удовлетворения в отсутствии у него жертв, которые сбежали или честно сумели выбороть себе победу.
Стук прервал мои мысли, сделав мое существование менее болезненным, отвлекая.
– Да? – привстала я.
Ко мне зашла Анфиса, плотно прикрыв за собой дверь.
– Я могу… сесть? – спросила, явно нервничая.
У меня были смешанные чувства: с одной стороны, из-за её глупости я пережила всё это, с другой – я и сама виновата, что повелась на это. Мне стоило просто пойти домой и оборвать все контакты, если она настаивала бы на своём.
В итоге безразличие, то есть какой-третий вариант, который всегда присутствует глубоко внутри, победил.
Я подвинулась, давая ей возможность сесть.
– Тея… я хотела сказать… в общем, прости меня. Я просто действовала на эмоциях. Ты знаешь, что я иногда… иногда могу быть такой… неустойчивой.
Я посмотрела в её большие глазах, которые выражали сожаление и, в какой-то мере, отчаяние в желании получить моё прощения.
Она была права: это очень сложно забыть.
Я заставила себя улыбнуться.
– Мне казалось, что ты предъявишь мне за новообретенную популярность и поставишь под сомнения наличия у меня заслуг.
Она помолчала, посмотрев перед собой.
– Я не знала, что всё это правда. Мне казалось, что это какие-то страшные истории, рассказанные старыми поехавшими людьми или глупыми подростками, чтобы как-то разбавить своё и заодно наше скучное существование. До сих пор не могу поверить в то, что они не оцепили лес красной лентой и не эвакуировали людей. Слишком опасно, чтобы жить рядом с… этим, – она перевела взгляд на меня. – Я… поражена тем, что ты сделала. Ты знаешь, мы всегда соперничали, и мне всегда хотелось быть лучше тебя, но… чтобы я не сделала в своей жизни, в том отрезке, который мне отведён, я не смогу тебя затмить. Ты спасла 27 жизней, и я даже не знаю, что может быть ещё мощнее.
Я развела руками, не зная, что на это ответить, но не желая превращать это в серьезный разговор, ведь я не хотела быть героиней, тем более, кичиться этим:
– Спасти 28 жизней.
Анфиса закатила глаза, давая понять, что это тупая шутка даже для меня.
– Я просто хотела сказать, что не хочу больше соперничать, – сказала, подвигаясь ко мне. –Думаю, я должна была быть внимательней, когда я ставила под сомнения твой ум и способности. Все-таки столько времени мы знакомы с тобой, тесно общаясь.
Я замолчала, не веря в происходящее. Это первый раз на моей памяти, когда она признаёт свою неправоту, вернее, наличие у себя недостатка или сделанной оплошности в чем-то. Должно быть, она и вправду сильно раскаивается и, что самое главное, не скрывает этого передо мной, да и, на мою память, вообще кем-либо.
–Анфиса… я и вправду пережила многое за эти дни. И, не смотря на отсутствия у меня обиды на тебя, я не думаю, что наше общение сможет вернуться в прежнее русло. Я не так, видимо, сильна, чтобы всё быстро забыть и жить дальше… нормально. Возможно, я потрачу года на то, чтобы принять это и простить себя за все те глупости, которые я совершила… и мне нужно сделать это вдали, чтобы меньше вещей и мест напоминали мне о произошедшем; тогда, возможно, я смогу излечиться быстрее, – помолчала. – Я желаю тебе удачи, Анфиса, чтобы ты тоже смогла найти своё место в этом мире…
Она, посмотрев на меня не моргающим взглядом, отвернулась.
– Это вряд ли – сказала осипшим голосом, явно срывающимся на плачь, и выбежала, как будто ей дали пощечину.
Откинув голову на подушку, я почему-то почувствовала себя виноватой. Догонять её у меня не было сил, да и не особо я желала бессмысленно вытряхивать у неё причину такой реакции, учитывая, что мы никогда не делились секретами друг с другом или любой личной информацией, несмотря на то, что считали друг друга лучшими подругами. Если захочет – расскажет сама.
С таким девизом я хотела уже было спуститься за завтраком, как послышался ещё один стук.
– Анфиса? – спросила, чувствуя, как дрожит мой собственный голос.
Однако я снова ошиблась.
– Могу ли я зайти? -спросил незнакомый мужчина в костюме.
Я скрестила брови на переносице.
– Смотря, с какой целью вы пожаловали.
Он смущенно улыбнулся, закрывая за собой дверь, хоть и не так скрупулёзно, как это делала ушедшая.
– Радует, что вам уже лучше для серьезных разговоров. Меня зовут мистер Схорекс, я пришёл с особой целью. Меня впустила ваша сестра: она посчитала, что моё предложение вам будет полезным.
Я продолжила стоять с глупым выражением лица.
– Она знает, о чем вы хотите со мной поговорить?
Покачав головой, он сделал еще один шаг по направлению ко мне.
– Нет, но догадывается. Я занимаюсь интересами важных людей на правительственном уровне. Для меня большая честь иметь разговор с Вами, мисс Линан – поклонился.
Я облокотилась на спину.
– Вы мне льстите. Я просто хотела жить.
Мужчина вскинул бровь, подойдя ближе и показывая удостоверение личности.
– Вы даже не представляете, как заблуждаетесь, мисс Линан. От него еще никто живым не уходил.
Я присела обратно на кровать, чувствуя, как мне противен этот разговор. Никакой гордости в моих поступках не было, если вспомнить, что я для этого всего сделала.
Я устало выдохнула.
– Пожалуйста, давайте сразу к делу. Что от меня нужно, мистер Схорекс? Присаживайтесь.
– О, благодарю вас, – он облегченно воспользовался предложение, присев в кресло напротив кровати. – Мы хотим того же, что и вы. Устранить опасность, чтобы мы все жили без страха смерти. Вы же понимаете, что он все еще предоставляет угрозу?
Я сложила руки на груди.
– Скоро я уеду, а что будет здесь без меня мне наплевать, так что…
– Он найдет вас везде.
Я пожала плечами.
– Думаю, я не предоставляю для него никакого интереса больше. Он может найти и других жертв…
– И вам всё равно?
Я закусила губу.
– Увы, я не могу спасти всех. Я и так сделала все, что мне было по силам. Как вы можете заметить, мне всего лишь 17 лет, я недавно закончила школу. Несмотря на то, что у меня еще вся жизнь впереди и я не хочу быть замешенной в чем-то опасном… больше, я и в принципе не в состоянии ничего сделать, у меня нет достаточных ресурсов, так что я бесполезна, увы.
Мужчина понимающе кивнул.
– Я вас понимаю, однако даже у тех, у кого были ресурсы, поверьте, даже более чем, не смогли не то, что остановить его, но и просто уйти живым. Только Вам