аналогичное: создание коктейля бактериофагов. Не сработает один – поможет другой. Но они остаются на порядок дороже антибиотиков. Бактериофаги пока что менее эффективны по сравнению с антибиотиками. Они используются как препараты второй линии.
Сейчас около 20 стран активно занимаются разработкой и внедрением бактериофагов, но интерес к этой теме постоянно растет. Уже созданы банки бактериофагов в Германии, Канаде, Южной Корее. В России препараты бактериофагов выпускают две компании. В Польше и Грузии начали использовать персонализированный подход к лечению бактериофагами. Из коллекции фагов для каждого пациента подбирают подходящий вариант. В медицинской практике пока что используются только литические фаги – те, которые убивают бактерий, но не встраиваются в их геном.
21. Дисбактериоз есть или нет, как ни называй
Дисбактериоз как диагноз ушел в историю. Но суть осталась: иногда в нашем кишечнике «хорошие» микробы погибают, а их место занимают «плохие» бактерии и грибки. Сегодня вместо дисбактериоза диагностируют синдром избыточного бактериального роста. Это исключительно вопрос терминологии. Нет сомнений в том, что дисбактериоз существует, как его ни называй.
Для лечения дисбактериоза часто используют пробиотики – живые бактерии в капсулах. Плохо, что некоторые производители добавляют в гены этих микробов гены устойчивости к антибиотикам. Они полагают, что в этом случае даже на фоне лечения антибиотиками вы можете восстанавливать полезную микрофлору кишечника. Возможно, для одного отдельно взятого пациента такие бактерии действительно полезны. Но для общества в целом они очень вредны, так как передают гены устойчивости другим микробам и способствуют распространению резистентности к антибиотикам.
22. Что такое резистентность к антибиотикам?
Резистентность к антибиотикам – это когда микроорганизм не погибает под влиянием лечебных доз препаратов. Устойчивость одновременно ко многим антибиотикам называется полирезистентностью или мультирезистентностью и является одной из самых значимых проблем современной медицины. Ее можно поставить на один уровень с раком и сердечно-сосудистыми патологиями.
Обычно если бактерия нечувствительна к одному препарату, то другие лекарства из той же фармакологической группы, которые работают за счет аналогичных механизмов, тоже не работают. Приходится менять группу препаратов, а их не так много. В 2010 году впервые обнаружена бактерия, которая нечувствительна вообще ни к чему. Это кишечная палочка, продуцирующая фермент NDM-1 (New Delhi metallo-beta-lactamase).
Большинство микробов все же сохраняют чувствительность к тем или иным препаратам. Проблема устойчивости микробов частично решается с помощью бактериологического исследования. У человека берут материал из области воспаления и высеивают на питательную среду. На ней через 2–3 дня вырастают колонии микробов. Затем врачи в течение еще 3–5 дней тестируют на этих колониях разные антибиотики. Так можно проверить не один десяток препаратов и выбрать для лечения тот из них, к которому бактерия наиболее чувствительна.
Чувствительность и нечувствительность – показатели не абсолютные, а относительные. В лошадиной дозе антибиотик убьет любую бактерию, даже описанную выше могучую кишечную палочку. Но проблема в том, что лошадиные дозы антибиотиков могут влиять и на человека. Если принять не одну таблетку, а десять или двадцать, то бактерия наверняка погибнет. Но в этом случае возникает риск и для здоровья самого человека, да еще и ослабленного болезнью.
В заключении бактериологического исследования из лаборатории может быть написано не только «чувствительный» или «нечувствительный» к определенному препарату, но и промежуточный вариант – «слабо чувствительный». А еще лучше, если указываются значения в числах. Для определения чувствительности к антибиотику используется показатель МИК – минимальная ингибирующая концентрация. Это наименьшее количество антибиотика, способное подавлять рост бактерий. Для лечения предпочтительно использовать те антибактериальные средства, которые уничтожают микробов в меньших дозировках. Это не значит, что врач назначит дозы, которые ниже терапевтических. Но при назначении обычных доз шансы, что именно этот препарат справится с инфекцией, будут максимальными.
К сожалению, не всегда полученные в пробирке результаты удается воспроизвести в организме человека. Иногда даже те антибиотики, которые угнетают рост бактерий в минимальных концентрациях, на практике не работают. Почему? Например, потому что рядом обитают другие микробы. Они вырабатывают ферменты, разрушающие антибиотики. Сами эти микробы могут и не вызывать болезнь, но они мешают антибактериальным препаратам уничтожать своих вредных «соседей».
23. Резистентность бывает у бактерий или у людей?
Устойчивы к антибиотикам, конечно же, бактерии, а не люди. Но часто бывает так, что человек заражается микробами, чувствительными к антибактериальным лекарствам. Они приобретают резистентность уже в процессе лечения.
Резистентность может быть первичной или вторичной. При первичной резистентности человек заражается микробом, который уже устойчив к антибиотику. Он уже несет в своей ДНК гены антибиотикорезистентности. При вторичной резистентности бактерия приобретает устойчивость в результате неправильного лечения: например, если человек принимал низкие дозы препаратов или не прошел курс лечения до конца. Небольшая часть микроорганизмов, которая выжила, становится сильнее: ей больше не страшны антибиотики – по крайней мере те, которыми вы лечились в первый раз.
24. Могут ли бактерии обмениваться резистентностью?
Бактерии могут обмениваться резистентностью. Это явление называется горизонтальным переносом генов. Вот почему плохо принимать «полезные» бактерии, которые рекомендуют пить вместе с антибиотиками: у этих бактерий есть гены устойчивости к соответствующим антибиотикам. И бактерии могут передавать их друг другу. Производителям пробиотиков хочется, чтобы хорошие бактерии не погибали от антибиотика и были снабжены геном устойчивости, но они передадут свой ген плохим бактериям, и тех уже будет не уничтожить.
Если при вертикальном переносе «сын» бактерии унаследует устойчивость к антибиотику от «отца», то при горизонтальном переносе этот ген получают от «соседа», в том числе от бактерии другого биологического вида. Это как если бы соседская дворняга принесла вам ген устойчивости против блох. Известны три механизма горизонтального переноса генов: конъюгация, трансформация и трансдукция.
Именно конъюгация виновата в большинстве случаев передачи генов против антибиотиков. При этом типе передачи образуется «мостик» между двумя бактериальными клетками. По нему куски генетического кода попадают к другой бактерии.
Гены могут переноситься бактериофагами. Например, так передается устойчивость к эритромицину и тетрациклину у стафилококков, к тетрациклину и гентамицину у энтерококков. Бактерии заражают друг друга «полезным» вирусом и выживают. Так передаются гены не только в пределах одного вида. Например, кишечная палочка с помощью бактериофагов может «наградить» геном антибиотикорезистентности сальмонеллу.
Когда бактериальная клетка находит фрагмент ДНК, который «валяется на полу», поглощает его и встраивает в свой геном, тогда процесс называется трансформация. Так передается устойчивость к стрептомицину, рифампицину, эритромицину, налидиксовой кислоте, канамицину. Чаще всего эту «опцию» используют стрептококки и нейссерии – возбудители гонореи и менингита.
25. Дисбактериоз – причина, последствие или промежуточное звено?
Дисбактериоз – однозначно не
