type="note">[403]
Во Франции предпочтительным лекарственным видом была крапива жгучая (U. urens). Там настойку крапивы применяли при ожогах, а экстракт – при запущенном герпесе, экземе, проказе, псориазе. Настой крапивы использовали как мочегонное и кровоостанавливающее средство.
В Чехословакии и Германии лист крапивы считался мочегонным и вяжущим средством при катарах желудочно-кишечного тракта и мочевого пузыря. В Дании молотые высушенные семена добавляли в корм лошадям для поддержания здоровья.
В Германии свежую крапиву прикладывали к телу как средство от паралича, невралгии, ревматизма и для стимуляции менструации. Эмульсию семян или настой цветков и верхушек растений пили при диарее, болях в желудке и жалобах на шею, грудь и легкие. Растение считалось стимулятором кровообращения. Волосы укрепляли, ополаскивая раствором из корней крапивы. [404]
В Словакии для крапивы жгучей были собственные применения: отвар пили как чай против маточных кровотечений; высушенным растением окуривали отеки, чтобы уменьшить их. [405]
В русской народной медицине настои и экстракты листьев применяли как жаропонижающее, мочегонное, противоревматическое, противокашлевое средство, при малокровии, дизентерии и геморрое. [406]
Крапива жгучая в траволечении ашкенази черты оседлости начала XX в.: в черте оседлости крапива была обычным сорняком: росла на кучах мусора, вдоль дорог, в садах и на огородах. Народные целители считали лечебные свойства крапивы жгучей очень близкими к свойствам крапивы двудомной, а в народной медицине в период между мировыми войнами широко использовались как отдельные части, так и все растение целиком.
В Летичеве, Анаполе и Харькове народные знахари готовили напиток из чистого сока всего растения, смешанного с парным молоком или отваром листьев и корневищ, в качестве средства от кашля, грудных недугов, астмы, кровохарканья. Отвар крапивы жгучей, в том числе соцветий, в сочетании с близким родственником крапивы двудомной, применяли при простуде и кашле в Лаховице, Красилеве, Чане, Виннице и Ладыжине.
Стеблями, листьями и семенами крапивы жалили или натирали больные части тела при простуде, ревматизме и малокровии в общинах Ромена, Умани, Полони и Звенигородки. Могу подтвердить подобный способ использования после разговора с евреем из Риги, пережившим Вторую мировую войну. Он сказал мне, что от болей при артрите обычно натираются крапивой. Это унаследованный от древних метод «уртикации». Такое средство для облегчения спазмов давала в Любашивке местная врач-опшпрехерин (см. послесловие, с. 239).
Из отвара растения или корня делали ванну для лечения ревматизма и в Брослеве, и в Монастырище. В Мариуполе при отеках и рожистом воспалении тем же отваром парили ноги.
В Черкассах парились вениками из крапивы, а от лихорадки пили крапивный сок, разбавленный водкой.
В Елисаветграде делали мазь из сухих цветков крапивы, смешанных с салом, и натирали ноги простудившимся после паровой ванночки для ног.
В городах Староконстантинов и Хмельник повивальные бабки давали женщинам, страдающим обильными менструальными выделениями, пить отвар всего растения или его цветков.
Во время Первой мировой войны в Шепетовке компрессы из настойки крапивы прикладывали к горлу и растирали грудь и руки пострадавших при газовых атаках, чтобы облегчить кашель. [407]
Кувшинка белая
(Nymphaea alba)
• Семейство: Нимфейные (Nymphaeaceae)
• Распространенное английское название: European white water lily
• Идиш:
• Иврит:
• Украинское: Латаття біле
• Немецкие: Lilie, Seerose
• Польские: Grażel żółty, grzybienie białe, nenufar, lilia wodna
• Русские: Кувшинка белая, водяная лилия
• Литовское: Paprastoji vandens lelija
Описание и распространение: широко распространенная в тропических и умеренных зонах обоих полушарий, кувшинка белая – это многолетнее бесстебельное водное растение, предпочитающее большие пруды и озера с глубиной от 30 см до 1,5 м. Округлые плавающие листья на длинных тонких черешках могут быть до 30 см в диаметре и иногда располагаются на расстоянии до 1,8 м от материнского корневища. Белые чашевидные цветки состоят из большого количества лепестков, множества маленьких желтых тычинок и одиночного пестика, давая семена, которые созревают под водой с августа по октябрь и затем всплывают на поверхность. Размножать кувшинку можно и делением корневища. [408]
Древние средства с кувшинкой белой: древние греки назвали кувшинку белую водяной лилией по ее предпочтению водной среды обитания. Препараты растения в сочетании с вином принимали для лечения колик и дизентерии, а также для успокоения воспаленной селезенки. В виде пластыря корень лилии успокаивал боли в желудке и мочевом пузыре, в виде настоя излечивал «тускло-белые проказы», а в сочетании с дегтем лечил очаги облысения.
Диоскорид упоминает о том, что и семена и корневища кувшинки входили в состав напитка, который принимали для предотвращения ночных поллюций. Интересно отметить, что много сотен лет спустя Тобиас ха-Коэн также задокументировал полезность растения в сексуальных отношениях. [409] Такое применение в черте оседлости, вероятно, рекомендовалось в качестве профилактики «посещений Лилит» – бесполого демона, которого часто обвиняли в краже спермы у ничего не подозревающих спящих мужчин. [410] Древние гречанки, кроме того, принимали корень и семена, замоченные в красном вине, как средство от лейкореи. [411]
Маймонид писал о многих арабских названиях растения, которые можно перевести как «молодая невеста» и «гробница пчел». Он также отметил, что на санскрите nilotpala означало «голубой лотос», что во французском и английском языках трансформировалось в nenuphar. Сушеные цветки продавались на базарах для приготовления компрессов, которые, как считалось, освежали и успокаивали. [412]
В Древней Руси кувшинка была известна крестьянам как «травяной комок». Ее корневища, лепестки и листья использовали в лечебных целях. В контексте шаманских правок считалось, что водное растение защищает от всех бед и напастей, колдовства и злых духов. Русский фольклор называл кувшинку «цветком русалок», потому что длинное корневище напоминало хвост, а белый цветок – тело.
Отвары корневищ кувшинок когда-то включали в рацион монахов для притупления полового влечения. Чтобы обеспечить обильный запас анафродизиака, в монастырях содержали большие резервуары, где растения могли расти в изобилии. [413]
