— Какая же ты скотина, Инхальм! — простонал он. — Ты меня опять до крови разодрал!
— Заживет, — хладнокровно ответил главарь, натягивая штаны.
Разгоряченные увиденным, остальные разбойники буквально озверели и пустили Гилморна по второму кругу, набрасываясь на него сразу по двое. Те, кто не хотел дожидаться своей очереди, разложили у костра Тэннара и Найси. Дальнейшее эльф помнил смутно, попав в водоворот мучительного наслаждения и сладкой боли, тело его безостановочно содрогалось в спазмах удовольствия, вино и страсть совершенно затуманили его разум. Гилморн не знал, сколько прошло времени. Когда он пришел в себя, уже темнело. Со второй попытки ему удалось приподняться и сесть. Эльф огляделся. Главарь полулежал на земле неподалеку от него, подсунув под голову седло, и курил трубку. Трое разбойников хлопотали у костра, жаря мясо, остальные дремали или занимались своими делами. Гилморн почувствовал, что голоден.
— Эй, смертный, у вас пленников-то хоть кормят? — сказал он нахально. — Я бы, пожалуй, отдался сейчас за кусок оленины.
Тот посмотрел на него и поднял бровь, ухмыляясь:
— Ну и ну, тебе не хватило, красавчик? Я думал, ты до утра не очнешься, будь ты хоть трижды эльф.
— Для этого нужно кое-что посерьезнее, чем десяток парней, — Гилморн подмигнул ему и потянулся, распрямляя спину. — Я могу и дальше так развлекаться, только если вы дадите мне отдохнуть, поесть и выпить. Нет, сначала выпить.
Главарь кинул ему флягу с вином, которую Гилморн легко поймал, прижал к губам и в несколько глотков отполовинил.
— Ну и здоров же ты пить! — с уважением сказал ему Инхальм. — Так же здоров, как трахаться. Что, все эльфы такие?
— Сомневаюсь, — ответил Гилморн совершенно искренне, вытирая губы тыльной стороной ладони. — Не вздумайте повторить этот номер с каким-нибудь другим эльфом, он скорее сдохнет, чем будет вас ублажать.
Инхальм засмеялся.
— Значит, с тобой нам повезло? Я сразу понял, что ты особенный, еще там, на дороге. Даже гулящие девки не пялились так бесстыдно мне ниже пояса.
— Мне было интересно, все ли у тебя такое большое, — сказал Гилморн самым развратным тоном и подмигнул.
— До чего же ты распутный, красавчик! Как тебя зовут, кстати?
— Зачем это тебе? Думаешь, раз вы меня отодрали всей шайкой, это повод познакомиться? Черта с два!
Человек захохотал, хлопнув себя по колену.
— Ты выражаешься, как шлюха в борделе. Маленькая эльфийская шлюшка, вот ты кто!
— Меня так уже называли. Не один раз, — эльф похабно усмехнулся.
«Не в этих ли краях вырос Норт? Тот же выговор, те же словечки… Итилиенский диалект, не иначе!»
— Ну так как насчет еды?
— Не бойся, голодом морить не будем. Уж кусок оленины ты точно заслужил, — сказал главарь, смеясь. — Скоро будет готово, я думаю, — он посмотрел в сторону костра.
— А тут есть поблизости что-нибудь похожее на воду? Я бы не отказался помыться.
Потеки спермы на внутренней стороне его бедер, на ягодицах засохли, неприятно стягивая кожу, так что вода бы точно не помешала.
— Я покажу.
Инхальм отложил трубку, встал и помог Гилморну подняться. В первый момент эльфа ощутимо шатнуло, но он удержал равновесие, оперевшись о руку мужчины.
Тот привел его к лесному ручью, узкому и довольно глубокому. Вода приятно холодила ссадины и царапины Гилморна, освежая его уставшее тело, наполняя его бодростью. Он с удовольствием смыл с себя все следы недавних забав.
Человек уселся на берегу, прислонившись к дереву, не отрывая взгляда от белеющего в вечернем сумраке тела эльфа. Гилморн крикнул насмешливо:
— Что, боишься, что я сбегу? Прямо так, голышом?
— Да нет, — отозвался тот. — Просто я еще никогда не видел голого эльфа. Ты и впрямь красавчик.
— Любишь сладких мальчиков, смертный? — сказал Гилморн, выходя из воды и отряхиваясь. — А тех двоих ты взял в шайку потому, что они хорошо стреляют из лука, или потому, что хорошо трахаются?
— Ты про Найси и Тэннара? И то, и другое.
— Скажи, почему ты так грубо обошелся с Найси? Ты же знаешь, что ему было очень больно. Мог бы трахнуть меня еще раз, если так хотелось.
— Не так уж ему и больно. Он просто плакса. Уже год обслуживает всех наших, а передо мной каждый раз ломает комедию со слезами и просьбами. Меня это только сильнее заводит.
— Уж кто бы сомневался, — с иронией сказал Гилморн.
— Вот ты меня, конечно, поразил. Вовсю подмахивал и просил еще. Я думал, ты будешь вопить благим матом, пока не охрипнешь, или вообще вырубишься.
Гилморн пожал плечами.
— Я эльф, легче переношу боль, лучше владею своим телом. К тому же, у моего первого любовника тоже был довольно большой. Он любил… эээ… грубые ласки, так что я к этому привык.
— Держу пари, это был здоровенный мужик вроде меня, который тебя похитил и держал привязанным к кровати, трахая каждый день до потери сознания.
Эльф загадочно усмехнулся и не ответил.
— А что это ты так Найси заинтересовался? Он тебе нравится, красавчик? Можешь попользоваться, он против не будет.
— Нет, спасибо, — промурлыкал Гилморн. Он подошел ближе и скользнул взглядом по мускулистому полуобнаженному телу смертного. — Мне больше нравишься ты. Я люблю, как ты изволил выразиться, сильных мужчин с большими членами.
И эльф опустился на колени перед сидящим человеком, между его расставленными ногами.
Тот усмехнулся, притянул его к себе и крепко поцеловал в полуоткрытые губы, проводя по ним языком, но не заходя дальше.
— Ну слава Эру, а то я уж боялся, что целовать красивого мальчика у вас считается мужеложством, — ехидно сказал Гилморн, прежде чем наклониться и самому его поцеловать.
Губы смертного имели привкус вина и табачного дыма. Лаская их своими губами, приоткрывая их требовательно, эльф принялся настойчиво гладить его пах.
— Двух раз с меня хватит, красавчик, — сказал Инхальм, когда Гилморн оторвался от него, чтобы вздохнуть. — Сомневаюсь, что тебе удастся раскрутить меня еще на один.
Эльф не стал говорить банальностей вроде: «Посмотрим!» или «Я лучший мастер поднимать члены по эту сторону Андуина…» Он просто расстегнул на нем штаны, нагнулся и обхватил губами его поникший конец, снова поражаясь его внушительным размерам.
Смертный смотрел на него насмешливо, не делая никаких попыток его остановить, но и никак не поощряя. Похоже, он был в настроении передать всю инициативу Гилморну. Эльф почувствовал, что возбуждается еще больше, чем от тех непристойностей, которыми они обменялись в последние полчаса. Не прошло и двух минут, как расслабленный член мужчины начал оживать под прикосновениями губ и языка Гилморна. Эльф брал его в рот до основания, так что жесткие кудрявые волоски в паху смертного щекотали ему губы, ласкал, дразнил и облизывал, и вот плоть смертного напряглась и затвердела, увеличившись в размерах до того, что едва помещалась во рту Гилморна. Инхальм отвел волосы от его лица, желая видеть всю картину в подробностях — как красивые губы эльфа двигаются по всей длине его члена, как он жмурится от сладострастного удовольствия, как его пальцы сжимают и поглаживают основание огромного орудия, вздымающегося между ног человека.
— Ты самый развратный чертов эльф, которого я когда либо встречал! — сказал он, прерывисто дыша, хриплым от страсти голосом.
Гилморн оторвался от своего занятия и посмотрел на него блестящими глазами, которые в сумраке казались почти черными.
— И много ты встречал эльфов?
— Парочку, но это неважно. Даже среди людей нет ничего похожего.
— Среди людей есть…
Голос Норта снова зазвучал в ушах Гилморна: «Ты чертов распутник, Арт, ты знаешь об этом?» Воспоминания словно обожгли его. Он знал, что сам сейчас выглядит так же, как тот среброволосый демон греха, с которым судьба и воля Норта свела его в Мордоре. Сказал бы ему кто-нибудь три года назад, что он будет неистово желать первого встречного, у которого сильное мускулистое тело и огромное мужское достоинство… что он ляжет с десятком грубых мужчин за вечер и после этого все равно будет чувствовать себя неудовлетворенным… что будет сам домогаться смертного, чтобы еще раз ощутить в себе движения чудовищного поршня, заполняющего его внутри всего, без остатка…
Гилморн поставил колени по обе стороны от бедер смертного и положил руки на его плечи.
— Помоги мне! — жарко шепнул он Инхальму в ухо и потерся ягодицами о головку его члена, торжествующе торчащего вверх.
Тот нащупал нежное отверстие в теле эльфа, не успевшее еще до конца сжаться после всех мужчин, обладавших им, и приставил к нему свой член. Вцепившись в его плечи, Гилморн начал медленно опускаться вниз, морщась от боли и стискивая зубы. Снова, как в первый раз, когда головка члена проникла внутрь, он не сдержал крика и дернулся инстинктивно, но Инхальм схватил его за ягодицы, раздвигая его шире, натягивая на себя. Эльф громко стонал, запрокидывая голову, пока исполинское орудие дюйм за дюймом исчезало в его теле. Приняв его почти до основания, он замер, сжав зубы, собирая силы, а потом резко наделся на него целиком, так что ягодицы его коснулись бедер мужчины. От боли слезы брызнули у него из глаз, он уткнулся лицом в шею человека, дыша со стонами и всхлипами, дрожа всем телом, впиваясь ногтями в его плечи. Инхальм обнимал его, гладил по спине, по плечам, и вдруг одной рукой он обхватил член эльфа и начал размеренно его ласкать.
