Весенний чемпионат 36-го года был скоротечен — команды провели всего по шесть встреч. Столичное «Динамо» выиграло все шесть матчей, Михаил Якушин принял участие в пяти играх и забил один гол.
Он проявил себя не столько в роли бомбардира, сколько в качестве организатора атак. Не убежать от соперника и не обыграть его с помощью финтов, а перехитрить своевременным пасом, найти партнера, находящегося в выгодной позиции, резко изменить направление атаки. Мяч у Якушина задерживался ненадолго, но все действия «Михея» были отточены, продуманы и крайне полезны. Именно в эту пору довоенных чемпионатов «Михей» и стал «Хитрым».
Довоенные чемпионаты — это противостояние «Динамо» и «Спартака». Три раза чемпионом становились «красно-белые», три раза — «бело-голубые». Причем динамовцам недоставало стабильности — они откатывались и на пятое, и на седьмое места. Смена поколений, да и тренеры часто менялись. Но в 1940 году динамовцев возглавил Борис Андреевич Аркадьев. Это после Великой Отечественной войны Якушин и Аркадьев окажутся по разные стороны футбольных баррикад. Но соперничество двух выдающихся тренеров никак не сказывалось на отношениях Михаила Иосифовича и Бориса Андреевича. Они жили на одной лестничной площадке и, как говорится, дружили семьями.
«Никаких проблем в общении у нас не было. Вот только моя жена нервничала. Жена Аркадьева, он ее почему-то называл Утя или Крыса, часто общалась с моей супругой. Ну, знаете, как это обычно бывает у хозяек, то этой что-то нужно, то той. Так вот Утя при встрече не преминет пожаловаться на судьбу. Вот, мол, Боре моему тяжело, ведь сейчас они все под кустами валяются пьяные, ой, да наши хуже ваших будут, да вы выиграете и т. д. Та-то на футбол никогда не ходила, а моя исправно матчи посещала, кроме того, я с ней беседы проводил на темы футбола — разбиралась. Поэтому переживала, слушая такие разговоры».
Но до эпического противостояния было еще несколько лет. А в 40-м году Аркадьев и Якушин встретились как тренер и футболист. И надо сказать, приход Бориса Андреевича положительно сказался на игре «Динамо» — в 1940 году «бело-голубые» уверенно выиграли чемпионский титул, третий по счету. Самому же Якушину, уже решившему стать тренером, занятия Аркадьева дали немало. Ибо тренировки Бориса Андреевича были свежи и оригинальны.
«Аркадьев вообще уделял тренировкам много внимания и внес в них немало нового, — вспоминал позднее Якушин. — Так, в частности, ему принадлежит честь изобретения столь популярного до сих пор в среде футболистов игрового упражнения для совершенствования технического мастерства под названием „квадрат“. Разновидностей его сейчас существует множество. Любимым у Аркадьева был „квадрат 3×2“. На ограниченном участке поля — „квадрате“, размеченном белой лентой, — три футболиста владели мячом, а задачей двух других было отобрать его у них. На столь малой площади мяч сохранить очень сложно, поскольку обводка затруднена и в пас непросто сыграть. В основном идут бесконечные тяжелые единоборства. Собственно говоря, в этом и есть цель упражнения — научиться владеть мячом в ближнем бою с соперниками при постоянном их сопротивлении.
С этими „квадратами“ у меня связаны забавные воспоминания. Борис Андреевич, как натура артистическая, был забывчив, и каждый раз, когда на тренировке приходило время играть в „квадрате“, он виновато разводил руками, что означало одно — вновь ленты для разметки где-то оставлены. Следовала традиционная команда: „Доктор, бинты!“ И бедный доктор вынужден был Скрепя сердце отдавать нам перевязочный материал, с помощью которого и обозначался „квадрат“.
Было в арсенале у Аркадьева и одно чрезвычайно интересное упражнение, благодаря которому и крепились наши физические возможности — игра 4×4 на полполя без ворот в два касания. Сколько же мы пота в этой игре пролили! В чем ее сложность? Получая мяч, я первым касанием обрабатываю его, а вторым уже должен отдать партнеру. А отдать зачастую бывает некому, поскольку все закрыты. Поэтому надо бежать на помощь к тому, кто владеет мячом. А если партнер далеко (скажем, метрах в тридцати), то, чтобы выручить товарища, нужно сделать рывок метров на пятнадцать-двадцать. Так и происходили эти бесконечные быстрые перемещения, выматывавшие до предела.
Став тренером, я взял на вооружение это упражнение Аркадьева, правда, несколько видоизменив его: разрешил делать сначала три, а потом и произвольное число касаний, чтобы приблизить его к игровой ситуации. И применял его обычно в тех случаях, когда мне надо было резко повысить физическую готовность команды. У этого упражнения был и воспитательный эффект. Сразу выяснялось, кто готов к игре, а кто нет. Нарушители спортивного режима и те, кто тренировался недобросовестно, выявлялись мгновенно. Тут ведь обязательно каждый против каждого играет, и если хотя бы один из игры выпадает, то это сразу становится заметным. Не открывается, скажем, футболист — значит, плохо подготовился. Партнеры тут же начинают выказывать ему обиду — упражнение-то коллективное, здесь все зависят друг от друга. Мне, как тренеру, было уже легко отчитать игрока за нерадивость — она становилась очевидной.
Борис Андреевич Аркадьев во взаимоотношениях с футболистами был человеком деликатным и справедливым. Ко всем обращался на „вы“ и был сторонником сознательной дисциплины. Игроков он в некоторой степени идеализировал, считая, что, посвятив себя футболу, спортсмен должен строго выполнять свои обязанности перед командой. Сам Аркадьев в этом плане служил примером для всех. Футболистов за мелкие прегрешения он журил, но мог и поддеть с помощью какой-нибудь прибаутки, которых знал великое множество. Иносказательно любил порой выразиться, но так, что становилось ясно, о чем идет речь. Грубого слова от него, по-моему, вообще никогда никто не слышал. Мог, правда, и возмутиться, когда кто-то подводил команду, что у нас, к счастью, случалось крайне редко. Самым сильным выражением, которое разрешал себе в такой ситуации Аркадьев, было: „Это хамское и недопустимое отношение к труду товарищей!“».
«Динамо» Бориса Аркадьева отлично начало и чемпионат 1941 года. Но планам команды помешала война. Первенство страны, в котором динамовцы шли на первом месте, не было доиграно. На фронт Якушин не попал: как и большинство динамовских футболистов, он проходил службу в тылу. Но с карьерой игрока пришлось закончить в 30 лет.
«Меня, капитана команды, вызвали к руководству Центрального и Московского городского советов общества „Динамо“ и предложили стать старшим тренером. Аркадьев ушел от нас в ЦДКА, а попытки найти ему подходящую замену кончились неудачей. В чемпионатах Москвы мы выступали не лучшим образом, а в розыгрыше Кубка СССР 1944 года потерпели поражение уже на начальной стадии от „Зенита“ в Ленинграде — 1:3. Порой просто сил не хватало играть по-настоящему — недоедали ведь постоянно! Если мой вес был обычно 80 килограммов, то в ту пору я весил всего 68.
Я долго отнекивался от тренерского поста, говорил, что хочу еще поиграть сезон, тем более что после долгих и тяжелых лет войны в 1945 году возобновлялся чемпионат СССР. Мне, однако, было сказано, что именно поэтому и надо взяться за серьезную подготовку команды: футболисты своей интересной игрой должны доставлять радость людям. Словом, нужно думать уже о возвращении к мирной жизни.
Прямо скажу, это назначение ничуть меня не смутило. С 1937 года, после того как Квашнин ушел от нас в „Спартак“, я заменил его на посту играющего тренера первой хоккейной команды московского „Динамо“».
Туманный Альбион
9 мая 1945 года, в День Победы, начался после четырехлетнего перерыва новый чемпионат СССР. 34-летний Якушин — главный тренер «Динамо». Его бывший наставник и сосед по дому Борис Аркадьев — во главе ЦДКА.
Якушин не боялся экспериментировать с составом, и почти все его новшества оказывались удачными. Крайнего нападающего Константина Бескова он перевел на позицию центрфорварда. В другом фланговом игроке, бомбардире довоенного «Динамо» Михаиле Семичастном, увидел центрального защитника. Доверил место в основе неказистому на вид пареньку Василию Карцеву и был вознагражден за риск — Карцев на долгие годы стал одним из лидеров и бомбардиров столичного клуба. В ворота «Динамо» Михаил Иосифович отрядил самородка Алексея Хомича. Невысокий, склонный к игре на публику, Хомич стал одним из главных героев поездки в Британию. Ключевым игроком середины поля — опять же неожиданно для всех, кроме Якушина, — стал Александр Малявкин.
Кадры в футболе решают многое, но далеко не всё. Якушин применил в «Динамо» новую тактическую схему, остроумно прозванную «организованным беспорядком». Тем самым Михаил Иосифович первым в мировом футболе открыл и использовал на протяжении всего чемпионата 1945 года построение 1+4+2+4. Почти на десять лет раньше бразильцев…
