Хотя, конечно, не все было в нашей тяжелой работе гладко, благополучно. Нельзя сказать, что сразу и со всеми установились милые душевные отношения. Но порядок и дисциплина стали залогом победы.
Задача тренера определить общие принципы ведения игры и не повторяться каждый раз. Я подчеркивал: когда вы играете, я не должен вам мешать. Раскрывайте свои способности. И команда, надо сказать, показывала великолепные игры. Но вдруг пошла серия проигрышей. Проиграли игры четыре. Я почувствовал тогда, как заколебалось состояние игроков, у некоторых исчезла уверенность. Но мы сумели трезво разобраться в причинах поражений, спада и снова стали наверстывать упущенное.
На многолетнем опыте уже убедился, как важно вовремя привести команду в чувство. А методы здесь могут быть совершенно разными. Как человека, опустившего после неудачи руки, надо иногда встряхнуть резким словом, а иногда, напротив, успокоить, «погладить», так и команду. Иногда останавливал себя: не разбирай проигрыша – лишняя соль на раны. Просто говорил, что анализировать нечего, ошибки слишком очевидны. Будем считать эту игру кошмарным сном.
Одновременно с чемпионатом, как всегда, проходил и розыгрыш Кубка Союза. «Арарат» дошел до финала, и в финале ему предстояло встретиться с киевским «Динамо».
Матч состоялся 10 октября на Центральном стадионе имени Ленина. Несколько поездов болельщиков прибыло из Киева, очень много зрителей приехало, прилетело из Армении. Гудящий стадион как бы уже предвещал накал борьбы. Готовность болельщиков оказать поддержку любимой команде – ради этого отмахали сотни верст – всегда отзывается в игроках особым чувством, стремлением оправдать надежды, показать высокий класс.
Мы были настроены на победу. Но и соперник рассчитывал на успех, больше того – не сомневался в нем. Даже обратные авиабилеты киевляне заказали на день матча: выиграть – и сразу домой! Вроде бы ничего не значащая деталь, но в психологическом настрое не бывает мелочей.
Мы не спешили, не исключали возможности повторного матча. Кстати, и дирекция стадиона заказала еще сто тысяч билетов и держала кассиров в «боевой готовности», чтобы в случае ничьей сразу начать продажу.
На чьей стороне были симпатии москвичей, трудно сказать. Но мне хотелось верить, что поклонники «Спартака» пришли болеть за «Арарат».
Соперник навязал нам силовую манеру игры. «Арарат» уступал киевлянам в опыте финальных поединков, и инициативу поначалу полностью захватили динамовцы. В один из моментов наши защитники нарушили правила в пределах штрафной площадки. Пенальти пробил Виктор Колотов, капитан киевлян, и со счетом 0:1 мы ушли на перерыв.
Я понимал, что игроки «Арарата» зажаты грузом ответственности, многие были просто неузнаваемы, поэтому на установке убеждал действовать раскованнее, иначе хода поединка не переломить.
Вторая половина началась обоюдоостро, атаки накатывались то на одни, то на другие ворота, но счет 1:0 в пользу «Динамо» сохранялся.
Минут за двадцать до конца игры, посоветовавшись со своими коллегами Оганесом Абрамяном, Арутюном Кегеяном и начальником команды Робертом Цагикяном, решил бросить в бой свежие силы. На поле появились Коля Казарян и Сергей Погосов. Они сразу же вошли в игру, что получается далеко не всегда, сразу сориентировались в обстановке, будто были на поле с первых минут.
Вот тут-то мы и перехватили инициативу в свои руки. Но время неумолимо мчалось к концу, а счет не менялся. Когда твоя команда выигрывает и ты поглядываешь на стрелки часов, то кажется, они прилипли к циферблату. Когда истекут эти тягучие минуты? А пока фортуна не повернется в твою сторону, стрелки мчатся с невероятной скоростью.
До конца матча всего три минуты! И вдруг тренер киевского «Динамо» – тренировал тогда эту команду Александр Александрович Севидов – решил, будучи, вероятно, убежденным, что матч уже выигран, произвести две замены. Вместо Блохина и Колотова выпустил молодых футболистов. Руководствовался он понятными побуждениями: игрок, участвовавший в финальном розыгрыше Кубка, получает право на звание мастера спорта, даже если проведет на поле две-три минуты. Мне показалось, что Блохин, которого заменили, недоволен решением тренера. Уходя с поля, бросал недоуменные взгляды в сторону тренерской скамейки.
Остается восемьдесят секунд до финального свистка. Катит очередная атака «Арарата». Удар по воротам, вратарь выпустил мяч, и Левон Иштоян отправил его в сетку – 1:1. Основное время кончилось.
Мы направились в раздевалку. В туннеле услышал острый разговор между Олегом Блохиным и начальником команды Михаилом Михайловичем Команом.
– Зачем вы меня заменили? С кем сейчас будете играть? Кто остался в нападении?..
– Ладно, ладно, – ворчал Коман, – без тебя разберемся…
А я думал: что сказать сейчас ребятам? Они сделали то, чего многие не ожидали, сделали все, что умели.
– Вы, по сути, уже выиграли игру, – говорю им неожиданно для себя. – Вы чувствуете, вы ее уже выиграли!
Кинорежиссер Эдмонд Кеосаян, присутствовавший в раздевалке, рассказывал потом, что он за голову схватился, услышав мои слова: счет 1:1, дополнительное время – чему тут радоваться?! Киевское «Динамо» – команда-машина, может бегать четыре часа, а наши уже вымотались.
– В предстоящие тридцать минут вы должны решить судьбу матча в свою пользу, – продолжал я. – Сделать это завтра будет намного сложнее. Киевляне допустили ошибку, ослабили свои силы. Вы обязательно должны победить сегодня, в эти тридцать минут!
– Что вы им такое сказали? – расспрашивали меня после матча. – На поле выскочили львы!
Может, мои слова и подогрели готовность победить, но она жила в команде.
В начале дополнительного времени Левон Иштоян нанес хлесткий удар по воротам. Задев кого-то из защитников киевлян, мяч влетел в угол ворот. Счет 2:1 мы сумели сохранить до финального свистка.
Что творилось на трибунах и потом в раздевалке, передать невозможно. Впервые в своей истории «Арарат» стал обладателем Кубка.
Можно ли рассматривать эту победу лишь как чистую случайность? Думаю, нет. Конечно, после замены в команде соперника наши игроки, бдительно опекавшие опытных форвардов, смогли активнее включиться в атаку. Но ведь ошибка киевлян была закономерной, продиктованной всем психологическим настроем тренеров и команды.
После победы мы не сразу отправились в Ереван, полетели в Донецк – продолжались игры чемпионата страны. Сыграли с «Шахтером». И только после этого вернулись в Ереван.
В Ереване все летное поле забито людьми. Казалось, весь город пришел приветствовать свою команду. И, как говорится, аппетит приходит во время игры: Кубок Кубком, а хотелось выиграть еще и «золото».
И вот последняя встреча с «Зенитом».
Ведем игру с переменным успехом. Забитые голы зенитовцы сквитывают. Правда, судьбу чемпионата решал не один этот матч. Главный наш соперник, московское «Динамо», в это же время играет в Ростове. Волнуюсь, как там? Минут за двадцать до конца игры ко мне подбегает один из работников стадиона сообщить, что динамовцы проиграли ростовскому СКА.
Теперь независимо от результата борьбы с зенитовцами мы чемпионы. Я попросил никому об этом не говорить, не хотел, чтобы весть долетела до игроков прежде, чем кончится матч. Кто-то ведь мог крикнуть команде: «Все, вы чемпионы!» – и эйфория помешает ребятам довести игру до конца достойно. Хорошо, если и здесь, сейчас, они покажут, что их успех отнюдь не случаен.
И «Арарат» выиграл со счетом 3:2.
Стадион буквально взорвался. Я, признаться, и не видел прежде такого проявления чувств. Высыпали на поле болельщики, народные ансамбли – все верили в победу, готовились к ней, загремела музыка, пошли танцы.
Улицы запружены народом. Гуляли, пели, наверное, до четырех утра. Футболистов, не преувеличиваю, готовы были принять в каждом доме, все двери для них распахнулись.
На тротуарах появились мангалы, поплыл запах шашлыков. Люди выносили из домов кувшины с вином, не жалея ради такого случая запасов. Выражали свои восторги самым разнообразным способом – ездили, сигналя, на машинах, пели песни…
Я все время попадал в чьи-то объятия. Болели плечи от похлопываний, кому-то достался рукав моего плаща.
Друзьям удалось увести меня к себе. Долго сидели в тесном кругу. От пережитой радости и оттого, что делили ее с тобой тысячи и тысячи людей, нельзя было не расчувствоваться. Вспомнил отца, взгрустнулось. Многое бы отдал за то, чтобы он дожил до этого дня. Он всегда мечтал, чтобы я что-то сделал для своего народа. Отец никогда не жил в Армении, хорошо чувствовал себя в многонациональном Сухуми, но сохранял связь с корнями. Бывает, что лучше всего начинаешь понимать близкого человека, когда его уже нет рядом. В Армении я постоянно возвращался мыслями к отцу.
Лучше узнавал армянский народ – трудолюбивый, добрый.
