Он чуть заметно потянул ее за руку, и она оказалась возле него, робко наблюдая за происходящим сквозь полуприкрытые веки. Масуд медленно скользил по ней жадным взглядом, внимательно рассматривая каждую деталь. Потом незнакомым, необыкновенно чувственным жестом он разгладил ее черные локоны.
– Аллах всесильный и всевидящий, мне кажется, я ждал этого мгновения целую вечность, – прошептал он.
– О нет, незнакомец, – отозвалась она низким грудным голосом. – Мы едва знакомы, не так давно ты и моего имени не слыхал.
– Ты моя жена… Сотни и сотни часов… Я считаю каждое мгновение нашего счастья. Но сейчас, клянусь, мне пришлось призвать на помощь всю свою изобретательность, чтобы устроить это свидание. – Улыбка Масуда была ленивой и обворожительной. Он вытянулся подле нее, опершись на левую руку. – Я знаю и не знаю тебя, хочу знакомиться с тобой – и не решаюсь. Теряюсь в догадках: ты та, кого я видел поутру в опочивальне, или…
Джая подняла глаза на мужа. Да, он не обманывал ее: он знал ее и не знал, робел, как мальчик, и чувствовал необыкновенный прилив сил, как уверенный в себе муж.
– Моя греза, ты должна доверять мне. Ты не должна бояться…
Его правая рука легко поглаживала ее шею.
– Я не боюсь тебя, незнакомец…
– Нет? Разве ты не дрожишь сейчас, как дева, впервые ощутившая прикосновение мужчины? Разве не желаешь большего?
– Нет, – прошептала Джая. – Не дрожу, не боюсь… Не желаю.
– Не желаешь?
Масуд тихо и заразительно рассмеялся. Он лежал на левом боку, почти весь в тени, и только выгоревшие во время странствий волосы переливались в пробивающемся свете. Но вот он опять склонился над ней.
Джая напряглась всем телом, когда Масуд перешел в наступление. Он водил кончиком языка по изгибам ее уха, прижимался к ней горячими губами, сметая своими ласками последние попытки сопротивления и последние сомнения. Эти нежные чувственные ласки приводили Джаю в трепет. Она закрыла глаза, признавая свое поражение. Жар горячей волной прошел по ее телу, она часто задышала.
По этому участившемуся дыханию Масуд понял, что близок к исполнению заветного желания, и смело перешел к следующему уроку, начав осторожно расстегивать мелкие пуговицы ее одеяния.
Спустя несколько мгновений Джая ощутила прохладу – Масуд стянул с ее плеч платье и обнажил грудь. Она громко вскрикнула, мысли ее смешались. Джая знала, что следует остановить его, знала, что должна справиться с нахлынувшими ощущениями, однако вместо всего этого только бессильно прижималась к нему, неразборчиво бормоча слова протеста. О, сейчас она не узнавала себя, да и вряд ли эта робкая дева была сейчас той гордой княжной…
– Тише, милая, – еле слышно прошептал он.
Он накрыл одну ее грудь ладонью и начал осторожно сжимать, наслаждаясь мягкостью и упругостью ее тела.
– Нет, – слабо выдохнула девушка, безвольно качая головой из стороны в сторону.
– Тебе не нравится?
– Не в этом дело… нельзя… мне больно. – Сосок у нее затвердел и отзывался легкой болью под его пальцами.
– Но приятно?
Она не ответила, но он и так знал ответ. Он знал, потому что прижался губами к ее шее под подбородком и почувствовал, как часто бьется ее сердце.
– Сколько дней ты мучаешь меня, – прошептал он. – Будет справедливо, если теперь я немного помучаю тебя. Ведь ты сейчас испытываешь настоящие муки, не так ли, моя чаровница?
– Да, да… – задыхаясь, проговорила она, выгибая спину в ответ на прикосновение его руки.
– Хорошо…
Опытными, нежными пальцами он принялся ласкать ее обнаженную грудь, возбуждая ее легкими, размеренными движениями, едва касаясь кожи и чувствуя сумасшедшие удары ее сердца. Его рука скользила по груди вверх к подбородку и возвращалась назад, легко находя и массируя места наибольшего возбуждения. Действовал он с уверенностью мужчины, хорошо знающего, как отзывается женское тело на ласки.
Совершенно смешавшись, Джая бессильно потянулась к нему. Еле слышный стон вырвался у нее, когда он приник головой к ее груди. Но едва он теплыми губами коснулся соска, стон окреп и вырвался наружу. А когда он припал к груди и начал языком ласкать соски, новое огненное ощущение пронзило ее, оно было уже знакомо, но в то же время всегда бесконечно ново.
Джая вновь познала желание. Ее тело, охваченное страстью, налилось невероятной тяжестью и напряглось. Его ласки возбуждали, доводили до исступления. Поддаваясь едва сознаваемому первобытному инстинкту, она подняла руки, запустила пальцы в его кудри и прижала голову Масуда к груди. Больше Джая не сопротивлялась. Она вновь ощутила и впервые поняла, что значит быть желанной. Своей страстью, ласками он говорил, что ценит и хочет ее, что она нужна ему. От этого нового ощущения у нее закружилась голова. Никто никогда не любил ее так!
Он медленно снял с нее платье. От холодного воздуха Джая поежилась, но нежные слова ободрения быстро согрели ее.
– Моя огненная женщина… Расслабься… Тебе будет очень приятно… Позволь мне любить тебя. – Его жаркий шепот слышался над самым ее ухом, рука его стала смелее, она медленно продвигалась вдоль ноги вверх, приятно сжимая и отпуская бедро, поглаживая бархатистую кожу живота. – Не прячься от меня, любовь моя… Не скрывай свои безупречные ноги.
Когда она нерешительно повиновалась, его рука скользнула под темный треугольник мягких волосков, туда, где лежал путь к неземному блаженству.
Он прильнул к ее губам, заглушив вскрик. Его губы и язык двигались в такт с рукой, возбуждая и подготавливая к пику наслаждения. Охваченная любовной истомой, плоть ее стала влажной и податливой под его искусными пальцами. Эти теплые пальцы становились все смелее, исследуя ее, раздвигая и проскальзывая вглубь между трепещущими складками, то задерживаясь там, то возвращаясь наружу, чтобы ласкать еще и еще.
Стеная и всхлипывая от наслаждения, Джая выгибалась, голова ее металась из стороны в сторону. Она не понимала, что он с ней делает. Казалось, он знает ее тело лучше, чем она сама. Он знал, где касаться и ласкать, где дразнить и мучить, как заставлять дрожать и трепетать от страсти, как просто свести с ума…
Необыкновенно возбужденный этой порывистой, трепетной женщиной, лежащей рядом с ним, Масуд глубоко вздохнул, чтобы немного остудить свой пыл. Он не желал торопить события. Ему отчаянно хотелось овладеть ею, потеряться в глубинах ее тела, но желание доставить наивысшее удовольствие ей заставило его почти перестать ощущать себя. Она должна была до конца познать все оттенки наслаждения, которое женщина может получить от мужчины.
Джая откинула голову назад и позволила ему делать с собой все, что он хотел. Она уже больше не думала о сопротивлении, она вообще не могла ни о чем думать, вдыхая пьянящий запах его тела, смешавшийся с запахом сена, наслаждаясь его вкусом, ощущая биение его сердца и движения его требовательных пальцев. Джая была не в состоянии лежать спокойно, она задыхалась и извивалась под напором его ласк. И вдруг тело ее резко напряглось и замерло. Джая испытала такое потрясение, такие ощущения, что она испугалась – ей показалось, что она умирает…
Масуд приглушил своими поцелуями ее восторженный стон, перемежающийся всхлипыванием, не убирая руки из ее влажной плоти. И только когда волны экстаза слегка улеглись, он осторожно обнял дрожащее тело девушки руками. Он желал ее безумно, до боли, но боялся напугать. Хотелось просто вытянуться, успокоиться, остыть, и он продолжал крепко обнимать ее, давая время прийти в себя.
Несколько мгновений спустя Масуд поднял голову, нежно и ласково посмотрел Джае в лицо. В полутьме она казалась бледной до синевы. Когда же открыла глаза, у Масуда перехватило дыхание: таких глаз он не видел еще никогда в жизни и никогда в жизни не видел столько радости от впервые утоленного желания.
Джая приподнялась и склонилась над ним.
– Ответь мне, незнакомый маг, так бывает всегда?
– Так?..
– Так, будто улетаешь… Больно и сладко…
– Да, моя греза. Так бывает всегда, когда тот, кого ты принял сердцем, принят и твоим телом.
Джая едва слышно рассмеялась и уткнулась лицом ему в шею. Наслаждаясь шелковистостью ее черных как смоль волос, Масуд с нежностью убрал их спутанные пряди с груди. Он представил, как эти волосы накрывают его, и вздрогнул от острого желания овладеть ею. Он жаждал сделать это тотчас же, но хотел, чтобы она привыкла к новым ощущениям. Он был готов ждать столько, сколько понадобится. Если у него, Аллах всесильный и всевидящий, хватит на это сил.
И едва Масуд произнес в душе эту клятву, как Джая подняла лицо и посмотрела прямо в его глаза.
– Так бери же меня! Бери сейчас, ибо мое тело не просто приняло тебя, оно тебя жаждет…
