«Тьма» – слово какое неприятное. С тишиной и покоем ясно, а зачем нужна тьма?
– Тьма нужна для того, чтобы ничего нового в твое сознание не поступало, – услышал Петрович свой внутренний голос. – Тишина не отвлекает, и в покое твоего сознания приобретенное за день знание «оседает» и становится частью тебя.
Мысли продолжали неторопливо литься в ночной тишине, будто он беседовал с давно знакомым хорошим другом.
– Да, люди не любят тьму, хотя именно с ее помощью они могут понять и оценить, что такое свет. Человек, подобно Богу, лучезарен. Ему необходим свет и цвет во всех проявлениях: свет духовного мира и цветовая палитра физического мира. Свет и цвет – энергии, непосредственно подпитывающие человека. Потому ночью, если человек не спит, он остро ощущает, как ему необходим свет. Отсутствие солнечного света делает человека слабым, тревожным и пугливым. Еще серьезней отсутствие духовного света в душе человека. Это уже не тьма, а мрак! Человек без духовного света беззащитен. Он становится легкой добычей собственных же порочных сил.
Предрассветные часы сковали природу, спящих людей сладчайшим покоем и умиротворением. Казалось, сама мать-Природа сомкнула веки и расслабленно отдыхает, готовясь к новому дню. И вот первый вестник нового дня – светлеет небо на востоке, словно робкая вера в юную жизнь.
Умиротворенно посапывают дети, теплое дыхание Геи касается плеча Петровича. А новый день властно отвоевывает у тьмы пространство. Сначала светлеют облака. Из непроглядно-черных они превращаются в пепельно-серые с едва различимыми краями.
Завозились в ветвях деревьев птицы и их робкие попискивания постепенно сменяются мелодичными трелями.
Гея потянулась и открыла глаза. Их глаза встретились и… они почувствовали, как две любящие души улыбнулись друг другу.
– Пойдем встречать восход солнца, – предложила Гея. – Мы так всегда делаем. – И добавила: – С восходом встаем, гимн Солнцу поем!
При этом она так мило улыбнулась Петровичу, что у него тоже расплылось лицо в улыбке.
Дети и взрослые поспешили на берег океана.
Солнца еще не видно, но красное, а потом и оранжевое свидетельствуют о его скором появлении.
– Ощущай, как из малого возникает большое, – шепнула Гея Петровичу на ухо. – Лови и впитывай в себя эти моменты ожидания Солнца!
Казалось, природа замерла и преклонилась пред Тем, Кто дает ей жизнь и надежды нового дня.
И вот когда ожидание достигло наивысшей точки, появился краешек солнечного диска. В этот момент Петрович услышал чудесную музыку, потом красивейший мужской голос. Это был гимн Властелину и Жизнедателю планеты, Его Величеству Солнцу.
Петрович оглянулся: музыкантов не было!
Вслед за голосом мужчины вступил хор голосов – пели не только все. Пело всё! Собравшиеся здесь люди, животные, растения, океан, земля, воздух!
Петрович опять оглянулся – рты у всех собравшихся были закрыты, глаза блестели, а лица необыкновенно одухотворены.
Мужской голос солировал, хор усиливал и посылал не звуки, но чувства в пространство, навстречу восходящему Солнцу. А оно потоками нежных лучей отвечало поющим, вызывая еще большее умиление и восхищение в их сердцах.
Было пропето несколько куплетов, затем мужской голос прочитал стихи, после которых вновь зазвучала мелодия, и неподражаемый женский голос закончил гимн.
Если мужской голос поразил Петровича, то женский… слезы выступили на его глазах. Петровичу показалось, что его душа плачет – плачет от счастья, которое можно выразить только обильными, беззвучными и сладкими слезами.
– Ты слышишь голос нашей планеты, матери всех живущих на ней существ, – сказала Гея, посмотрев на Петровича. – Именно поэтому он так красив.
В его памяти всплыли слова одной женщины, которые он где-то прочел или слышал.
«Всем существом природа поет: аллилуйя! И я, наблюдая это действо, вторю ей. Огонек веры и надежды во мне, полыхая, разгорается в костер. Губы шепчут: „Господи! Какая красота!“. Невозможно оторвать глаз. Через них вся мощь, превратившая тьму в свет, проникает в меня, она преобразует мою тревогу в умиротворение, радость растекается по телу вместе с кровью, и вот в каждой клеточке, как в моих глазах, отражается свет Бытия. Самый белый, самый чистый. Но что это? На горизонте появляется тонкая оранжевая линия. Небо ликует, птицы поют. Нам является сам Творец. Он облачен в чудеснейшие ризы. Его свет заставляет меня прищурить глаза, ибо он так Велик и Светел, что мне, маленькому созданию, невозможно устоять пред ним. Мгновение, еще одно… идет великое шествие. Кульминация. Волшебный шар как символ вечности возвысился над Землей. Ночь и тьма побеждены. Все освещено. Все свято! Все мое существо рождает великую благодарность. Она появляется где-то в груди как теплота. И мои губы сами шепчут: „Благодарю тебя за свет, за теплоту, согревающую всех. За подаренную жизнь, за то, что ты не покидаешь нас и освещаешь каждодневно. Спасибо за все. Я люблю тебя. Я люблю тебя!!!“».
– Теперь ты почувствовал, что такое религиозный экстаз, – пояснила Гея. – Ведь все идет от Бога, а Он нам это может показать только через явления природы, нас самих, саму жизнь. Ты живешь и понимаешь, что делать можно, а что нельзя. Религиозные предписания нужны человеку для того, чтобы он изначально уважал мир, в котором он живет, а через него уважал и Создателя этого мира. Понимаешь?
Петрович кивнул.
– Без соблюдения религиозных предписаний ты не получишь никакой реальной силы. Тебя никто не будет слушать. Кстати, послушание и благословение – одни из самых важных религиозных предписаний. – Гея, улыбаясь, смотрела на него. – Послушание необходимо для того, чтобы человек своей необдуманной волей не навредил миру, в котором он живет. Потому что, навредив окружающей природе, через нее он вредит себе. Представь, если одна клетка в организме заявляет всем остальным: «Я буду жить вот так!» В какую она превращается?..
– В раковую.
– Вот чтобы этого не происходило, – продолжала Гея, – нужно благословение на ту или иную деятельность. Если ты его получаешь «оттуда», – и она показала пальцем вверх, – значит, твою деятельность одобряют. А раз одобряют, то и дают силы на ее выполнение. В итоге все у тебя получается само собой. Благоприятно складываются обстоятельства, тебе идут навстречу, помогают, даже время ждет, чтобы чем-то тебе не помешать. Сейчас ты был свидетелем того, как проявляет себя соблюдение религиозных предписаний. Мы настолько уважительно и бережно относимся к планете – живому и высокоразумному духу, что она вместе с нами поет гимн еще более высокому духу – Жизнедателю Солнцу.
– Так это Ее голос был слышен в конце гимна?
– Да, ее, – ответила Гея. – Удивительный, не правда ли! Живя в единстве и созвучии со всем, мы получаем доступ к высокоразумным силам. Они охотно откликаются на наши мысленные просьбы. Но мы никогда не направляем их кому-либо или чему-либо во вред, – продолжала женщина. – Нас охотно слушаются деревья, давая нам свои плоды. Травы с готовностью отдают свою силу. Кстати, прежде и ваши травы сообщали, как они могут помочь при том или ином заболевании, об этом свидетельствуют их названия.
Петровичу вспомнился рассказ о преподобном отце Феодосии, который учил при начале всякого дела испрашивать благословения у старшего, памятуя слова Писания: «сей с благословением, с благословением и пожнешь». Когда приходили к нему по своей нужде благочестивые люди, преподобный, преподав Божественное наставление, отпускал им из монастырских запасов хлеб и горячую пищу. Однажды сам князь, попробовав у него монастырского кушанья, сказал: «Ты знаешь, отче, что мой дом наполнен всеми благами мира, но я никогда не ел такой вкусной еды. Мои рабы хотя и приготовляют различные дорогие кушанья, но они не так вкусны, как эти. Молю тебя, отче, скажи мне, почему?»
Преподобный Феодосий ответил: «Если, благий владыко, ты хочешь знать, почему это, послушай – я тебе скажу: когда наши братия собираются готовить горячую пищу или печь хлебы, они соблюдают такой порядок: прежде всего приходит инок к игумену и берет у него благословение. Потом, поклонившись перед святым алтарем три раза до земли, зажигает свечу от алтаря и этим огнем разжигает дрова в поварне. А когда нужно вливать воду в котел, инок говорит старшему: „Благослови, отче“. Последний же отвечает: „Бог благословит тебя, брат“. Всякое дело, таким образом, начинается у нас с благословения, поэтому и сладость бывает в кушаниях. А твои рабы, думаю, работают, бранясь, ропща и клевеща друг на друга, может быть, даже часто принимая побои от своих начальников. Поэтому и дело их, не без греха совершаемое, бывает не в сладость».
Весь день они беседовали с Геей о религиозных предписаниях, разбирая их виды, значения, пока не наступил вечер. Вместе с Петровичем слушали женщину ее сын и дочь.
Они сидели на белом песке пляжа. Гея смотрела на заходящее солнце и говорила, обращаясь к детям.
