Тема "Самое плохое (неприятное) событие в жизни" дополняется "самым хорошим событием", чтобы уравновесить психотравмирующий аспект первого рисунка. У мальчиков и девочек на первом месте среди отрицательных воспоминаний находятся события, связанные с пребыванием в больницах, несчастными случаями и медицинскими манипуляциями. На втором месте у мальчиков воспроизводятся конфликты со сверстниками; у девочек - конфликты с родителями, что отражает большую эмоциональную значимость для них таких конфликтов.
"Кем я хочу стать" - заключительный раздел тематического рисования, вносящий в него оптимистическую ноту и способствующий повышению уверенности.
При рисовании на тему "Семья" дается задание изобразить всех, с кем живет ребенок. При анализе рисунка следует учитывать не только объективное отражение семейной ситуации, но и возможность ее изменения в благоприятную для ребенка сторону. Имеют значение порядок и близость расположения фигур, особенно место, где нарисовал себя ребенок: между родителями или рядом с одним из них. Заслуживают внимания и размеры фигур, соотносимые с ролью взрослых в семье и их авторитетом для ребенка. Общая цветовая гамма с одним из взрослых на рисунке, в частности одна и та же окраска туловища, указывает на большую вероятность отождествления с ним по признаку пола. Как мальчики, так и девочки на первом месте в норме (546 рисунков) чаще ставят отца, на втором (слева направо) - мать, на третьем - себя. При неврозах (81 рисунок) аналогичное расположение фигур отмечается у мальчиков. Девочки на первое место ставят мать, затем отца и себя, отражая этим доминирующую позицию матери в семье. При конфликтных отношениях в семье рисунки детей при неврозах и в норме менее композиционно едины; чаще проявляется раздробленность пространства или нарушается целостность в изображении членов семьи; фигуры родителей разъединяются большим промежутком или еще одной фигурой. Из-за разобщенности в пространстве рисунка членов семьи они менее ориентированы на совместные действия. К тому же фигуры членов семьи, включая ребенка, более статичны и напряжены.
Если ребенок нежеланный со стороны одного из родителей, то он рисует себя чаще не рядом, а в отдалении, помещая между собой и этим родителем еще одну фигуру.
Каждый третий мальчик и девочка, несмотря на инструкцию нарисовать всех членов семьи, включая себя, забывает нарисовать одного из них. Подобная тенденция более характерна для детей с неврозами, косвенно указывая на конфликтную диспозицию в семье. Например, мальчики не рисуют себя при конфликте с матерью; саму мать при ее нежелании иметь сына и выделении дочери; бабушку, препятствующую активности и самостоятельности. Одна девочка "забыла" нарисовать мать, и вместо нее изобразила дом, очень похожий на избушку Бабы Яги. Мать конфликтует как с дочерью, так и с отцом, которого любит девочка. У другой девочки вместо родителей нарисованы бабушка и дедушка, которые хотели иметь внучку в отличие от занятых родителей. Девочки также забывают изобразить себя при физических наказаниях и чрезмерном давлении со стороны родителей. Таким образом, выключение в рисунке ребенком себя и одного из членов семьи создает повод для более глубокого анализа психотравмирующей ситуации в семье.
Использование вопросников. Ценным для диагностики эмоционального состояния и взаимоотношений в семье является тематический апперцепционный тест (ТАТ), по неопределенным смысловым картинкам-ситуациям которого просят составить первый пришедший в голову рассказ. Использовался набор картинок из взрослого варианта, поскольку большинство испытуемых - школьного возраста. Эмоциональная окраска рассказов у 35 детей с неврозами грустная, подавленная, пессимистичная. Часто звучат мотивы унижения, принуждения, насилия, несчастья, неизбежности и неотвратимости смерти, т. е. обреченности и безысходности. В этом, особенно у подростков, находят отражение неразрешимость семейной ситуации, потеря уверенности в себе, надежности окружения и смысла жизни. Подростки также часто подчеркивают темы разлуки, одиночества, неразделенности чувств и страданий. Психологический "надлом" таких подростков, пессимизм, разобщение с окружающими и уход в себя позволяют расценить их невроз как заболевание, ведущее к эгоцентрически-защитному и депрессивному типу переживаний.
Вопросник Айзенка в адаптации А. Ю. Панасюка использован при неврозах у 115 подростков 10-15 лет. Шкала экстраверсии не имеет значимых различий у детей с различными клиническими формами невроза. Нейротизм максимально высокий при неврозе страха, несколько ниже при обсессивном неврозе и достоверно меньше по сравнению с неврозом страха при неврастении и истерическом неврозе. При неврозе страха и обсессивном неврозе высокий нейротизм можно расценить как следствие подавления внешнего выражения эмоций, развития большого количества страхов и тревожности. При истерическом неврозе относительно низкий нейротизм объясняется непроизвольным отреагированием психического напряжения в виде заканчивающихся плачем истерик. Сравнение полученных нами данных с нормативными данными А. Ю. Панасюка показывает достоверно большую интровертированность и нейротизм при неврозах. Подросток характеризуется в этом случае как легко расстраивающийся, тревожный, ригидный, склонный к рассуждениям, менее общительный и пессимистичный.
Принцип сравнения неврозов (55 подростков 11-15 лет со средним возрастом 12 лет) с нормативными данными для подростков 12 лет применен в отношении адаптированного А. Ю. Панасюком вопросника Квттела. Следует принять во внимание наличие в нормативных данных определенного числа нервных детей, поскольку эти данные относятся ко всем детям без исключения. Тем не менее достоверные различия получены в отношении более выраженных у мальчиков с неврозами факторов: эмоциональной неустойчивости; возбудимости; недостаточного контроля; робости, застенчивости, чувствительности к угрозе; мягкости характера, сензитивности; склонности к рефлексии и внутренним ограничениям; опасениям, самообвинениям и чувству вины, неуверенности в себе и тревожности; напряженности, фрустрированности и усталости. У девочек различия получены только по последнему фактору. Таким образом, вопросник Кеттела улавливает в большей степени невротически обусловленные характерологические изменения у мальчиков-подростков. Сравнение данных в вопроснике у детей с различными неврозами показывает достоверные различия между неврастенией и неврозом страха. При неврастении более выражены самоутверждение, конкурентность и упрямство; при неврозе страха смиренность, мягкость и послушность. При неврастении дети более социально смелы и активны; при неврозе страха - робки, застенчивы и чувствительны к угрозе.
Методика изучения фрустрации Розенцвейга (детский вариант) применялась у 67 детей и подростков с неврозами по сравнению с 51 испытуемым в норме. Выраженность каждого из типов личностных реакций: препятственно-доминантных (ОД), самозащитных (ЕД), упорствующих (NP) - сопоставлялась с выраженностью направленности реакций: экстрапунитивной - К, интропунитивной - J, импунитивной - М. Всего, таким образом, рассматривалось девять сочетаний. Обработка методики производилась в сырых баллах. При неврозах достоверно менее, чем в норме, выражено стремление перекладывать на кого-либо решение конфликтного вопроса (низкие оценки NP-E). Вместе с тем дети с неврозами достоверно чаще, чем в норме, могут не замечать минусы фрустрирующей ситуации, вплоть до ее полного отрицания (OD-М'). Нетрудно увидеть в этом защитную установку типа непроизвольного вытеснения неприятных чувств и переживаний. В большей степени это относится к мальчикам и свойственно, как мы увидим далее, также их отцам. У девочек с неврозами обращает внимание достоверно более выраженная по сравнению с нормой фиксация на самой ситуации препятствия (ОД-Е') при достоверно более редких порицаниях других (низкие оценки ЕД-Е).
Адаптированный А. Ю. Панасюком вариант методики измерения интеллекта WISK- использован при неврозах у 135 детей и подростков 5-15 лет. У подавляющего числа больных неврозом детей (90%) уровень интеллекта или не отличается от контроля, или превышает его.
В разработанном нами вопроснике для подростков есть шкала магического настроя и шкала эмоционалъно-депримированного фона настроения. Магический настрой касается веры в необычные, еще не объяснимые, явления, счастливые и несчастливые цифры, черную кошку, гадания, талисманы, чудесные превращения и т. д. Ответы получены у 52 подростков с неврозами, 111 здоровых в нервно-психическом отношении сверстников и 56 больных ревматизмом (в специализированном санатории). У девочек нет каких-либо различий между рассматриваемыми группами. Мальчики, больные неврозами, менее магически настроены, чем здоровые сверстники и особенно больные ревматизмом. Наибольшую магическую восприимчивость, таким образом, обнаруживают больные ревматизмом (различия достоверны как в отношении здоровых сверстников, так и больных неврозами). Почему же магический настрой не преобладает у детей с неврозами? Только потому, что они не столько верят в наличие магических знаков, сколько боятся (опасаются) их, отрицая сам факт их существования. Нетрудно увидеть в этом защитный механизм, свойственный прежде всего мальчикам с неврозами. Как у мальчиков, так и у девочек, больных неврозами и здоровых в нервно-психическом отношении, магический настрой достоверно более выражен в группе выше среднего балла по шкале эмоционально-депримированного фона настроения (у больных ревматизмом подобные различия - на уровне тенденции).
