Какое же из трех этих движений важно для напряжения крестца (рис. 7.5)?
Рис. 7.5. Три возможности движения тазом.
Если мы хотим дать лошади толчок вперед, напрягая крестец, то первая версия полностью исключается. В этом случае вес перемещается назад (вы ведь хотите двигаться вперед!), а седалищные бугры остаются на месте. В результате обратного движения тазового гребня округляется поясничный отдел позвоночника, его пятый позвонок блокируется, а грудная клетка, как правило, опускается. Это значит, что ни одно движение не может быть воспринято правильно, а туловище не может удерживать основной тонус, не говоря уже о том, чтобы его повысить. К сожалению, слишком многие всадники считают, что они напрягают таким образом свою поясницу. При этом их осанка мешкообразна, лошадь получает в лучшем случае один удар по спине и выводится из состояния равновесия назад.
Во втором варианте тазовый гребень остается на месте, а седалищные бугры выдвигаются вперед — лошадь получает ощутимый толчок по направлению вперед. Впрочем, рычаг таза оказывается слишком длинным и требует применения больших усилий. Кроме того, при таком движении пятый поясничный позвонок вновь оказывается заблокированным, что влияет на подвижность всего позвоночника и туловища в целом.
Оптимальной представляется третья возможность, когда ось вращения проходит через тазобедренные суставы. Понятно, что для этого движения, при котором существуют верхнее и нижнее плечи рычага, необходимо самое небольшое усилие. Седалищные бугры сдвигаются вперед, и движение в поясничном отделе позвоночника гораздо меньшее, так что пятый позвонок еще остается свободным. Встаньте спокойно боком перед зеркалом попробуйте все три возможности, чтобы научиться чувствовать разницу между этими движениями. Обхватите себя руками, чтобы держать таз и тазобедренные суставы в покое. Туловище должно при этом быть максимально спокойным.
Какими же участками тела вы двигаете при этом? Какие мышцы должны работать? По сути, речь снова идет о взаимодействии двух групп мышц — живота и нижней части спины.
Мышцы живота стараются поднять передний край таза наверх, тогда как мышцы спины работают на растяжение. Вы можете легко ощутить, что работа на растяжение — более тяжелая, она требует больших усилий. Этим объясняется, почему у многих всадников нижняя часть спины мокрая от пота, когда они слезают с лошади.
При описанном выше движении вы как бы сдвигаетесь на своих седалищных буграх по направлению вперед. Но поскольку вы, как приклееный, сидите в седле, давление седалищных бугров через седло будет передаваться спине лошади. И если седалищные бугры слишком плотно прилегают к седлу, то велика опасность, что вы выполните первый вариант движения тазом, при котором седалищные бугры стабильны, а тазовый гребень является мобильной частью. Чтобы из-за этого мобильного гребня не отклониться назад, нужно обеспечить устойчивый противовес в туловище. Помните, в главе о верхней части корпуса я разделила его на функциональные отделы — таз был потенциально подвижен, а грудная клетка — стабильна. Грудная клетка должна быть стабильно обращена вперед. Это происходит благодаря усиленному выпрямлению грудного отдела позвоночника и выдвижению грудины вперед. При этом должны работать глубокие мышцы лопаток и спины (сокращение), а также верхние мышцы живота (растяжение) (рис. 7.6).
Теперь, если для напряжения поясницы вы начнете это движение в тазобедренных суставах, стабилизируя таз по направлению вверх посредством грудной клетки и вниз через седалищные бугры, то фактическое движение окажется очень незначительным. В гораздо большей мере повысится основной мышечный тонус корпуса, и повышенное напряжение перенесется вперед давлением/энергией посадки. Если при напряжении крестца движение становится заметным, то основной тонус снижается и не возникает толчка, который может передаваться лошади. Таким образом, проблема напряжения крестца является вопросом ловкости и плотности посадки в движении, а эффективность не зависит от размеров и веса всадника (рис. 7.7).
Рис. 7.6. Мышцы туловища.
Рис. 7.7. Мышцы и возможные направления их движения при напряжении крестца.
Поупражняться в этом можно на стуле. Ваши стопы крепко стоят на полу и вы пробуете подвигать тазом, так чтобы верхняя часть корпуса не сковывала его движения. При этом вы почувствуете, как давление под вашими седалищными буграми будет возрастать по направлению вперед, так что выполняя это движение, можете опрокинуть стул. Ноги, упирающиеся в пол, являются вашей опорой. При езде верхом такую опору образуют бедра, действующие как стабилизаторы, голени же при этом должны оставаться независимыми и свободными.
Лошадь очень тонко чувствует основной тонус всадника и реагирует на него. Она отчетливо ощущает, когда всадник судорожно напряжен и испытывает страх, так же, как чувствует и опытного всадника по его посадке. Например, при переходе в рысь всадник увеличивает основной тонус своей мускулатуры, а лошадь, реагируя на это, переходит в рысь. В такой рабочей ситуации, когда и всадник, и лошадь сосредоточенны, а команды подаются с очень высокой точностью и тонкостью, это можно представить так, что лошадь следует в заданном основным мышечным тонусом направлении — т.е. вперед, в сторону или назад.
Такое повышение основного тонуса мышц происходит автоматически. Отвечающие за это мышечные цепочки подключены к спинному мозгу, и произвольно влиять на них можно лишь в незначительной степени. Они повышают основной тонус, когда вы встаете или начинаете бежать, и ведь вы при этом даже не думаете, надо ли повысить его и как это сделать. Вы знаете только, что хотите встать или побежать.
Такой автоматизм вам следует перенести и на верховую езду. Часто помогает сравнивание движений. Например, можно сравнить переход на рысь или галоп с переходом на бег или бег с прыжками, полную остановку с остановкой в беге...
Я хорошо помню очень талантливого начинающего всадника, который поначалу все время терзал меня вопросами: «Как мне это сделать? Что я должен при этом почувствовать?» Все мои описания были недостаточны. Наконец, я спаслась от объяснений, прибегнув к слегка авторитарной отговорке, что это невозможно описать, и что когда-нибудь он это почувствует. Ответ был для него малоутешительным, однако моя самоуверенность уберегла меня на какое-то время от дальнейших назойливых вопросов. Через некоторое время, занимаясь с ним на корде на очень хорошо натренированной и чуткой лошади, я позволила ему самому переходить на рысь и галоп, снова останавливаться (при этом я только держала конец корды, не работая с ней по-настоящему). Я просила его поочередно переходить с шага на рысь или галоп, и вновь останавливаться. Условие было: воздействовать на лошадь только через посадку, так чтобы я с земли не видела никакого движения. Уже скоро ему это стало хорошо удаваться, и когда он, довольный собой, слез с лошади, я спросила его, как он сумел это сделать, и что он при этом чувствовал. К моему удовольствию, я не получила удовлетворительного ответа, он сказал, что это просто чувствуется — и все. Кстати, в этом и состоит большая проблема моей книги. Некоторые ощущения нельзя описать, их можно только почувствовать.
7.7. Высылающие и сдерживающие средства управления
Верховая езда и особенно прочувствованное применение средств управления выглядят в теории всегда очень логично и просто. Вы уже вооружены обширными предварительными знаниями о посадке, а я вам теперь опишу связанные с ней команды. Это теоретическая модель, и звучит это слишком логично: сначала довести до совершенства посадку, а затем приступить к существу дела, т.е. к управлению лошадью. Обучающийся верховой езде, так же, как и опытный всадник, часто сталкивается с такой ситуацией, когда необходимо срочно применить средства управления, даже если посадка еще не на все сто процентов правильная. Посадка и команды всегда составляют единое целое; чем прочнее посадка, тем тоньше управление лошадью. В принципе, посадка сама по себе является важным средством управления лошадью. Ученик всегда осваивает и то, и другое параллельно — посадку и управление, что и оценивается на спортивных соревнованиях.
В начале этой главы я объяснила, почему подачу команд я рассматриваю как сложную комплексную ситуацию, предъявляющую определенные требования к всаднику, и не делю их, как принято, на три составные части — управление уклонами корпуса (перераспределение веса), шенкелями и поводом. Я разделила бы их по функции на высылающие, собирающие и ограничивающие команды.
Лошадь должна быть как бы впряжена между средствами управления всадника. У англичан на случай, если лошадь под воздействием команд должна с рыси перейти в галоп, существует метафорическое выражение: «between knees and hands» («между коленями и руками»).
