в кино.
После того случай в парке он вел себя более сдержанно и мне это нравилось. Мне было комфортно. Он дает мне право выбора, не заставляет, не давит. Мне нравится проводить с ним время, разговаривать. Нравится, когда он держит меня за руку. Нравится, когда целует. Он делает это нежно, осторожно. Я стала ждать нашей очередной встречи. Скучала по его улыбкам. Но по ночам мне снился Дрейк. Ксюха вообще сказала, бери обоих, они прекрасно друг друга дополняют. Но это неправильно. Нужно выбрать. Когда я спрашивала у Александра что-то про Диму, его взгляд менялся. Ему было неприятно говорить со мной о нем, но он всегда был честен. Всегда отвечал на мои вопросы. Он хороший друг. Несмотря на всю неприглядность сложившейся ситуации, он остается хорошим и верным другом. И это в нем меня восхищает.
Мы были в кино. Потом немного погуляли и поели мороженного в открытом кафе. Он держал за руку, улыбался, рассказывал разные смешные истории. Потом проводил меня домой. Снова прямо до двери. Притянул к себе и осторожно поцеловал. Коснулся теплыми губами моих губ, провел языком, чуть раскрывая их. Обхватывал своим ненасытным, но таким нежным ртом то нижнюю, то верхнюю губу, постоянно лаская их языком. Прижал чуть сильнее к себе, прервал поцелуй и уткнулся носом куда-то в макушку, выравнивая дыхание. Мне было хорошо. Я вдыхала его запах: остатки туалетной воды, запах его тела, сигарет и улицы, и немножко мой. Моя туалетная вода оставила аромат на его рубашке. И в этот момент мне хотелось большего. Он умел делать так, что я хотела сама быть с ним. Но меня все время останавливали мысли о Дмитрии Дрейке, и я не позволяла себе сделать следующий шаг. Мне казалось, что это будет предательством. А он не давил. В прошлый раз я не разговаривала с ним несколько дней и он, сделав выводы, действовал по-другому.
Отпустил.
– Пока, маленькая. Я завтра улетаю на конференцию в Лондон. Меня долго не будет. Но я не могу не поехать. Это важно. Будь осторожна тут, пожалуйста. И с Дрейком… Будь осторожна, – грусть, даже нет, тоска в его голосе сдавила мое сердце тисками.
Я сама потянулась к нему, обняла за шею и поцеловала. Он прижал к себе и тут же углубил поцелуй, но быстро отстранился, грустно улыбнулся:
– Я буду звонить, – сказал он тихо, но я услышала, – и ты звони. Всегда! Если я нужен или просто не с кем поговорить. Звони, ладно?! – заглядывает в глаза.
Прощается? Почему у меня такое ощущение, что он прощается?
– Ты нужен мне, Алекс, – неожиданно для самой себя произнесла я. – Я буду скучать, правда. И звонить буду.
– Мне пора. – Он чмокнул меня в губы, улыбнулся и ушел.
Поцелуй получился немного смазанным, улыбка грустной. Как же так? Что у него в голове? Что он делает?
Снова вопросы и ни одного ответа.
Вошла в пустую квартиру, быстро скинула одежду и пошла в душ. Почему-то хотелось смыть с себя этот день. Накатила усталость и тоска. И сквозь шум воды и свои мысли я слышала, как звонит мой телефон. Настойчиво так звонит. Не обращать внимание было уже невозможно. Поздний вечер. Мало ли что случилось. И у кого.
Я быстро обернулась полотенцем, выключила воду и побежала в комнату. Нашла в сумке телефон, который как раз снова начал трезвонить, и, толком не посмотрев на экран, приняла вызов.
– Да? – Я слегка запыхалась.
– Ты бежала, что ли? – раздался в трубке голос, который снова вызвал толпу мурашек, пробежавших по моему телу.
Я выдохнула, выравнивая дыхание, и ответила предельно честно:
– Я в душе была, извини… те. – Я все никак не могла называть его на «ты». Просил и ни один раз, но я все никак не могу.
– Как дела, Китти? – его голос изменился, неуловимо, но я заметила.
С чего бы? Может простыл? Он как будто хриплый стал.
– Все хорошо. Работаем по плану. Все успеваем…
Зачем я ему об этом рассказываю? Он же не за этим звонит. Я знаю, но несу всякий бред. Мозг вообще отказывается думать, когда появляется Дрейк.
– Стой! Стой, стой! – Он затормозил поток моего бреда, который был ему сейчас совершенно не интересен.
– Как дела у тебя? Чем занимаешься? С кем проводишь время, пока меня нет?
Блин. Вот что я ему скажу? Мысли стали скакать в голове, как перепуганные зайцы, ища выхода.
Нужно сказать правду, но как-то избирательно и аккуратно, чтобы не нарваться на скандал. Я ведь прекрасно помню его слова перед отъездом. Сказанное так… забыть сложно.
– Н-нормально. Работаю, Дмитрий А…
– Просто Дима! Мы же договорились, Кейти!
Злится, я даже отсюда чувствую.
– Да-да, извини… те.
– …и на «ты», помнишь?
Вдох, выдох. Этот человек на меня жутко влияет.
А еще я поняла, что соскучилась. Я соскучилась по нему. По его стальным глазам. По его поцелуям, которые не оставляли во мне ни грамма дыхания, забирая все себе. По его прикосновениям, которые вызывали во мне волны приятных ощущений на грани удовольствия и страха. И ему я это позволяла, а Алексу нет.
– Да, Дима. Все хорошо, правда. Работы много, но мы справляемся. И у меня все хорошо. Я в основном дома. Вечером сил уже нет куда-то ходить. Несколько раз виделась с Ксюшей и Александром. Ой!
Дура! Зачем я это сказала?! Но, с другой стороны, я ведь решила говорить правду, пусть и не всю. Пусть будет так.
– С Алексом? – Он рыкнул в трубку так, что у меня все сжалось внутри.
– Д-да… Мы гуляли. Просто гуляли, – даже я понимала, что звучит неубедительно. Скорее как отмазка, чем как рассказ о том, как я провела вечер.
– Молодцы. Только вот ты, смотрю, забыла, о чем я говорил тебе перед отъездом? И заметь, ты обещала меня слушаться!
Ой, мама, как же страшно сейчас. Я стояла посреди комнаты, прижимая к груди полотенце, и мне было страшно.
– Я помню. Но он ведь не какой-то мужик. Он Ваш… Твой друг. И я должна была сказать ему спасибо. И мы просто общались. – снова сделала акцент на том, что мы просто общались.
– Кейти, – его голос вдруг стал таким… Лучше бы он сейчас орал, чем вот так… Обманчиво спокойно, но при этом так, что
