Более четко проявляется рассогласование ритма сна и бодрствования как по часовой стрелке (до 10 часов), так и против нее (до 11 часов), что приводит к значительным ошибкам в пилотировании. Так, во время высадки на Луну экспедиции с космического корабля «Аполлон-15» значительный сдвиг суточного ритма привел к выраженному утомлению астронавтов и вынудил их работать на пределе физиологических и психологических резервов вплоть до возвращения в командный модуль. Примерно через месяц-полтора совместного полета, как отмечают многие космонавты, начинает резко проявляться проблема психологической совместимости членов экипажа. Иными словами, длительная групповая изоляция при определенных обстоятельствах может выступать как психогенный фактор экстремальных условий (Лебедев В. И., 1989).
Эмоциональная напряженность, обычно возрастающая перед концом длительного стрессового испытания, сказывается положительно только на показателях деятельности при выполнении задания: «по сигналу, в кратчайший срок». Это говорит о том, что эмоционально-позитивное напряжение в результате обострившегося ожидания конца изоляции вторично мобилизовало только деятельность с опорой на внешние «приказы», т. е. мобилизовало у испытуемых активность с внешней «точкой опоры».
Деятельность, требующая самостоятельных волевых усилий, имела отчетливую тенденцию ухудшаться при длительном стрессе без улучшения в период ожидания конца действия стрессогенных факторов. Этот факт иллюстрирует феномен «экстернализации» личности со снижением способности к самостоятельному выходу из ситуации дистресса при длительной стрессовой монотонии. Реже в аналогичных условиях может активизироваться волевая активность, приводящая к «взрывным» усилениям деятельности человека (Китаев-Смык Л. А., 1983). За 2–3 суток до окончания космического полета, т. е. на завершающем этапе, у космонавтов появляется эмоциональная напряженность. Космонавт В. И. Севастьянов указывает на то, что за несколько суток до возвращения на Землю «возникла неотвязная мысль: все, скорее бы конец полета, скорее бы на Землю. При ожидании конца полета время тянулось очень медленно. Настроение ухудшалось». Тягостное состояние ожидания, описанное в приведенном наблюдении, вполне согласуется с информационной теорией эмоций, разрабатываемой П. В. Симоновым.
Эмоциональная напряженность, вызываемая ожиданием конца полета или длительного эксперимента, отчетливо проявляется в вегетативных реакциях, биохимических сдвигах, двигательной активности, нарушениях сна и ряде психофизиологических показателей (Временные пробы, работа на тренажере и т. д.). У космонавтов в полете в отличие от сурдокамерных экспериментов она обусловливается не только предвосхищением возвращения к обычной жизни, но и тревожным ожиданием: как пройдет спуск на Землю, а также «проигрыванием» возможных аварийных ситуаций во время спуска (Лебедев В. И.1985).
Подобные результаты изменения функционального состояния организма при длительном стрессе получены также у подводников, полярников антарктических станций, спелеологов и других специалистов. Применительно к общей схеме адаптации в динамике функционального состояния организма моряков на протяжении многомесячных плаваний на кораблях различных классов выделяют четыре периода (Сапов И. А. с соавт., 1986).
1. Период переадаптации или физиологического напряжения (период компенсации), который занимает непосредственно предпоходовое время, первые 7-10 суток плавания и характеризуется повышением активности ряда органов и систем. В этот период основная нагрузка ложится на регуляторные механизмы. За счет их напряжения осуществляется приспособление физиологических реакций к изменившимся условиям среды.
2. Период относительно устойчивой адаптированности организма к новым условиям, который обычно охватывает 15-90-е сутки плавания. Его физиологическую основу составляет вновь установившийся уровень функционирования различных органов и систем для поддержания гомеостаза в конкретных условиях плавания. Определяемые в это время функциональные сдвиги не выходят за рамки физиологических колебаний, а работоспособность моряков, по данным прямых и косвенных показателей, возрастает.
3. Период дезадаптации, характеризуемый перенапряжением механизмов регуляции адаптационных процессов, отсутствием признаков адаптации нервной и эндокринной систем и некоторым снижением общей функциональной устойчивости организма моряков. Состояние организма в период дезадаптации может быть отнесено к преморбидному. Изменения функций организма, обусловленные дезадаптационными расстройствами, отмечаются, как правило, через 3–3,5 месяца плавания и более.
4. Период реадаптации, который условно может быть разделен на три этапа. Для первого этапа, составляющего 1–3 дня после окончания плавания, характерны такие же изменения функций организма, наблюдающиеся в конце похода. Второй этап занимает 5-10 дней и характеризуется углублением неблагоприятных функциональных сдвигов. Третий этап реадаптации у корабельных специалистов продолжается несколько недель и характеризуется постепенным сглаживанием вегетативно-сосудистых и мышечных изменений и полной нормализацией функций организма.
Физиологические и психофизиологические исследования длительного стресса позволили выделить в первой стадии стресса — стадии мобилизации адаптационных резервов («стадии тревоги»), три периода адаптации к устойчивым стрессогенным воздействиям.
Первый период — активизация адаптационных форм реагирования за счет мобилизации в основном «поверхностных» резервов. Его продолжительность при максимальной субъективно переносимой экстремальности стрессора исчисляется минутами, часами. Первый период стресса у большинства людей отличается стеническими эмоциями и повышением работоспособности.
Второй период характеризуется началом действия имеющихся в организме «программ» перестройки, существующей «функциональной системности», и становления ее новой формы, адекватной экстремальному требованию среды. Продолжительность этого периода составляет около 11 суток. Для него часто характерно безболезненное состояние человека со снижением работоспособности. Однако высокая мотивация стресса в этом периоде может поддерживать достаточно высокую работоспособность человека и, более того, за счет временной «сверхмобилизации» резервов, в частности гипофиз-адреналовой системы, — купировать неблагоприятные проявления второго периода.
Третий период — неустойчивая адаптация. Проявляется в крайне неблагоприятных для человека условиях. Его продолжительность варьирует от 20 до 60 суток.
Анализируя проблему стресса, сопряженного с трудовой деятельностью, можно заметить тесную связь этого состояния с утомлением и переутомлением. Стресс и утомление служат главными «мишенями» фармакологической коррекции и иных способов регулирующих воздействий. Как стресс, так и утомление требуют последующего отдыха, а при крайней выраженности обоих состояний — и реабилитационных мероприятий. Они оба в определенной мере дезадаптивны и обозначают динамическое рассогласование индивида со средой. Вместе с тем, с физиологической точки зрения, утомлением является состояние организма, вызванное умственной или физической работой, при котором временно понижается работоспособность, изменяются функции организма и появляется субъективное ощущение — усталость. Утомление, по своей биологической сущности, является нормальным физиологическим процессом, выполняющим определенную защитную роль в организме, предохраняющим его отдельные физиологические системы и органы от чрезмерного перенапряжения и возможного повреждения. Эта сторона утомления является физиологически выгодной. Другая, ведущая к снижению работоспособности, неэкономичному расходованию энергии и уменьшению функциональных резервов организма, — невыгодной. Последнее, а именно, уменьшение уровня функциональных резервов при утомлении является различием между состоянием стресса и утомлением. Следовательно, при утомлении уровень функциональных резервов в той или иной мере снижен, в состоянии стресса отмечается гипермобилизация резервов. Именно в физиологических резервах организма, их мобилизации и истощении находится ключ к разрешению конкретных физиолого-гигиенических практических задач, связанных с обеспечением работы человека при действии на него экстремальных факторов. В этой связи представляется убедительным предположение Т. Кокса (1981) рассматривать утомление как генерализированную реакцию на стресс.
При рассмотрении концепции утомления и стресса обращает на себя внимание и то, что утомление, как правило, возникает в результате напряженной или длительной деятельности, в то время как возникновение стресса не всегда приурочено к ней. Стресс может развиться в начальной фазе работы, а также в период подготовки к ней (антиципирующий стресс, предстартовое состояние), т. е. направленность причинно-следственной связи от стресса к утомлению более вероятна, чем противоположная. Следовательно, состояние стресса взаимосвязано и с другими функциональными состояниями человека, рассмотрению которых посвящен следующий раздел.
