Упомянутый несколькими строками выше профессор Г. Захарьин в своих лекциях проповедовал необходимость развивать наблюдательность, интуицию как основу успешного распознавания любых болезней. Он утверждал: настоящий врач половину диагноза ставит при первом же взгляде на пациента, остальное дополняется беседой. Объективные же исследования - пальпацией (прощупыванием), перкуссией (выстукиванием), аускультацией (прослушиванием) - считал разве лишь вспомогательными. Не очень-то верил и в лабораторные методы, которые в ту пору энергично внедрял молодой С. Боткин.
Тем более знаменательно, что рентгенология сделала общедоступными самым широким кругам врачей даже столь уникальные результаты, каких добивался Г. Захарьин, а заодно и С. Боткин. До нее многие недуги даже многоопытными специалистами распознавались только в далеко зашедших стадиях, в запущенном состоянии, когда было уже поздно. Благодаря ей медицина, оставаясь, конечно, в какой-то мере искусством, стала на прочный фундамент науки, сделалась куда более квалифицированной и в этом своем качестве поистине массовой.
Действительно, рентгенологическое исследование - не только самый эффективный метод диагностики, но и самый массовый. Благодаря ему, например, в клинике внутренних болезней ставится около 70 диагнозов из 100. Он преобразил самые разные области медицины. Внес огромный вклад в анатомию и физиологию, позволив заглянуть внутрь живых организмов, здоровых и больных, увидеть, как функционируют их органы в норме и патологии. Увидеть буквально воочию, а не умозрительно, не прослушиванием, прощупыванием, выстукиванием...
Как было раньше? Чтобы познать жизнь, изучали мертвецов. Да и это удавалось не всегда, по крайней мере до новейшего времени за "колдовство" с трупами церковь грозила не только небесной карой, но и жестокой казнью на земле. Тем не менее их вскрывали, похищая с кладбища, то есть заведомо шли на явное преступление. Что ж, наука не могла иначе, она должна была стать экспериментальной.
Этот поворот от бесплодного любомудрствования в отрыве от реальности, доведенного до абсурда средневековой схоластикой, к подлинному естествознанию, основанному на опыте, наметился еще в эпоху Возрождения. Но долго еще пришлось бороться против воинствущего идеализма и мракобесия. Его жертвой пал, например, испанский врач и мыслитель М. Сервет (15111553), первым высказавший догадку о малом (легочном) круге кровеносной системы. "...Протестанты перещеголяли католиков в преследовании свободного изучения природы, - писал Ф. Энгельс с горьким сарказмом. - Кальвин сжег Сервета, когда тот вплотную подошел к открытию кровообращения, и при этом заставил жарить его живым два часа; инквизицля по крайней мере удовольствовалась тем, что просто сожгла Джордано Бруно".
Конечно, где раньше, а где позже, полуторатысячелетний запрет препарировать трупы был отменен. Начался бурный прогресс анатомии. Но несмотря на все ее успехи, многое оставалось неясным вплоть до "рентгеновского года". А главное, до того ее результаты использовались медициной лишь косвенно. Знания, добытые при вскрытиях, переносились с мертвых на живых людей, причем всякий раз применительно к новому пациенту, хотя он в своем индивидуальном своеобразии мог резко отличаться от остальных. Каждый из нас посвоему неповторим, и недаром еще С. Боткин, призывал лечить не болезнь, а больного.
Выявлять у данного организма все особенности его внутреннего строения, притом в процессе жизнедеятельности, позволили именно икс-лучи.
И очень скоро сложились несравненно более широкие представления о норме здоровья, о многоразличных ее вариантах, а не только о патологических отклонениях, что имело колоссальное значение для профилактики, равно как для терапии и хирургии.
То был настоящий переворот. Он начался почти одновременно во многих странах. Не составляла исключения и Россия. Конечно, ее культурная и хозяйственная отсталость мешала этому революционному обновлению, которое совершалось вопреки ей отечественными учеными.
Еще в феврале 1896 года В. Тонков представил в Петербургское антропологическое общество доклад о применении икс-лучей в изучении скелета. Так были заложены основы новой дисциплины - рентгеноанатомии, которая стала фундаментом современной диагностики. Ее развитие привело к принципиально важным находкам. Благодаря ей одни лишь остеопатологи, специалисты по недугам костей и суставов, описали почти 200 неизвестных ранее самостоятельных болезней.
Всего через три месяца после того, как мир услышал о новооткрытой радиации, ее начал использовать для систематического обследования пациентов А. Яновский в Петербургском институте усовершенствования врачей.
В том же 1896 году И. Тарханов обнаружил первым ее биологическое действие. Через несколько лет оно было подтверждено со всей непреложностью многочисленными опытами. В 1906 году в России вышла монография Д. Решетилло по лучевой терапии.
В начале века у нас появились первые центры рентгенологиипетербургский, московский, одесский, харьковский. С 1907 года стал издаваться специальный журнал. В 1916 году пионеры рентгенологии собрались на свой первый всероссийский съезд, И все же в дореволюционный период она у нас была развита очень слабо. Это лишний раз продемонстрировала неподготовленность России к перзой мировой войне, хотя икс-лучи в боевой обстановке первым применил именно русский врач В. Кравченко, еще в русско-японскую кампанию 1903-1904 годов. Вопреки скептическим настроениям коллег он оборудовал на крейсере "Аврора" рентгеновский кабинет и в сражении под Цусимой обследовал раненых матросов, находя и извлекая осколки.
До революции в России насчитывалось не более 150 рентгеновских кабинетов, причем 2/3 находились в Петербурге, остальные в других крупных городах.
Не хватало кадров, денег, оборудования. Аппаратура была импортной. Приобретать ее могли только отдельные больницы по милости благотворительных организаций и частных жертвователей.
Но вот пришел Октябрь 1917 года. Через несколько месяцев по инициативе профессоров М. Неменова и А. Иоффе, при поддержке наркомов А. Луначарского и Н. Семашко в Петрограде был основан первый в мире Институт рентгенологии и радиологин. Каждый из созданных там трех крупных отделов физико-технический, медико-биологический и радиологический - вырос впоследствии в самостоятельный институт.
Этот научный и организационный центр стал прототипом других учреждений того же профиля у нас в стране. С 1920 года действовала Украинская рентгеновская академия в Харькове, с 1924-го - Центральный институт рентгенологии и радиологии в Москве. Затем появляются аналогичные учебно-исследовательские комплексы в Киеве, Ростове-на-Дону, Одессе, Свердловске, Воронеже, Баку, Ереване...
К началу 20-х годов наряду с медицинской рентгенологией возникает ветеринарная. Ее основоположники в СССР - Г. Домрачев, А. Вишняков, Г. Воккен. Занимается она диагностикой заболеваний домашних животных.
Ныне в СССР рентгенология располагает обширной сетью кабинетов (почти 20 тысяч), научных учреждений (примерно 20), кафедр в медицинских вузах и институтах усовершенствования врачей (около 100). Специалистов в этой области - десятки тысяч. Естественно, для нее создана отечественная материально-техническая база, которая стала закладываться еще в первую пятилетку.
В 1928 году заработал первенец советской рентгеновской промышленности "Буревестник", затем электровакуумный завод "Светлана" (оба в Ленинграде). Вскоре к ним прибавились "Мосрентген" в Москве, "Ренток"
в Киеве, многие другие предприятия отрасли.
Развиваясь планомерно и взаимосвязанно, индустрия вещей (приборов) и индустрия идей (исследований) помогали друг другу идти вперед все быстрее. Совершенствовалась одновременно подготовка кадров. Прогресс всей системы "образование - наука - техника - производство" в кратчайший исторический срок вывел советскую рентгенологию на мировой уровень, позволил наладить беспрецедентные по размаху профилактические обследования населения.
