Это предложение Чичерина показывает, по-моему, что его надо
1) немедленно отправить в санаторий, всякое попустительство в этом отношении, допущение отсрочки и т. п. будет, по моему мнению, величайшей угрозой для всех переговоров... 1
Это уже очень напоминает карательную медицину! Но можно, можно еще расценить позицию Ленина как аффект или как проявление добрых чувств и товарищеского отношения к соратнику по борьбе, но ...
т. Молотову
для всех членов Политбюро:
Это и следующее письмо Чичерина явно доказывают, что он болен и сильно. Мы будем дураками, если тотчас и насильно не сошлем его в санаторий.
24.1.1922 г. - Ленин2.
Это уже похоже на наши 70-е годы! Аргументация - два письма, "которые явно доказыва-ют, что он болен", методы сослать "тотчас" и "насильно" (причем курсив В.И. Ленина). А санаторий? Не тот ли, в котором была Мария Спиридонова?
Непосвященному читателю надо заметить, что для всех поколений советской власти Ленин представлялся как непогрешимый святой, а любое его высказывание трактовалось как открове-ние мудрости. Его труды до сих пор не подлежат официальному критическому разбору или ревизии. Поэтому даже такие в целом незначительные высказывания по поводу Г.В. Чичерина могли стать теоретической базой и идейной опорой будущей карательной медицины. То, что основоположником теории (а возможно, и практики) карательной медицины в СССР стал сам основоположник советского государства - факт знаменательный. Он лишний раз подчеркивает кровное родство и органичную совместимость карательной медицины и коммунистической власти.
Припомнив старое библейское изречение "Поднявший меч, от меча и погибнет", мы расскажем о другом случае вольного обращения с психиатрией.
Впрочем, поднявший меч здесь не погиб от меча, его над ним только занесли. На сей раз обвинение в психической ненормальности получил сам В.И. Ленин. Если он представлялся святым для коммунистов последующих поколений и рядовых однопартийцев его времени, то равные ему по масштабу деятели революции смотрели на Ильича более трезвыми глазами.
В 1923 году Ленин выдвинул предложение о реорганизации Рабкрина3 и написал об этом письмо в ЦК партии. Суть предложения состояла в том, чтобы приблизить друг к другу и частично совместить работу РКИ и ЦКК на принципах единоначалия. По тому времени предложение казалось диким, непонятным объединить контрольные аппараты советских органов в партии?! Ленин, разбитый параличом, уже не поднимался с постели. Заседание Политбюро, обсуждавшее этот вопрос, происходило без него. С.П. Писарев, тогда ответствен-ный работник ЦКК партии, рассказывает, что заседание началось так. Первым выступил председатель Президиума Коминтерна Г.Е. Зиновьев. Тихим трагическим голосом, чуть не со слезами на глазах, он сказал: "Товарищи, наш дорогой, горячо всеми любимый Владимир Ильич, кажется, сошел с ума..."
1 Продиктовано по телефону 23 января 1922 г. В.И. Ленин. Полное собрание сочинений, изд. 5, т. 54, стр. 136.
2 Там же, стр. 137.
3 Рабкрин или НК РКИ - Народный комиссариат рабоче-крестьянской инспекции, контролировал работу советских органов.
Интересно, что обвинения в психической ненормальности в то время чаще всего, по-видимому, звучали из уст революционеров в адрес своих же товарищей. Возможно, это и не так, но до нас дошли только такие случаи...
Арон Александрович Сольц - "совесть партии" товарищ Сольц, старый политкаторжанин и один из организаторов советских концлагерей - в 1934 году был назначен на руководящую работу в Верховный Суд. Его политическая карьера в то время клонилась уже к закату.
На одном из заседаний бюро районного комитета партии, членом которого он состоял, Сольц сообщил, что в Прокуратуре фабрикуются ложные обвинения против ни в чем не повинных людей. Он предложил создать комиссию от райкома по проверке этих фактов. Что толкнуло его на этот отчаянный поступок? Едва ли совесть и раскаяние. Скорее всего он предвидел близкую гибель от рук сталинских опричников и не хотел покорно ожидать приближающегося конца. Через несколько дней Генеральный Прокурор А.Я. Вышинский объявил, что Сольц сошел с ума и взят под домашний арест. На этом окончилась карьера старого профессионального революционера. Вскоре он умер*. Обстоятельства его гибели нам не известны. Возможно, старый, обреченный на бездействие, устраненный от политической жизни, он умер своей смертью. Возможно, он встретил ее где-нибудь в подвалах Лубянки или Лефортова.
* А.А. Сольц умер 30 апреля 1945 года. (Его биографию см. в Советской Исторической Энциклопедии, т. 13, стр. 336.) В октябре 37 г. на конференции Свердловского партактива Сольц требовал создания комиссии для расследования деятельности Вышинского. В феврале 38 г. снят с работы в Прокуратуре, помещен в психбольницу, но потом выписан (см. Ю. Трифонов "Отблеск костра", М., 1966, стр. 26-27, цитир. в кн. Р. Медведева "К суду истории", изд. 2, Нью- Йорк, 1974, стр. 421-422) - Ред.
4.
Установить точную дату рождения карательной медицины весьма затруднительно. Мы знаем, что случаи признания душевнобольными здоровых людей по политическим соображени-ям были и в дореволюционной России, и в первые послереволюционные годы. Подобная практика приняла особый размах в 50-е годы и особую жестокость - в 60-е - 70-е годы. Путь становления карательной медицины мы бы определили следующим образом. В первой половине XIX века николаевское правительство нашло оригинальный способ борьбы с неугодными ему людьми (Чаадаев, Кологривов, Жуков, Панова и др.). Однако широкого распространения этот способ не получил.
Революционное насилие начала XX века смело обычные представления о гуманности, законности, долге. Ленин дал карательной медицине свое "добро". Но опять она не получила широкого распространения, ибо на этот раз была слишком мягка и либеральна для времен кровопролитного сталинского террора. Широкое распространение она начала получать в конце 40-х - начале 50-х годов.
Резюмируем наше мнение: карательная медицина - орудие борьбы с инакомыслящими, которых невозможно репрессировать на основании закона за то, что они мыслят иначе, чем это предписано. Таким образом, система карательной медицины возможна лишь при большой степени единомыслия в стране, почему она и развилась в тоталитарном СССР. В автократичес-кой же России такой большой степени единомыслия не было, общество было достаточно плюралистичным, терпимым к мнениям, не сходным с официальным. Поэтому случаи карательной медицины были исключительными, ее жертвами стали те, кто далеко ушел за рамки общепринятых норм, особенно во времена правительственной реакции. Конечно, в по-настоящему свободной стране этого не случилось бы, но ведь царская Россия не была таковой.
5.
О карательной медицине 40-х - 50-х годов нам известно уже немного больше. Помимо Казанской и Ленинградской спецпсихбольниц, мы располагаем информацией еще о пяти подобных учреждениях, хотя их было, вероятно, больше.
Тюремно-психиатрическое отделение Бутырской тюрьмы. В 1953-54 гг. располагалось в здании бывшей церкви.
Тюремно-психиатрическая больница в районе г. Томска. Располагалась на территории совхоза "Чекист". В эту больницу отправляли заключенных, заболевших или симулировавших психическую болезнь. Заведовала больницей тогдашняя депутат Верховного Совета РСФСР от г. Томска Софья Андреевна (фамилия, к сожалению, не установлена). Есть свидетельства о систематических избиениях, практиковавшихся в этой больнице (свидетельство А. Квачевского).
Сычевская специальная психиатрическая больница. Открыта в 1949 году (по некоторым сведениям - в 1952 году).
Рассказывают о существовании в конце 40-х - начале 50-х годов тюремно-психиатрической больницы в Горьком.
Есть точные сведения о существовании тюремно-психиатрической колонии в Чистополе (свидетельства С-на, В. Гусарова).
О существовании еще одной СПБ, в Шацке, нам стало известно из приказа министра здравоохранения СССР от 6.2.49 г. за № 9 "Об улучшении организации судебно-психиатричес-кой экспертизы и принудительного лечения".
п. 2. "Для проведения принудительного лечения в соединении с изоляцией совершивших преступление психически больных, в соответствии с инструкцией Министерства здравоохра-нения СССР, Министерства внутренних дел, Министерства юстиции СССР и Генерального Прокурора СССР от 25.3.1948 года Министру здравоохранения СССР реорганизовать в течение первого полугодия 1949 г. Шацкую психбольницу в специальную психиатрическую больницу для принудительного лечения с изоляцией на 500 коек и организовать в Томской психиатри-ческой больнице отделение для принудительного лечения с изоляцией на 200 коек"*.
* Справочник по организации здравоохранения. М., 1950.
Скорее всего, СПБ в совхозе "Чекист" и была организована в соответствии с этим приказом. Маловероятно, чтобы в районе Томска было две спецпсихбольницы.
