Но, будучи покорными рабами, мы все равно остаемся людьми. Мы совершаем ошибки, и, если мы не хотим повиноваться или действуем непочтительно, нас будут наказывать. Учтивость и достоинство, с которыми подчиненный партнер принимает наказание, столь же важны, как и то, как он ведет себя в обычной жизни. Возможно, это даже более важно.
Помню один случай, когда я позволила моим эмоциям взять надо мной верх во время D/s-сцены с моим Господином. Господин сказал мне, что из-за производственной необходимости ему придется работать допоздна в день нашей годовщины, которая должна была наступить через несколько недель. Этот личный вопрос затрагивал меня как возлюбленную моего Господина, а не как его покорную слугу. Я в гневе убежала со сцены и совершила основной грех в D/s-отношениях – сняла свой ошейник. Ошейник – символ преданности нашим D/s-отношениям, а также символ чести, отображающий мои обязательства перед БДСМ-сообществом. Потеряв самообладание и сняв ошейник, я не только выказала неуважение своему Господину, но и опозорила все наше сообщество. В результате мой Господин решил, что наказание должно быть публичным.
Я с позором тащилась вслед за Господином, жалея, что не могу провалиться на месте. Я была благодарна за благословенную темноту, которую дарила мне повязка на глазах. Он привел меня вниз в «темницу» и поставил на четвереньки на подвешенном столе. Это дезориентировало: трудно балансировать на нем, ничего не видя. Стоя на четвереньках и отставив зад, я ждала наказания. Веревка, обмотанная вокруг груди, под руками, под ребрами, впивалась в тело. Я старалась унять дыхание и привести себя в состояние полного подчинения.
Я ощущала на себе флоггеры, шлепалки, руки, ремни, пояса, зажимы, прищепки и рты. Я мягко ворковала: «Спасибо, Господин» и «Спасибо, Госпожа». Позднее я услышала, что все выстроились в очередь, каждый хотел что-то сделать. Я меняла положение тела, подставляя грудь, влагалище, разворачиваясь, чтобы зрителям было лучше видно происходящее. Я стояла, удерживая различные сложные, напряженные позы, сидя на корточках, балансируя – и все это с повязкой на глазах. Я вертела головой на звуки голосов в комнате. Я слышала, как люди разговаривают с моим Господином. Когда он передавал меня следующему участнику действа, каждый вежливо спрашивал у меня: «Я могу сделать что-то посерьезнее?» – «Если это понравится вам, Господин».
Один из них сказал: «Вы похожи на такую примерную девочку. Что вы такое сделали, чтобы заслужить подобное наказание?» – «Я не вправе сказать об этом, Господин. Мне очень жаль, Господин».
Я разворачивалась на слова, как бабочка на свет, позволив возбуждению как опытных «людей кожи» и Доминантов, так и новичков течь сквозь меня. Можно подумать, что кнут полосует их самих.
Я могла ощущать каждого из тех, кто меня окружает, – садомазохистов, экспериментаторов и свингеров. У каждого был свой удар, свое касание. Я вежливо благодарила их за то, что они приняли участие в моем наказании.
Господин приблизился, прошептав мне на ухо: «Еще одно, и я отведу тебя домой». – «Спасибо, Господин».
Этот удар был мне так знаком. Плеть опустилась на мои ягодицы. Я могла почувствовать, как этот участок моего тела начал затвердевать после повторяющихся ударов, и кожа уже начала покрываться синяками и царапинами после нескольких часов наказания. Но я приветствовала это касание. Его касание.
«Считай и покажи мне, что ты извиняешься», – сказал он.
«Один. Я сожалею, Господин. Пожалуйста, мой Господин, прости меня».
«Два. Господин, я очень сожалею. Господин, я буду вести себя более разумно».
«Три. Господин, прости меня, мой Господин. Я буду выказывать больше уважения и почтения к нам и нашим правилам, мой Господин».
Я чувствовала себя усталой и сломленной, но в то же самое время удовлетворенной. Я ощущала бескорыстное удовольствие от хорошо выполненной работы. «Ты все хорошо делала сегодня вечером, Мадди. Я очень горжусь тобой. Ты сделала счастливыми очень многих людей». – «Спасибо, Господин».
Секс-позитивный феминизм охватывает весь диапазон человеческой сексуальности, он основывается на идее о том, что сексуальная свобода – существенный компонент женской свободы. БД-СМ-отношения основаны на власти и игре с ощущениями с особым упором на общении и согласии. Я реализую собственные желания через акт подчинения, одновременно беря под контроль свою сексуальность. Мне пришлось бороться за свое понимание сексуальности, и теперь я обучаю этому же других. Агрессивность, с которой я принимаю странность своей личности, преобразовалась в агрессивность в демонстрации своего подчинения.
Почему участие в обмене властью оказывается таким захватывающим и возбуждающим? Мы нарушаем правила. Представители сексуальных меньшинств, феминистки, сексуально вызывающие люди – мы все и всегда нарушали правила. Стараясь обрести удовлетворение в сексуальной жизни, мы выходим за пределы общепринятых сексуальных норм. Нам не преподнесли сексуальную сторону нашей жизни на блюдечке, нам пришлось самим создать ее. Мы разрушаем традиционные структуры и социальные нормы только для того, чтобы снова воссоздать их и использовать как сексуальные игрушки.
Покорные партнеры часто бывают сильными и властными женщинами и мужчинами, которые желают ненадолго отказаться от своей власти или передать ее другому человеку. Эти покорные партнеры желают сделать себя уязвимыми и открытыми для переживаний. Мы служим и отдаем часть себя нашему сообществу и тому одному, которому мы служим. Наше служение и обучение ведут как к личному росту, так и к развитию сообщества. Мы подчиняемся ради улучшения жизни других людей, и при этом наше подчинение обогащает и нашу собственную жизнь.
В мире фантазий мы с моим Господином круглосуточно бы пребывали в эротически напряженных, безостановочных БДСМ-отношениях все семь дней в неделю. Но мы живем в реальности – и слава богу! Мне было бы скучно все время находиться в состоянии подчинения, это перестало бы быть чем-то особенным. Не зная хаоса, было бы трудно до конца оценить спокойствие. Кроме того, мы с моим Господином ведем очень беспокойную жизнь, мечемся между работой и нашей новорожденной дочкой, и мы бы не смогли постоянно поддерживать наши отношения на достаточно интенсивном уровне. Вместо этого мы планируем даты игры или сцены или находим способы внедрить элементы D/s-игры в повседневную жизнь. Я радуюсь подобным моментам, как глотку свежего воздуха, выныривая между сменой пеленок, кормлениями грудью, семинарами по вопросам сексуальности и деловыми встречами. После шести лет, прожитых вместе, мы с моим партнером выработали привычки, которые лучше всего нам подходят. Мы любим друг друга, мы страстные любовники, верные друзья и преданные родители для нашей дочери, и все это мы используем, когда участвуем в сцене Доминант/подчиненный. Иногда это всего лишь мгновение, иногда мой Господин просто хватает меня за волосы, притягивает мою голову к коленям, наклоняется ко мне, целует в макушку и шепчет: «Я люблю тебя, шлюшка». Или я говорю ему: «Я люблю тебя, мой Господин», прежде чем с головой уйти в работу. Это всего лишь мгновение, мимолетный обмен властью, раскрывающий все мое существо и позволяющий соскользнуть в тихую неподвижность совершенства и спокойствия. Это состояние покорности.
Принимая позу покорности, я впадаю в медитативное состояние. Мне удавалось обрести подобное состояние, когда я рисовала или занималась сочинительством, – это отличный способ призвать в свою жизнь творческую энергию. Способность отдать власть приводит меня в состояние чистого единения с миром, полной сосредоточенности и ясности. Все это я обретаю, когда плыву на волнах энергии, текущей сквозь меня при каждом ударе тяжелого флоггера или жалящего касания узкой однохвостой плети. Я обретаю это состояние, когда делаю что-то для моего Господина со всей точностью и вниманием. Чтобы соскользнуть в состояние сабспейса, я позволяю прожитому дню, всей моей жизни, моей личности стать фоном, остаться вне меня и дарю себя в качестве сосуда для обмена энергией между мной и моим Доминантом.
Глава 15
Мазохизм: как раздвинуть горизонты и усилить желание
Патрик Калифия[1]
Это была третья садомазохистская вечеринка, на которой я присутствовала. Так как я была одним из ее организаторов, мне и еще одному организатору надо было начать действие, несмотря на то что я была не более опытна в групповом сексе, чем большинство приглашенных на вечеринку. Одна прекрасная леди (давайте назовем ее Фанни) была достаточно добра, чтобы позволить мне вытащить ее в центр комнаты и связать по рукам и ногам. Она была стройной и рыжеволосой, с татуировками в виде кельтских узоров на плечах. Яркие линии сплетались в сложные рисунки, изображающие растения и фантастических животных, они перетекали с плеч на предплечья. У Фанни были длинные, сильно вьющиеся рыжие волосы, благодаря которым она напоминала рафаэлевского ангела, которого раздели и поставили задом вверх в ожидании члена.
