Я собираюсь приложиться к кренделю во второй раз, как вдруг до меня доходит, что мальчик гуляет в парке совершенно один. Сдвигаю брови и спрашиваю:
— Слушай, а где твои…
— Олли! Ну ты даешь, приятель! Я же просил ждать меня у Фрэнка!
Голос кажется мне смутно знакомым, и когда я, обернувшись, вижу, кто зовет Олли, то понимаю, почему. Это тот самый парень, с которым мы столкнулись возле музея. Оцепенев от удивления, я только и могу, что глазеть на него. Он тоже явно не ожидал увидеть меня снова — судя по такому же ошарашенному, как у меня, выражению на лице.
— Привет, — говорю я, внезапно занервничав. — Значит, этот милый маленький мальчик ваш?
Я уже и сама замечаю сходство — у них одинаковые волосы цвета кофейных зерен, волнистые, естественно отливающие на солнце золотом. У Олли кудри длинные и непослушные, а мужчина, который смотрит на меня своими необыкновенно яркими светло-карими глазами, подстрижен коротко, впереди волосы длиннее, чем по бокам. Еще у них одинаковые носы, прямые и ровные, только у мужчины переносица усеяна веснушками, придающими ему озорной мальчишеский вид… короче говоря, просто ах.
Он улыбается, засунув ладони в задние карманы джинсов.
— Может и мой. А что, Олли вам докучал? — Голос у него низкий и хрипловатый, как у голливудских актеров старой школы.
Мальчишка с широкой улыбкой придвигается ко мне поближе. Я заговорщецки ему подмигиваю.
— Нисколько. Напротив, он был ужасно любезен и даже угостил меня кренделем.
— Ага. Я вел себя хорошо и поделился, как вы с мамой меня учили, — сообщает Олли.
— Молодец, — слышу я ответ незнакомца. Меня несколько расстраивает тот факт, что он, похоже, женат, и это полнейший бред, ведь я даже не знаю этого парня.
Он подсаживается к Олли, обнимает мальчика за плечи и ерошит ему волосы, а тот хихикает.
— Приятель, ты меня до чертиков испугал. Сам посуди, прихожу я за тобой к Фрэнку, а тебя нет. Надо, кстати, написать ему, что ты нашелся, пока он там не обделался от страха. Серьезно, никогда больше так не делай. Теперь нам придется рассказать обо всем твоей маме, и мне наверняка крепко от нее влетит.
Олли виновато опускает плечи.
— Ну прости, дядя Ронан. Мне стало скучно слушать, как Фрэнк болтает со своей подружкой, вот я и ушел. Я просто хотел посидеть на улице.
Дядя Ронан? Хм. А что, мне нравится.
Мужчина, который на самом деле оказывается гораздо красивее, чем мне запомнилось, поднимает глаза на меня и улыбается.
— Дружок, я отлично тебя понимаю, но все равно, так делать нельзя. Обещаешь, что больше не будешь?
— Обещаю, дядя Ронан.
Я краснею и опускаю взгляд в землю. Краем глаза вижу, как они пожимают друг другу руки, и пользуясь тем, что внимание незнакомца переключилось, разглядываю его. Теплый, карамельный оттенок кожи говорит о том, что он много времени проводит на солнце. Литые мускулы сильных рук — значит, занимается спортом. Налет двухдневной щетины на квадратной челюсти — не особенно любит бриться? Своей расслабленной сексуальностью он напоминает мне модель из рекламы Gap или рок-звезду. И, кажется, я еще не видела, чтобы кто-то выглядел настолько мужественно и сексуально в простой черной футболке.
Я все еще изучаю его, когда он ловит мой оценивающий взгляд. И улыбается, точно все это время знал, что я на него пялюсь.
Ну, класс. Меня застукали.
Улыбаюсь в ответ — а что мне еще остается?
— Простите. Я забыл представиться, — говорит он.
— Ничего страшного. Вы, наверное, тот самый спец, который научил Олли убойному обращению с дамами.
Он со стоном запускает пятерню в свою шевелюру.
— Лучше даже не спрашивать, да?
Я пожимаю плечами, безмерно наслаждаясь его смущением.
— Не знаю, не знаю… куколка.
— А что тут такого? Ей же нравилось, — недоумевает Олли. — Она начала так смешно дышать и просить его не останавливаться.
Я слышу, как Ронан чертыхается сквозь зубы, и усмехаюсь. Бедняга…
Подавшись вперед, он упирается локтями в колени и оборачивается на нас с Олли. В глазах пляшут озорные искорки, на скулах легкий румянец.
— Очень рад, что вам так весело за мой счет.
— Ну… вы же сами спросили, верно, Олли?
Олли с энтузиазмом кивает, спутанные кудряшки подпрыгивают в такт.
— Ага.
Расхохотавшись в голос, Ронан притягивает Олли к себе и лохматит его шевелюру. Мальчишка визжит от смеха. Глядя на них, и я улыбаюсь.
— Ах ты, плутишка! Мы же с тобой, вроде, в одной команде.
— Она пахнет приятней, чем ты, дядя, а еще она красивее.
Я усмехаюсь.
— Видите… он умный мальчик.
— Да уж, мне до него далеко.
— Вот-вот, — со смехом соглашаюсь я. — Кстати, меня зовут Блэр.
— Блэр, — повторяет он, пробуя мое имя на вкус. — Вам идет. Красивое имя.
— Спасибо.
— Ну что, Блэр… как поживает тот тип в смокинге? — небрежно интересуется он, глядя в землю и потирая свой щетинистый подбородок. Мыщцы его рук напрягаются, пока он ждет моего ответа, и я понимаю, что вопрос задан не из праздного интереса.
— А вы не любите ходить вокруг да около, да? Типа в смокинге больше нет.
Ронан поднимает голову, смех на его лице сменяется чем-то искренним, чем-то нежным.
— Не скажу, что мне жаль это слышать.
Я хочу заговорить, но то, как он смотрит на меня — словно видит насквозь, — создает внутри совершеннейший хаос и лишает меня дара речи. Все мои мысли рушатся под мягким взглядом его карих глаз.
Мы смотрим друг на друга, не отрываясь. На его лице мелькает мягкая улыбка. Он снова что-то говорит, но в голове моей полный сумбур, все внимание приковано к тому, как двигаются его чувственные, зовущие к поцелуям губы, и слова ускользают от моего восприятия.
— П-простите, я не расслышала. — Мне не хватает дыхания. Что за фигня происходит?
Его взгляд блуждает по моему лицу, останавливается на губах.
— Я думал, что никогда больше тебя не увижу.
— Дядя Ронан, я есть хочу. Можно мне мороженое? — раздается голосок Олли, и толстая стена напряжения, окружившая нас секунду назад, рушится как от удара молотком. Ох!..
Со вздохом облегчения я случайно бросаю взгляд на часы. Черт! Уже больше четырех. Мне давно пора быть дома и собираться на работу.
Я встаю, вытягиваю затекшие ноги и оглядываюсь. Парочка, которая обнималась рядом, уже ушла. Вокруг фонтана сидят теперь другие люди, духота спáла. Забавно, как быстро летит время, когда тебе хорошо. Вовремя вспомнив о пакетах с покупками, я подхватываю их с земли и поворачиваюсь к Олли и Ронану. Заправляю за ухо выбившуюся прядь.
— Ужасно жаль, но мне пора. Через два часа я должна быть в одном месте, а еще нужно поймать такси. Было очень приятно познакомиться, Олли и дядя Ронан. — Я подмигиваю Ронану.
Он криво улыбается мне, качает головой.
— Это у вас привычка такая — убегать от меня, да?
Кусая губу, я вспоминаю тот вечер.
— А у вас — со мной сталкиваться?
— Может да… а может и нет. Кто знает, может, это судьба. — Он делает паузу и дерзко ухмыляется мне. — А может, мне просто нравятся красивые… виды.
Я хохочу и шлепаю его сумкой по колену.
— Ах вы!..
— Дядя Ронан… — снова встревает в наш разговор Олли. Такое чувство, что он это специально!
Я хихикаю.
— Да, Олли? — спрашивает Ронан, не сводя с меня взгляда. В его глазах пляшут смешинки. Мальчишка путает ему все карты, причем сознательно и, надо сказать, довольно успешно.
— Можно спросить кое-что?
— Валяй.
Я смотрю, как Олли прижимается своим маленьким тельцем к Ронану и шепчет что-то ему на ухо. Слушая его, Ронан улыбается — мне.
— Не знаю. Может, задашь ей этот вопрос сам?
Олли запускает ладошку в свои непослушные кудри, чем приводит их в еще больший беспорядок.
— Я хотел спросить, не хотите ли вы завтра прийти ко мне на день рождения, — произносит он скороговоркой.
Мое сердце ухает вниз. Я ненавижу вечеринки в честь дня рождения. И никогда на них не хожу. Внутри стремительно нарастает паника, и мне приходится откашляться, чтобы вновь обрести голос.
— Ой. Нет-нет-нет… а-а… я не знаю… Я не смогу. К тому же, это семейный праздник, а я чужой человек. Но все равно, спасибо за приглашение, Олли. Это так мило с твоей стороны.
Олли упрямо трясет головой.
— Но моя мама не будет против. Правда, дядя Ронан?
Ронан похлопывает его по спине.
— Конечно, не будет. Чем больше народу, тем веселее. Ну же, соглашайтесь. Не разбивайте парню сердце. Будет здорово. — Он смотрит на Олли. — Верно, приятель?
— Да. Не разбивайте мне сердце, — кротко вторит ему мальчуган.
— Вы ведь знаете, кто вы такие? — беспомощно спрашиваю я, пока две пары карих глаз глядят на меня в ожидании ответа.
