Тех, кто видел этот матч, Канунников поразил своими слаломными проходами сквозь вырастающих на пути полузащитников и защитников, и эти проходы завершались точнейшими ударами, с которыми ничего не мог поделать вратарь. При этом крепко сбитый форвард крепко стоял на ногах, не избегая силовой борьбы, так что противники не могли противопоставить ему даже жесткие приемы. С тех пор любители футбола специально ходили на матчи клуба «Новогиреево», чтобы посмотреть азартную и изящную игру Канунникова.
Но клуб «Новогиреево», бывавший чемпионом Москвы, в 1922 году оказался расформированным вместе с другими московскими клубами, и с тех пор спортивная судьба Павла Канунникова оказалась связанной с Московским кружком спорта — тем клубом, который организовывал на Пресне его товарищ по клубу «Новогиреево» Иван Артемьев. Иными словами, с тем спортивным кружком, которому вскоре предстояло стать «Красной Пресней», потом «Пищевиками», «Промкооперацией» и, наконец, московским «Спартаком». Как раз из этого клуба Павел Канунников в 1923 году был вызван в сборную РСФСР, когда она уезжала в поездку в Скандинавию.
Шесть лет спустя Павел Канунников покинул клуб, который в ту пору назывался «Пищевиками». Свою спортивную карьеру знаменитый футболист в 1929–1930 годах завершал в клубе КОР, который надо считать предшественником московского «Локомотива». Последние футбольные годы Канунникова были, увы, омрачены травмой, не дававшей играть в полную силу.
Он получил ее в 1927 году в матче сборной страны с одной из рабочих команд: неудачно упал на руку и вывихнул плечо. Травма оказалась тяжелой, во всяком случае, в Советском Союзе врачей, которые могли бы ее вылечить, не нашлось. И тогда выдающийся футболист был отправлен лечиться в Германию. В наши дни в футбольном мире это самое обычное дело, а тогда это был первый случай в истории страны. Решение принималось на государственном уровне, и платило берлинской клинике опять-таки государство.
Однако и лучшие немецкие врачи не сумели залечить последствия травмы полностью. Канунников вернулся все-таки на поле, но теперь всегда играл со специальной повязкой на плече.
Дальнейшая жизнь знаменитого футболиста опять-таки была связана со спортом. Он работал в футбольном отделе ВЦСПС, некоторое время был директором стадиона «Красная Пресня» — того самого, в строительстве которого в 1923 году сам принимал непосредственное участие, перейдя из клуба «Новогиреево» в Московский кружок спорта — МКС.
А вот младший брат Павла Канунникова — Анатолий Канунников — столь же громкой футбольной славы не снискал, однако тоже вписал свою строку в историю советского футбола. Впрочем, в те годы львиная доля славы доставалась, конечно, тем, кто забивал голы, нападающим. Анатолий же был крайним полузащитником и больше преуспевал в разрушении чужих атак. Действовал смело, себя не жалел.
В Московский кружок спорта Анатолий был принят одновременно со старшим братом и вместе с ним прошел все первые, легендарные годы, когда кружок сначала стал клубом «Красная Пресня», а затем начал свое восхождение к вершинам советского футбола. Несколько раз Анатолия Канунникова приглашали в сборную Москвы — первую или во вторую.
Еще меньше известно имя Николая Канунникова, однако младший брат Павла и Анатолия тоже некоторое время играл вместе с ними в одном клубе, хотя потом охладел к футболу. Да и вообще будущий «Спартак» был самым «клановым» клубом. Любопытно познакомиться с составом первой команды МКС 1922 года. Вратарь (тогда его называли по-английски голкипером) Станислав Мизгер. Защитники (беки) Павел Тикстон и Владимир Хайдин. Полузащитники (хавбеки) Константин Квашнин, Иван Артемьев, Анатолий Канунников. Нападающие (форварды) Николай Старостин, Виктор Прокофьев, Дмитрий Маслов, Павел Канунников, Петр Артемьев.
Первое, на что обращаешь внимание, — расстановка на поле: два защитника, три полузащитника и пять нападающих, располагавшихся тогда на одной линии. Второе — в составе две пары братьев: Канунниковы и Артемьевы.
А на самом деле братьев Артемьевых было в клубе пятеро, Старостиных — четверо. Только в силу возраста все остальные братья пока играли в младших командах кружка.
В 1922 году старшему из братьев Артемьевых и основателю МКС — Ивану — было 25 лет. Старшему из братьев Старостиных — Николаю — 20 лет. Но к середине 20-х годов к основному составу теперь уже «Красной Пресни» подтянулись Тимофей, Георгий и Сергей Артемьевы, а также Александр, Андрей и Петр Старостины. В своей книге «Футбол сквозь годы» Николай Петрович Старостин вспоминал о таком забавном случае:
«Однажды, когда «Красная Пресня» приехала на матч в Серпухов, произошел курьез. В нашей команде было четверо Старостиных и шестеро Артемьевых (шестым оказался их однофамилец Сергей Артемьев). Когда диктор, объявляя составы, перечислив, как было заведено: Старостин-первый, Старостин-второй, Старостин-третий, Старостин-четвертый, принялся за Артемьевых, публика на трибунах заметно оживилась. А когда он дошел до Артемьева-шестого, раздались возгласы: «Даешь седьмого!» — что, конечно, порядком повеселило зрителей, да и нас, футболистов».
В сборной страны, правда, играл лишь один из братьев Артемьевых — Петр: в 1923 году он участвовал в том же знаменитом турне сборной РСФСР по Скандинавии, что и Павел Канунников, а также еще два футболиста «Красной Пресни» — Петр Исаков и Василий Чернов.
У другой футбольной династии — братьев Старостиных — слава оказалась куда более громкой.
20 августа 1931 года в матче сборной СССР против «команды народных домов Турции» на поле московского стадиона «Динамо» впервые вышел 28-летний правый защитник «Промкооперации» Александр Старостин. В тот год сборная СССР сыграла лишь один матч. Но в следующем году, отправившись на ответные матчи в Турции, провела в Стамбуле и Анкаре уже четыре матча. И в каждом из них Старостиных было теперь трое. К правому защитнику Александру Старостину добавились центральный полузащитник 26-летний Андрей Старостин и правый крайний нападающий 32-летний Николай Старостин.
До 1934 года трое братьев так и играли в сборной СССР вместе, причем каждому доводилось выводить команду на поле в качестве капитана. В 1935 году, когда сборная советской страны провела свои последние довоенные встречи, Николай Старостин в ней уже не выступал, но Александр и Андрей сыграли в той же Турции по четыре матча.
А в своем родном клубе, не раз менявшем названия, пока в том же 1935 году он не стал «Спартаком», нередко на поле выходили сразу четверо братьев Старостиных, младшим из которых был Петр, родившийся в 1909 году. Он играл на месте правого полузащитника, отличался прекрасной техникой, скоростью, самоотверженностью, необходимой разрушителю чужих атак. Но спортивная судьба оказалась к нему несправедливой:
Петру пришлось завершить футбольную карьеру в 27 лет из-за тяжелой травмы, полученной в одном из матчей, — разрыва связок.
Младший Старостин перенес несколько операций, но они мало помогли. Некоторое время, правда, он еще играл, но то и дело случались рецидивы, приходилось снова ложиться на стол хирурга. В 1936 году Петр Старостин сыграл за московский «Спартак» в последний раз. Он, правда, надеялся вернуться в команду после очередной операции, но этого уже не случилось.
Так получилось, что Петр Старостин, закончив играть, единственный из четырех братьев отошел от большого футбола, выбрав профессию инженера. Уже в послевоенные годы он был начальником технического управления Министерства нефтяной промышленности. Трое старших, заслуженные мастера спорта Николай, Александр и Андрей Старостин так и остались «футбольными людьми», работая в командах или в различных спортивных организациях.
Однако в жизни каждого из братьев были страшные годы. Им тоже пришлось испытать на себе действие того запущенного в Советской стране в 30–40-е годы безжалостного механизма репрессий, который уничтожил миллионы жизней, а миллионам уцелевшим переломал судьбы. Сколь ни была знаменита семья Старостиных, ее этот механизм тоже не пощадил, как и многих других футболистов той эпохи. Впрочем, об этой горестной эпопее в истории советского футбола рассказ еще впереди…
Ну а в 20–30-е годы рядом с братьями Старостиными, как в родном их клубе, так и в сборной страны, играли еще несколько человек, чьи имена тогда тоже были знаменитыми. Один из них это, конечно, универсальный футболист Станислав Леута, ровесник Александра Старостина, Оба они родились в 1903 году, только родина всех Старостиных — деревня Погост под Ярославлем, а Леуты — деревня Новый Двор под Гродно.
Украина еще до революции стала одним из футбольных центров Российской империи, мальчишки, а также студенты гоняли здесь мяч с таким же увлечением, что и в Москве или Петрограде. Станислав Леута оттачивал мастерство в дворовом футболе. Поскитавшись по Украине, охваченной пожарами 1917 года, 14-летним мальчишкой попал в команду «Спортинг» города Николаева. В начале 20-х годов приехал в Москву и, наконец, оказался в Московском кружке спортом, основанном Иваном Артемьевым. Здесь быстро стал своим. Прошел вместе с клубом весь его путь и играл в «Спартаке» вплоть до 1941 года.
