Жизнь в современных условиях не позволяет нам забывать, что в процессе приготовления и очистки продуктов питания полностью удаляются или в сильной степени разрушаются все самые полезные элементы, содержащиеся в органических веществах.
Из материалов министерства сельского хозяйства США
МОИ ПЕРВЫЕ ОПЫТЫ С ЖЕСТКОЙ ВОДОЙ
Посмотрите, например, на мою жизнь. Я родился в штате Виргиния, на ферме, расположившейся недалеко от реки Потомак. Мы брали всю необходимую нам воду из колодца, и это была кристально чистая, свежая сверкающая вода. Однако она была очень жесткой и содержала в виде взвесей или в растворенном виде карбонат кальция и другие неорганические минералы, обычно присущие всем известнякам.
Когда мы кипятили колодезную воду, на стенках посуды откладывались слои этих веществ, которые со временем вызывали образование дырок на днищах чайников и кастрюль – постоянно приходилось их выбрасывать и покупать новые, однако через какое-то время они тоже оказывались на помойке.
Мыть посуду, стирать белье и выполнять другие работы, используя эту воду, было очень трудно. Мыло в ней совершенно не мылилось.
Однако главную опасность жесткая вода представляла для людей, которые ее пили.
Моему дедушке было в то время за 60. Он был плотным, высоким, сильным человеком, весившим около 90 кг и имевшим, несмотря на свои годы, крепкие мускулы.
Он хорошо разбирался в лошадях, был прирожденным охотником и всю жизнь усердно работал на своей ферме.
Я помню день, когда у него случился первый инсульт. Все наше многочисленное семейство Брэггов сидело за обеденным столом. Вдруг раздался грохот тарелок, разбившихся под тяжестью дедушки, упавшего на них грудью. Когда прибыл деревенский врач, он с грустью сообщил нам, что у дедушки удар и левая сторона тела парализована.
С тех пор несчастный дедушка требовал постоянного ухода и внимания. Из-за полной парализации левой половины тела он не мог самостоятельно даже ходить, и поэтому кто-то должен был поддерживать его при прогулках. Он полностью потерял контроль над процессами отправления естественных потребностей в туалете. Более того, этот беспомощный и больной человек стал часто впадать в беспричинный гнев. Стало очень трудно его кормить, так как он разучился жевать. Нам удавалось впихнуть в него только очень жидкие или протертые продукты.
Дедушка, тот чудесный человек, которого мы знали в течение многих лет, пропал, фактически он для нас умер. Вы можете представить, какой груз ответственности и забот взвалил больной на моих родителей и всю семью в целом. Несчастный, беспомощный человек влачил такое существование (нормальной жизнью назвать это нельзя) еще три года, затем последовал второй, и последний удар, и он умер в физическом смысле.
Его тело было отправлено в больницу Джона Хопкинса в Балтиморе. После вскрытия врачи рассказали нам, что его артерии были окаменевшими. Из-за чего? Из-за того, что мой дедушка родился на нашей ферме и прожил там всю свою жизнь, постоянно употребляя для питья жесткую воду.
Я был в то время еще маленьким, но помню, как отец рассказал мне о результатах вскрытия. Тогда я спросил его, как могли артерии превратиться в камень. Однако отец не смог дать мне исчерпывающего ответа. И именно тогда я сказал себе, что я должен выяснить, почему артерии дедушки так сильно изменились. Я начал читать книги по медицине, которые мне давал мой дядя Уильям, – наш семейный доктор. Но я все не находил ответа на занимавшую меня проблему и засыпал дядю Уильяма сотней вопросов о причинах заинтересовавшей меня болезни.
Прошло очень много лет, прежде чем мне удалось добраться до сути дела и получить ответы на мои вопросы. Но пока это случилось, мне пришлось стать свидетелем многих бед, которые творила жесткая вода с членами моей семьи, нашими родственниками и друзьями.
В человеческом теле можно выделить семь основных типов соединения костей, обеспечивающих различную степень их подвижности. Между соединяемыми элементами находится прозрачно-желтая жидкость, называемая в медицине синовиальной. Она играет роль смазки, позволяя костям легко поворачиваться относительно друг друга в месте соединения. Если же вместо такой жидкости там оказываются неорганические минералы, поступившие с питьевой водой, и ядовитые кристаллы, то каждое такое перемещение будет даваться человеку с трудом, вызывая при этом болезненные ощущения.
На нашей ферме работало много негров, многие из которых были чудесными людьми. Мы все вместе составляли как бы одну большую семью. Одну из негритянок, которая вела хозяйство в нашем доме, звали Бесси-Луиза. Она была нам как родная, и мы все ее очень любили. Со временем Бесси-Луизу стали мучить артриты рук, кистей, локтей, коленей и лодыжек. С каждым днем боли становились все мучительнее. Порой она не могла выдерживать эти боли и начинала безудержно плакать.
Я спрашивал нашего семейного доктора о причинах заболевания артритом – мне хотелось знать, существует ли средство, способное помочь нашей бедной Бесси-Луизе или хотя бы облегчить ее страдания. Доктор ответил мне откровенно.
«Поль, – сказал он, – мы не знаем, почему эта напасть поражает людей, почему они так сильно мучаются от нее, и у нас нет лекарств, чтобы действительно помочь Бесси-Луизе. Единственное, что мы можем сделать сейчас для бедняжки, – дать ей обезболивающие средства».
Через какое-то время Бесси перестала вставать с кровати, страдая от постоянных болей, и через несколько лет умерла, не дожив и до 65 лет. Особенно тяжелыми и мучительными были для нее последние дни.
И я страдал вместе с этой глубоко несчастной женщиной, не находя возможности хоть как-то помочь ей. Каждый день, прежде чем отправиться спать, я снова и снова пытался отыскать выход из тупика, в который она попала.
Ведь мы жили на большой и прекрасной ферме, где никогда не было недостатка в продуктах питания. Дом наш был удобным и комфортабельным. Наша замечательная ферма стояла на берегу могучей реки.
Но сколько же болезней подстерегали людей, особенно взрослых, которые жили в этих чудесных местах. Можно свести общий результат воздействия этих болезней к одному слову – «горе». Практически каждый день я слышал, как моя мать спрашивала встретившихся ей людей: «Как ваше состояние сегодня?» И почти всегда далее следовал горестный рассказ о тех мучениях, которые испытывали ее собеседники.
И я снова и снова шел к моему доброму и терпеливому дяде и засыпал его вопросами, главным из которых был такой: «Почему от болезней страдает так много людей?» – «Хотел бы я знать», – был его обычный ответ, который, конечно, не мог меня удовлетворить. И тогда я в который раз говорил себе: «В один прекрасный день ты отыщешь причину, почему так много людей страдает от подобных болей».
Когда мне было 12 лет, меня отправили в Виргинию, в школу с военным уклоном. Мои родители хотели, чтобы я подготовился к поступлению в военную академию Вест-Пойнт и стал офицером. Когда я был маленьким, будущее детей всегда определяли взрослые, обычно их родители. Но я не хотел быть солдатом и честно заявил об этом родителям, однако мои возражения на них не подействовали. Они сказали, что знают гораздо лучше, чем мне следует заниматься в жизни. Пришлось подчиниться. В военной школе я не только пил жесткую воду, но и постоянно ел вредные для организма продукты питания: горячие пирожки, вафли, белый рис, огромное количество жареных сосисок, вареной и жареной картошки, переваренного мяса, а также поглощал десерты, сдобные булочки, шоколадные пирожные, мороженое, пудинги и другие продукты, щедро наполненные рафинированным белым сахаром.
Не прошло и четырех лет, как в возрасте 16 лет я стал жертвой туберкулеза. И я снова стал обстреливать вопросами своего дядю-врача, спрашивая его, почему на этот раз жестокий выбор пал на меня. Почему? Почему? Почему? Но этот добрый человек не мог дать мне ответа.
После этого я провел несколько лет в различных санаториях, пока моя судьба резко не изменилась.
Я оказался в больнице в Нью-Йорке, где меня обследовали четыре опытных врача. При первой же встрече я спросил их напрямую, смогут ли они спасти меня от этой болезни.
И получил честный и прямой ответ. «Нет, – сказали они, – мы не убеждены, что ты сумеешь выкарабкаться из этой беды».
Когда они покинули палату, медсестра, приехавшая недавно в нашу страну из Швейцарии на стажировку, была просто взбешена. «Эти американские врачи ничего не понимают в туберкулезе, – заявила она. – Я рада, что скоро возвращаюсь в свой санаторий, где специалисты знают, как бороться с этой болезнью».
Я закричал: «Вы возьмете меня с собой? Я хочу жить и помогать другим больным».
