Другую даму – «девушку необъятных размеров» – привезли в нашу палату под вечер. Ей предстояла утром следующего дня операция, и ее предупредили, что «кушать уже нельзя» – только пить. Она ела, не останавливаясь, все, что успели принести сама и родственники, сопровождавшие ее во время «вселения». Поскольку двери нашей палаты были всегда открыты – так медсестрам легче наблюдать за тяжелыми больными, – проходивший по коридору врач заметил, что моя соседка усердно поглощает что-то из литровой банки, зашел к нам и снова предупредил «девушку необъятных размеров» о том, что есть нельзя. Попросил меня: «Пожалуйста, последите за ней». Наверное, с его стороны это был жест отчаяния, поскольку я тогда еще не вставала. Была б его воля – он бы просто отобрал у «девушки» все эти кастрюли-банки с едой, но тогда бы это было нарушением прав человека и она захотела бы кому-нибудь пожаловаться. Ее все-таки прооперировали (по жизненным показаниям), но поправлялась она очень медленно. Понятно, что ее постоянное жевание было ответной реакцией на психологический стресс. По моим наблюдениям, есть всего лишь два варианта отношения к еде людей, перенесших (или испытывающих) стресс. Одни либо вообще перестают есть, другие – наоборот – «метут» все подряд. «Девушка-колосс» была как раз из второй группы.
Понятное дело, если бы к вновь прибывшим в стационар подходил не только палатный врач, но и психолог, многое было бы по-другому. Но мы-то с вами реально смотрим на жизнь, поэтому сами будем себе психологами в больничной палате. Дайте себе установку, что вы ЗДЕСЬ – всего лишь «наблюдатель», вы смотрите как бы со стороны, и за собой тоже. Соберитесь, сгруппируйтесь, притормозите свои эмоциональные реакции, «заморозьте» их. Вашу личную жизнь – мысли, эмоции – оставьте внутри вас. Это состояние я бы обозначила как «сон личинки». Вы как бы видите-слышите все, но бережете силы, не тратя себя на ненужные сейчас реакции и эмоции. Силы вам пригодятся для другого – для выживания, выздоровления. Старайтесь, наблюдая за всем происходящим, искать подсказки судьбы на будущее и ответы на свои вопросы об истинных причинах своей болезни.
Мне в этом плане повезло, если можно вообще так сказать о той ситуации, в которой я оказалась. Но такое КАЧЕСТВО общения, которое меня встретило в больничной палате, я редко встречала даже в своей журналистской практике! Моими соседками одновременно оказались Женщина – профессиональный психолог, Женщина – профессиональный телохранитель, Старая Женщина с неистощимым запасом юмора и Молодая Женщина – профессиональная жена и домохозяйка. Каждая из нас по очереди подвергалась мерзким процедурам подготовки к операции, отправлялась на операционный стол, выходила из наркоза, поднималась с кровати со свисающими из живота катетерами, держалась за операционный шов, предохраняя его от боли. Но в палате была такая аура жизнелюбия, дружественности, доброты, искренней заботы, что все физиологические и психологические послеоперационные тяжести оставались для каждой из нас на втором плане. Мы много смеялись, поддерживая свои животы, и много философствовали. И за время этого философствования, слушая рассказы своих соседок по палате об их жизни, я получила ответы на свои вопросы и решение своих проблем. Нет, это не значит, что Женщина-психолог сказала мне: «Вы теперь должны действовать так, потому что…», а Женщина-домохозяйка посоветовала иначе варить щи. Эти ответы пришли ко мне САМИ – в виде новых идей, решений и планов на будущее.
Ни одна из нас не задержалась на больничной койке, друг за другом мы покидали наш психологический «островок» комфорта с чувством благодарности судьбе за подарок общения и господам хирургам – за избавление от наших опухолей. А палата заполнялась уже другими пациентками. Наверное, они создавали уже свою атмосферу общения, но это уже было после нас.
Вам нужно принять не только мир больничной палаты, но и своего лечащего («режущего») врача. Принять, и довериться ему, и поверить в него, и… помочь ему. Как? Я, дочь хирургов, выросла среди разговоров о том, как прошла операция, как идет заживление раны и как наступают осложнения. Из всего этого я вынесла два нужных факта: на операционном столе самое страшное для хирурга – сильное кровотечение, а после операции – «госпитальная» инфекция. Помню, как еще в детстве слышала обрывок разговора матери по телефону: «Даже самую блестящую операцию можно запороть плохим послеоперационным уходом».
Поэтому еще с вечера, накануне операции, я обращалась к своему подсознанию и «вбивала» в него «свежую» мысль: «Как только хирург возьмет скальпель в руки, замри. Мои вены и сосуды крепкие, устойчивые, крови будет минимум. Даже когда я буду спать после наркоза – держи сосуды». Внутренне я благословляла человека, который должен был меня оперировать, и мысленно рисовала картину, как я, веселая, абсолютно здоровая, несу ему цветы, чтобы поблагодарить за успешную операцию!
Операция прошла успешно – конечно, благодаря высочайшему профессионализму моих спасителей, но кровотечение было действительно минимальным.
Как только я смогла встать и ходить, то влажной тряпкой протерла в палате все имеющиеся в ней движимые и недвижимые предметы и дверные ручки, а потом повторила все это марлями со спиртом. И опять я повторяла аффирмации: «Моя рана чистая и быстро заживает». Выписалась на восьмой день после операции.
Я знала, что самые тяжелые последствия после таких полостных операций – спайки брюшной полости, парез кишечника. И главное средство против них – движение. Вечером, когда я уже не могла помешать врачебным процедурам и движению по больничным коридорам, я вставала с кровати и ходила: до окна с небольшим садиком из комнатных цветов, до ординаторской – и обратно. Теперь, по прошествии года, я могу констатировать, что у меня нет спаек. Во всяком случае, я так чувствую.
Заканчивая мои «назидания», посоветую вам: примите предстоящую операцию как испытание, как некий рубеж, перейдя который вы станете мудрее, сильнее и… здоровее.
Я уже писала, что я не профессионал, не медик. Но та информация, которая предоставлена в этой книге, поможет вам профессионально задавать вопросы вашему врачу и знать о том, что существует несколько вариантов жизни с климаксом.
Наверное, вы заметили, что самая большая глава в книге – о питании. Слава богу, природа (так как она женского рода) позаботилась о женщинах, оставив в их организме после 50 другие средства производства половых гормонов – жировую, мышечную, даже костную ткань (судя по последним исследованиям). Но главная гормональная «железа», как выясняется, – это наш желудочно-кишечный тракт. А уж на него «повлиять» нам легче, чем, скажем на кости и сухожилия.
Я не могу призывать вас, скажем, к русской печке и вегетарианству. Я не могу цитировать до бесконечности авторов книг о полезной кулинарии, поэтому советую вам читать не только сборники рецептов, а базовые источники, где речь шла бы об особенностях национальных кухонь. Первое, что приходит на ум, – труды Похлебкина. Тогда вы сможете сравнить, проанализировать и понять, что хорошо и полезно, а что – плохо для нашего желудка, а следовательно, для нашего питания и женского естества. Эксперты полагают, что диета напрямую влияет на долголетие. Профессор Том Кирквуд, ведущий британский ученый, занимающийся проблемами старения, утверждает, что процесс старения человеческого организма на три четверти подчиняется негенетическим факторам, которые мы способны контролировать(!!!).
Мы с вами можем контролировать не только поступление на наш стол продуктов питания и их способ приготовления, но и – а это самое главное – наши мысли. Пусть они, эти наши мысли, тоже будут без ядовитых «примесей» – обиды, зависти, злости. У каждой из нас своя судьба, свой путь, планы и надежды. Пусть этот путь будет радостным, пусть эти надежды осуществятся вовремя, чтобы у нас еще было достаточно сил и здоровья вкушать результаты своего труда. Будем здоровы, молоды и счастливы. И еще – побольше обращайте внимания на тех, кто уже прошел «испытание климаксом», – вам это тоже поможет. Ну, например, Софи Лорен в 67 лет позировала на очередной фотосессии в красном платье с глубоким декольте, как всегда, загорелая, и выглядела не более чем на 40. Ее рецепт молодости прост. Она считает, что надо быть в ладу с собой и окружающим миром, сохранять спокойствие, безмятежность и уравновешенность, не забывать о радостях жизни и правильно организовывать свой день.
Пятидесятисемилетняя Жаклин Биссет не расходится во мнении с итальянской коллегой: «Одиночество и постоянное духовное самосовершенствование».
Джоан Коллинз, стройная и эффектная в свои 68, добавляет: «Удачный макияж и дизайнерские наряды».
В 2006 году в Великобритании провели опрос о том, кого можно назвать самыми сексуальными женщинами в возрасте за 60. На первом месте оказалась 60-летняя актриса Хелен Миррен (она в 2006 году сыграла роль королевы в одноименном фильме и получила за нее приз кинофестиваля в Венеции). Далее по порядку: Голди Хоун (61 год) и Сюзен Сарандон (60 лет), Шарлотта Ремплинг (61) и Ванесса Редгрейв (69 лет), Софи Лорен (72 года) и актриса Хонор Блэкман (80 лет), которая по сей день снимается и работает моделью.
