В полдень 24 апреля я встретился с товарищами по сборной и нашим тренером Жераром Улье. Мы готовились к встрече со Швецией на долгом отборочном пути к чемпионату мира. Потом мне предстояло вернуться на решающий матч с «Блэкберном» 3 мая. Меня ожидала прекрасная программа перед концом сезона и каникулами.
28 апреля 1993 года — день матча. Моя одежда, которую я торопливо натянул на себя в раздевалке стадиона «Парк де Пренс», промокла от свежего и теплого дождя. Было темно, но улицы сверкали от воды, падающей с разверзшихся небес.
В такой момент приятно быть известным спортсменом и сознавать, что, за исключением нескольких неудавшихся вещей, нескольких замешательств вблизи ворот, все у тебя складывается хорошо, ты все получил и все попробовал. Если есть Бог, который смотрит на нас, он ни за что не забудет меня в тот вечер.
Мы во Франции говорим, что человек, никогда не задающий вопросов, — счастливый идиот. В тот вечер я напоминал идиота, поскольку причиной моего счастья были не только те два гола, которые я только что забил. Счастье было гораздо больше. Оно пришло с огромных трибун, на которых люди выкрикивали мое имя после второго гола. Мы унесли их радость с собой с поля в раздевалку, чтобы разделить ее на всех игроков, охваченных экстазом победы. Счастье сопровождало нас в душ; впиталось в мою одежду; сидело с нами за столом, забронированном в маленьком парижском ночном клубе. Там никто не мог никого предать и никто не мог ошибиться. За столом сидели мои друзья.
Мы прекрасно понимали, что матч Франция — Швеция не будет прогулкой. Образы и впечатления того дня возвращались ко мне: жар поля, жар стадиона душил нас. Через четверть часа я взмок от пота. И еще я очень волновался, так как Далин воспользовался растерянностью нашей обороны и забил гол. Меня беспокоил ход матча. Шведы заняли круговую оборону, и мы оказались бессильны что-либо с ней поделать.
Величайшие футбольные техники — от Круиффа до Платини, включая Беккенбауэра, — всегда говорят о том, что нужно смотреть вокруг прежде, чем получаешь мяч. Пенальти, который мы, в конце концов, заработали, не был случайностью — он стал плодом коллективной игры в одно касание. Шведский замок наконец-то был взломан. Мяч мой. Я должен пробить.
Для игрока, чья цель на поле, будь то в матче чемпионата мира или на тренировке, — обмануть соперника, обвести его хитрым финтом или коварным ударом, импровизировать, — прямой удар по воротам становится серьезной проверкой на честность. Пенальти — самый устрашающий момент в игре, но выполнять его просто. Мне нравится, как он заставляет всех замереть в ожидании. Это ужасно: палач лицом к лицу со своей жертвой. Пятнадцать секунд, озаренных вспышкой молнии. Зрители ликуют или горюют. Пенальти — это либо счастье, либо грусть, и ничего более.
Я поставил мяч на точку и забил. А потом, на 85-й минуте, я поймал тот счастливый миг, которого так ждут форварды, занимающиеся браконьерством у чужих ворот. Воспользовавшись секундной невнимательностью того, кто меня опекал, я бросаюсь к мячу в стелющемся прыжке, и счет говорит сам за себя: 2:1 в нашу пользу.
Все кончено.
Но потом все начинается снова. Я вернулся в Англию на следующее утро и попытался отдохнуть хотя бы пару часов. Я решил рано лечь спать. Шампанское могло подождать. В конце концов в понедельник, 3 мая, у нас был шанс стать чемпионами Англии.
Первым самолетом, в семь утра, я вылетел в Манчестер. Было очень легко представить себе, что это полет навстречу славе.
Меня и моих товарищей ожидало, быть может, более радостное торжество, чем в «Лидсе». Как и я, большинство игроков либо. Вообще не спали, либо спали очень мало, потому что им тоже пришлось выступать за свои сборные в отборочных матчах чемпионата мира.
Новость, достигшая Манчестера, заглушила бы даже мощный голос Мика Хакнолла из группы «Симпли ред» (большого поклонника «Юнайтеда»), ибо в воскресенье, 2 мая, главным сообщением вечернего телевидения было; «Астон Вилла» проиграла в Олдхэме и, следовательно, потеряла шанс догнать «Манчестер Юнайтед» в чемпионате. Ник Хенри, забивший гол «Олдхэма», прекрасно знал, как будет потрясен футбольный мир Англии после того, как он переиграет вратаря «Виллы».
Мы чемпионы!
Лежа на кровати в гостинице Манчестера, я с трудом мог осмыслить то, что происходило на самом деле. Другим это удавалось легко. Болельщики уже заполонили центр города: Альберт-сквер превратился в длинную красную реку флагов и знамен. Все вышли на улицу. Пиккадилли гуляла, и только сумасшедший взялся бы подсчитать, сколько пива было выпито в кабачках на этой улице.
Временами эта красная волна, когда она накатывается на «Олд Траффорд», пугает меня. Но не в этот раз. Каждый должен был прожить этот вечер вместе с нами.
Девять часов, телефон звонит, не переставая. Все возбуждены, но мне нужно каким-то образом сконцентрироваться на нашем последнем домашнем матче сезона. Мне только что позвонил Стив Брюс: «Поздравляю, Эрик. Заходи ко мне. Будем праздновать».
Говоря это, Брюс засмеялся, и его смех объяснил природу этого приглашения. В такси по дороге в Брамхолл, где живет Брюс, я вспоминал события прошедшей недели. Какая неделя! Какое безумие! Победа над Швецией на «Парк де Пренс», а теперь титул чемпиона Англии.
Когда я подъехал к дому Брюса, играла песня «Мы чемпионы». Голос Фредди Меркьюри нам предстояло услышать вновь спустя несколько часов, и тогда ему будут подпевать свыше 40 тысяч человек.
В гостиной, выходящей в сад, идет празднование. Все здесь, все мои товарищи по «Юнайтеду». Разумеется, я не могу поклясться в верности до гроба, но, пока мы вместе, мы способны свернуть горы. «Я на седьмом небе от счастья», — сказал сэр Мэтт Басби, тренер, создавший легенду «Юнайтеда», услышав о нашем титуле. Мы все готовы были совершить новые полеты на седьмое небо при условии, что корабль, который помчит нас туда, будет таким же радостным и веселым, как этот.
Брайан Робсон тоже был там. Этого человека, многолетнего капитана сборной Англии 80-х, любят все болельщики клуба без исключения. Очень приятно слышать, как публика приветствует его даже на разминке. Люди не забывают тех, кто дает им возможность помечтать.
Трибуны поют в радости победы и горечи поражения — как на «Олд Траффорде», так и на «Энфилде», «Элланд Роуд» или «Айброксе» — футбол, наверное, единственный спектакль, способный создавать такие свободные и крепкие социальные отношения. Никого не заставляют приходить на стадион. Никого не заставляют петь. Но когда слышится песня тысяч сердец, поющих друг другу, кажется, что все это тщательно спланировано и отрепетировано заранее.
Стив Брюс только что выставил из своего бара дюжины бутылок пива и шампанского, как появился Андрей Канчельскис. Наконец-то вся команда в сборе. Какую цену заплатили бы болельщики за то, чтобы быть с нами в этот момент? В едином порыве мы все пьем за победу. Только что была написана новая страница истории британского футбола.
Уже поздно. Небо Манчестера усыпано звездами. Завтра все будет отлично на «Олд Траффорде». «На глазах Мишеля Платини», — гордо говорит Брюс, имея в виду завтрашний матч.
Мы прошли полный круг. Мишель Платини, набросивший английский плащ на мои плечи 14 месяцев назад, будет на трибуне рядом с Жераром Улье и двумя Жан-Жаками (Бертраном и Аморфини). В течение нескольких часов одновременно осуществились две мои заветные мечты. Я завоевал второй подряд чемпионский титул в Англии (а всего третий подряд, если считать «Марсель», как сказал мне, подмигнув, один друг), а главное, оправдал ожидания бывшего и нынешнего тренеров сборной. Наконец, я был горд тем, что сохранил свою свободу.
Я плохо спал в ту ночь.
Причина моей бессонницы очевидна: я не мог дождаться наступления дня, который принесет мне величайшую радость за всю карьеру. Я не жалел ни о чем, что мне пришлось пережить во Франции. Частые переезды и срывы закалили меня — вот главный итог моего прошлого. Всматриваться же в него пристально я не хочу:
На черном рынке возле стадиона билеты на матч стоили минимум 100 фунтов. Невероятное единение зрителей и игроков обеспечено.
Благодаря победе «Олдхэма» мы были коронованы заранее. Теперь нам хотелось сыграть по-чемпионски. Последний раз болельщики видели нас на своем поле в матче с «Челси» 17 апреля, когда мы выиграли 3:0. Теперь мы уже представали перед их глазами в ранге чемпионов. Рты открыты, трибуны готовы к взрыву. Неописуемое чувство восторга и помешательства.
Песни, лившиеся из толпы, были настолько прекрасны, что в какой-то момент мне даже не захотелось играть. Лучше бы я постоял где-нибудь на трибуне и просто послушал.
Без четверти семь Стив Брюс вывел нас на поле, и голос народа стал отчетливым. У «Блэкберна» оставался шанс попасть в Европу, и мы знали, что нам предстоит нелегкий матч. Кении Далглиш даже утверждал, что обыграет нас.
