Иногда делают вывод, что, признавая ответственность человека за течение его заболевания, мы тем самым обвиняем больных в том, что они сами у себя вызвали рак, и способствуем появлению у них чувства вины. Конечно, никто сознательно не выбирает рак и не заставляет свой организм заболеть им. Но то, как наше тело бессознательно реагирует на стресс, вероятно, может быть одним из факторов формирования заболеваний, связанных со стрессом. И это хорошо. Это значит, что мы можем что-то сделать, чтобы положительно повлиять на этот процесс.
Существуют и другие исследования, которые изучают свойства личности людей, выздоровевших от рака. Они показывают, что есть черты характера, увеличивающие вероятность выздоровления, и в результате активных усилий эти черты можно у себя выработать.
Исследуя своих пациентов, Саймонтоны вместе с Джин Ахтенберг изучали те черты их характера, которые позволили им пережить срок, отведенный специалистами. У всех пациентов, «не оправдавших» предсказания врачей, наблюдается выраженное намерение активно сотрудничать с врачами в лечении и взять на себя ответственность за свое возвращение к здоровью. Эти пациенты, считавшиеся исключением, отказываются сдаваться, у них более низкий, чем обычно, уровень конформизма, они интровертированы и обладают более сильным эго.
Кеннет Пеллетьер указал на четыре важных фактора, имеющихся у тех, кто, несмотря ни на что, смог исцелиться от рака. Каждый из пациентов пережил глубокие внутренние психологические изменения. Благодаря какому-то опыту по переоценке своей жизни, медитации, молитвам или духовному озарению, изменилось их ощущение себя, своего внутреннего мира. Они изменили систему отношений с другими людьми, улучшив эти отношения. Все пациенты этой группы коренным образом изменили свою диету, стереотипы питания и отношение к своему организму, и каждый без исключения считал свое исцеление не каким-то даром, чудом или внезапной ремиссией, а рассматривал его как долгую и упорную борьбу, увенчавшуюся победой.
Работая над докторской диссертаций в Гарварде, Эрик Пепер составил список так называемых спонтанных выздоровлений от рака. Его аннотированная библиография состоит из четырехсот статей, полученных в результате компьютерной выборки медицинской литературы библиотеки Конгресса и медицинских библиотек Гарварда и Технологического Института Массачусетса. Обстоятельства, сопутствующие ремиссиям, были настолько разнообразны, насколько это можно себе представить. Пережившие их люди использовали все возможные методы, начиная от религиозных исканий до изменения питания, голодания и изменения образа жизни. Общим во всех случаях является признание важности саморегуляции, в том или ином виде принятие на себя ответственности за свою жизнь и наличие положительных установок, таких как надежда, личное участие, решимость и т. д.
Плацебо или визуализация?
Одним из самых ярких примеров влияния веры и надежды на ход болезни является случай с раковым больным, который верил в лекарство под названием «кребиозен». Этот случай хорошо известен в медицинских кругах и стоит того, чтобы его здесь привести.
Это реальная история о человеке, страдавшем лимфосаркомой. Он находился на пороге смерти – врачи испробовали все возможные медицинские способы лечения. В его организме было множество образований величиной с апельсин; печень и селезенка были сильно увеличены. Большую часть времени ему был необходим кислород, и каждые два дня из-за закупорки грудного протока у него из груди откачивали от полулитра жидкости. Он умирал, но не терял надежды, несмотря на то, что врачи ее не разделяли.
Этот больной продолжал надеяться, потому что ждал, что медицина должна найти средство от рака, и полагал, что как раз в этот момент средство было найдено. Он читал о кребиозене и знал, что в той больнице, где он лежал, будут тестировать этот препарат. По существу, его не должны были включать в число больных, участвовавших в эксперименте, поскольку было необходимо, чтобы в запасе у этих больных было, по крайней мере, три, лучше – шесть месяцев жизни. Но он был так настроен на лечение и так просил своего врача предоставить ему эту «великую возможность», что врач решил включить его в опыт.
Первый укол кребиозена был сделан нашему больному в пятницу. Его лечащий врач решил, что в понедельник он, должен быть, умрет и его дозу кребиозена можно будет отдать другому пациенту – ведь когда ему делали укол, он уже не вставал с постели и задыхался. Однако утром в понедельник он ходил по палате и всем вокруг демонстрировал, как ему замечательно помогает чудодейственное средство. Множественные образования буквально таяли на глазах и уже были в половину своей прежней величины. По словам врача, такие сильные изменения не могли быть вызваны облучением, которое пациент получал раз в три дня. Обрадованный врач поспешил к другим своим больным, получившим кребиозен, но ни у одного из них не нашел никаких изменений. Очень скоро наш больной совершенно выздоровел, выписался из больницы и даже стал снова управлять собственным самолетом, не испытывая никаких неприятных ощущений, хотя всего несколько недель тому назад он задыхался даже в кислородной маске.
Его самочувствие оставалось прекрасным до тех пор, пока в печати не стали появляться сообщения о сомнительной пользе от этого лекарства, поскольку ни в одной из клиник не было обнаружено никаких положительных результатов его действия. Больной стал терять доверие к средству, которое являлось его последней надеждой, и, несмотря на два месяца абсолютного здоровья, впал в уныние и отчаянье. Одновременно с этим его опухоли появились снова, достигли прежних размеров, и он вновь предстал перед своим лечащим врачом в том же умирающем состоянии.
Вторая часть этой истории не уступает первой и вызывает еще большее удивление. Врач, в свою очередь, пользуясь последней возможностью, сообщил пациенту, что, как недавно было обнаружено, кребиозен не оправдал возлагавшихся на него надежд, потому что имел очень короткий срок реализации и быстро терял свое лечебное воздействие. Он сказал, что сейчас у них было некоторое количество очень свежего и сильного кребиозена, а через день или два будет новая поставка. Вера пациента была восстановлена, он снова воодушевился и обрел надежду. Через два дня, когда уровень его ожиданий был очень высок, врач велел сделать ему укол дистиллированной воды. Выздоровление пациента было еще более быстрым, чем в первый раз. Его опухоли пропали, жидкость в грудной клетке исчезла, он вновь вернулся к полетам на своем самолете. Пока ему продолжали делать инъекции дистиллированной воды, симптомы не возобновлялись, но когда в печати появилось окончательное мнение Американской медицинской ассоциации о том, что кребиозен не помогает в лечении рака, наш пациент снова лег в больницу и вскоре умер.
Как это понять? Неужели у него было две «спонтанные ремиссии»? Этот случай замечательно демонстрирует силу разума, когда, подогреваемый верой и надеждой, он представляет себе результат лечения. Это и есть эффект плацебо – действие визуализации, к которой пациент имеет абсолютное доверие. И именно этого нам, по-видимому, стоит добиваться в наших пациентах и в самих себе.
Выступая на открытии Американского общества биологической обратной связи, его президент Эльмер Грин говорил в своем докладе о плацебо-эффекте как о визуализации. Его доклад назывался «Ожидание и его психофизиологические механизмы» и содержал дополняющую друг друга информацию из области этологии, теории психодинамики, аутогенной тренировки, психологии восприятия и нейроанатомических и нейрофизиологических механизмов чувственного восприятия. Говоря о плацебо-эффекте, Эльмер Грин заключает:
«Совершенно очевидно, по крайней мере, для меня, что то, что мы называем плацебо-эффектом, является одним из видов саморегуляции.
С помощью визуализации люди могут включать физиологическое поведение, которое, насколько нам известно, у животных связано исключительно с восприятием какого-либо внешнего воздействия. Именно это свойство людей дает возможность возникновению плацебо-эффекта. Плацебо, по определению, является чем-то ложным, ненастоящим; к нему прибегают, чтобы хитростью заставить пациента включить силу воображения, используя его в качестве инструмента психологической манипуляции. Я знаю, что не все рассматривают плацебо таким образом, но, если положить плацебо в чашку кофе и сказать пациенту: „Выпейте это, и ваше сердцебиение уменьшится“, – это может произойти, а если ту же самую таблетку из сахара бросить в кофе незаметно для пациента, ничего не случится. Так происходит потому, что визуализация и связанное с ней ожидание в этом случае не были включены. Возможно, человек начал использовать этот эффект с тех самых пор, как стал отличаться от животных, но теперь, впервые в истории человечества, возможно получать информацию изнутри самого организма. До БОС информация обычно поступала к подкорковым центрам мозга для бессознательной регуляции. Теперь, впервые, эта информация доходит до коры, и благодаря тому, что мы можем длительно представлять себе изменения, происходящие в организме, БОС облегчает управление многими неосознанными процессами».
