы в своем саду, я хочу убедить своих последователей, что не лопата создаёт рыхлую почву.
В почве живут бесчисленные наши помощники — экосистемные инженеры, которые изменяют физические свойства почвы, именно они создают устойчивые почвенные структуры и ходы.
Поры и микротоннели служат местообитанием для почвенных организмов меньшего размера. Крупные и мелкие червячки, сороконожки, клещи поддерживают высокий уровень аэрации и пористости почвы, увеличивая долю стабильных агрегаций в почве.
Поговорим о моём сорокалетнем опыте создания Живой Почвы в деталях.
Закончив медицинский в Питере, я по распределению попал на Новгородчину в 1973 году. В магазинах пусто. На второй год разработали 3 сотки за домом и посадили картофель. Понравилось. Через год привез машину сапропеля, сосед лошадью вспахал 5 соток пустоши. Посадили огурцы, помидоры, перцы и картофель — всё выросло и созрело.
Через 5 лет взяли садовый участок, сразу 11 соток, далеко за городом. Холодная заболоченная глина. Привёз по КамАЗу опилок, песка, шлака, навоза. Всё плугом перепахал и стал садоводом.
Теоретических знаний никаких, родители — шахтёры под Донецком, на небольшим огородике всё росло само собой. Увлёкся теорией. И ещё через пять лет стал чемпионом на городских выставках.
Первые годы при обильных минеральных подкормках и избытке покупного навоза на вновь освоенной земле всё росло великолепно, быстро заплодоносил и сад. Землянику собирал вёдрами. Гладиолусы были лучшими на рынке и стали приносить доход. Земля стала приносить доход, начали строить дом.
Но затем пошли болезни. Капуста со 100% килой, картофель и томаты с фитофторой, сад быстро погибал от морозобоин, и чёрного рака. Лук и смородина была белая от мучнистой россы. То, что в почве есть биота, — не понимал. Надеялся на лопату, на современные пестициды и минералку.
Глинистая почва трудно поддавалась улучшению, при малейшей засухе превращалась в камень, навоз, вносимый под перекопку, не помогал. Замучили многолетние неистребимые на глине сорняки.
К началу 90х защитил кандидатскую, стал заведующим отделения, но медицина не кормила. Увлёкся всерьёз селекцией гладиолусов, вышел на рынок, подписался на журнал Родейла об органическом земледелии — «Новый садовод и фермер». После 1990 г. я взял гектар земли, оформил крестьянское хозяйство, пошли приличные доходы, достроил и переехал в
