того, чего у нас нет. – Макс чувствовала адскую вину за то, что появилась в жизни Николь, за то, что повела ее в клуб. За то, что танцевала с ней. – Прости меня. Я знаю, этого чертовски мало, но это все, что я могу сказать. Прости.
– Правда или действие. – Глаза Николь горели.
– Действие. – Макс внимательно смотрела на девушку. В ней сейчас было столько огня, что она могла бы жечь города.
– Поцелуй меня. – Николь едва не задохнулась, произнеся единственное, чего действительно хотела за весь вечер.
– Это безумие. – Макс не знала, как реагировать. – Не надо этого делать, Николь. Никогда не надо делать того, о чем пожалеешь.
– Надо не только уметь отказываться от того, что делать ты не хочешь, но и уметь согласиться на то, чего действительно хочешь. – Николь села рядом с девушкой на диван. – Ты сама выбрала «действие».
Макс приблизилась вплотную к Николь, разглядывая ее глаза. В них не было страха. Волнение – возможно, но в основном огонь. Яркий, слепящий огонь. Больше всего на свете ей хотелось сейчас прижать ее к дивану, целуя так, как она мечтала с их первой встречи. Забирая остатки воли и разума. Целуя так, чтобы потом хватило на целую жизнь разлуки. Вкладывая все то, что она хранила в себе так долго. Ее губы горели, внутри все перевернулось… Макс поцеловала девушку в щеку.
– Я выполнила. – Она отстранилась и пересела чуть дальше.
– Это нечестно. – Николь почти плакала. – Ты всегда издеваешься над теми, кто тебе небезразличен, да, Макс? Всегда причиняешь им боль, как тогда, в клубе, чтобы они держались от тебя подальше? Никогда даже не даёшь человеку шанса подойти ближе.
– Я выполнила действие. Это игра. – Макс с трудом удавалось сохранить холодный тон. Мысленно она все ещё целовала Николь, сжимала в объятиях, пряча ото всего мира. – Ты сказала поцеловать тебя, и я поцеловала.
– Ты прекрасно поняла, о чем я говорила. – почти шипела Николь. Она наверное никогда ещё не чувствовала себя настолько отвергнутой. – Ну что ж, секса ты от меня не хочешь, целовать тоже… что же ты делаешь здесь, Макс? Зачем играешь со мной?!
– Правда или действие? – перебила ее Максим.
– Действие. – Быстро ответила Николь, желая сейчас по максимуму отомстить за все. Она точно не понимала, за что: за уязвленное самолюбие или за то, что она вообще появилась в ее жизни и уничтожила все, во что Николь верила годами.
– Проводи меня, пожалуйста, до двери. – Макс встала, вышла в коридор, накинула куртку и спешно вышла за дверь. – Ты достойна лучшего, чем я, Николь. – Бросила она, закрывая дверь.
– Я ненавижу тебя, Макс, ненавижу, слышишь!? – Девушка стучала кулаком в стену, сползая на пол. – Я ненавижу все, что с тобой связано!
***
Камилла вошла в квартиру тихо, стараясь не разбудить Арину, и на цыпочках прошла в комнату. Тут ей и правда было хорошо и спокойно. Она, наконец, чувствовала себя дома. Не надо держать марку, не надо быть тем, кем ты не являешься… Это просто дом. Она лежала, не раздеваясь, глядя в потолок, размышляя о том, что могла бы натворить этим вечером такого, за что никогда не простила бы себя потом. Секс, как оказалось, не играл такую уж существенную роль. И хотеть другого человека оказалось намного сложнее, чем Арину. Для этого должно было сойтись очень много факторов. И даже этого оказалось недостаточно. Арину она хотела, просто когда видела утром, или когда та писала статью для онлайн-журнала, когда она играла с детьми, или даже просто смотрела в телефон, чтобы убить время. Для этого ничего было не нужно. Эта искра проскакивала всегда. От одного взгляда, от одной мысли…
– Ты пришла. – Арина постучала пару раз в дверь, прежде чем войти.
– У меня был деловой ужин. – Камилла приподнялась на кровати. – Ты можешь зайти. Я ещё не ложусь.
– Не представляю, кто ужинает в двенадцать ночи. – Арина села с краю на кровать.
– Лада Литвинова. – Без желания как-либо заставить ревновать ответила Камилла.
– И как она? – Арина старательно заглушала в себе желание устроить допрос со скандалом и обвинениями. Так или иначе, но у неё не было сейчас никаких прав на это. Если посмотреть правде в глаза, то у девушек ее ориентации никогда нет такого права. Они не могут кинуть в лицо обручальное кольцо или ткнуть носом в штамп в паспорте. Их отношения всегда живут на чём-то большем, чем чернила на бумаге. И ей это раньше всегда нравилось. – Такая же стерва, как о ней все говорят?
– Нет. На самом деле, не думаю. – Камилла достала сумочку и протянула договор. – Она немного странная. Но точно не сука. Мне она показалась весьма неглупой, дальновидной, а ещё очень спокойной и с достоинством.
– И какой у неё размер достоинства? – не выдержала Арина. – Соразмерный нолям в этом договоре, надеюсь.
– Да пошла ты… – Камилла вырвала у неё документы из рук. – Я завтра же съезжаю.
– К Ладе? – Арина чувствовала, что ее несёт, но не могла остановиться. – Она уже сняла тебе квартирку, как и всем своим любовницам?
– Иди к черту! – Камилла толкнула Арину в плечо. – Уйди сейчас же, или…
– Или что? – девушку словно подменили, – Или Ладе позвонишь?
– Нет. – Камилла встала с кровати, сняла платье и достала из ящика джинсы. – Поговорим, когда будешь вменяемая. Если вообще будет о чем нам с тобой разговаривать. – Девушка застегнула джинсы и потянулась за толстовкой.
– Ты никуда не пойдёшь! – Арина схватила девушку за плечи. – Сейчас ночь!
– Это больше не твоё дело. – Прошипела Камилла.
– Ошибаешься. – Арина повалила девушку на кровать, прижимая собой и крепко держа одной рукой две кисти над головой партнерши. – Я сказала, ты никуда не уйдёшь.
– Отпусти. – Камилла билась на кровати, пытаясь вырвать руки из железной хватки бывшей любимой. – Отпусти меня.
– А разве ты не этого хотела? – Арина начала расстегивать джинсы девушки. – Разве не так ты хотела, чтобы я тебя прижала!
– Нет. Не надо. Я прошу тебя. – Камилла пыталась драться ногами и царапать ногтями руку, которая ее держала.
– Прекращай! – Арина стянула джинсы так, чтобы открыть себе доступ к телу девушки и вставила колено между ее ног, не давая их сомкнуть. – Ты течёшь, как сука, я уверена. Разве не ты мечтала, чтобы я трахала тебя чаще?!
Камилла почувствовала, как Арина отодвинула край трусов и вошла в неё сразу двумя пальцами.
– Ну же, давай стони. – Девушка начала грубо вводить пальцы внутрь, резкими толчками. – Я же говорила, ты мокрая. Почему бы просто не признать, что тебе
