Сердце отдаю детям - Сухомлинский Василий Александрович

ЧТО ТАКОЕ ИМПЕРИАЛИЗМ?

Я видел важную воспитательную задачу в том, чтобы перед детьми раскрылась одна из истин, определяющих судьбы народов в наше время: жестоким, неумолимым врагом двух миллиардов трудящихся земного шара являются империализм и колониализм. Чувство непримиримости к несправедливому социальному строю, при котором одним принадлежат сказочные богатства, а другие умирают от голода,- это одно из тех нравственных качеств, воспитание которых в условиях ожесточенной классовой и идеологической борьбы между капитализмом и социализмом является идейной сердцевиной школы. Маленькому ребенку не расскажешь об империализме и колониализме общими фразами, научным определением. Перед его сознанием учителю надо раскрыть яркие факты, образы, которые несут в себе объективную эмоциональную окраску, заставляют возмущаться и негодовать, быть непримиримым противником враждебного нам строя, враждебной идеологии. Мы "путешествуем" по Латинской Америке. Я бывал в ряде стран этого уголка земли, мои рассказы о Мексике и Бразилии, Парагвае, Чили, Аргентине и Колумбии создают в сознании детей представление о чудесной природе, трудолюбивом народе, самобытной культуре народов Латинской Америки. Но когда я объясняю, почему в полуколониальной Латинской Америке умирают от голода ежеминутно 4 человека, ежедневно 5500 человек, ежегодно 2 миллиона человек,-дети потрясены: перед ними предстает истинное лицо колониализма, для которого ничто человеческая жизнь, кровь и пот, слезы и горе миллионов детей, для которого все - это прибыль, прибыль и еще раз прибыль богачей. В сознании детей как-то не сразу "умещается" тот факт, что фабрики, заводы, железные дороги, корабли, самолеты могут принадлежать одному человеку. Но факты есть факты, и когда я рассказываю, что в километре от виллы сказочного богача Рокфеллера живут в лачугах тысячи безработных, они проникаются чувством

* Толстой Л.Н. Общие замечания для учителей, с. 339-340.

возмущения, негодования, непримиримой ненависти к несправедливому социальному строю: так не должно быть! Глубокое впечатление производят на детей факты, о которых изо дня в день сообщает печать буржуазных стран. Я показываю фотографию подростка, опубликованную в английской газете, который украл в магазине булку и сказал на суде: "Я совершил кражу для того, чтобы меня заключили на год в тюрьму: там кормят, а на воле я умру голодной смертью". В тот же день владелица магазина мисс Марджори Колдикотт (город Вулвергемптон) устроила прием, на котором было 750 гостей, он обошелся хозяйке в 1000 фунтов стерлингов (2500 рублей). Блистательное общество... отмечало кончину любимца хозяйки кота Чинки, погибшего на 16 году своей сытой и благополучной жизни... Вот что такое порабощение человека человеком. Из южноафриканской газеты "Ренд дейли мейл" дети узнают о том, что житель Иоганнесбурга негр Миа тяжело заболел. Его доставили в центральный госпиталь города. Но двери "белой" больницы закрыты перед негром. Он умер. Стокгольмское налоговое управление наняло молодую женщину, умевшую подражать лаю собак. В ее обязанности входит прогуливаться по городу и лаять на разные голоса. На этот лай откликаются незарегистрированные псы, чьи владельцы скрывают их от налоговых властей. Вот до чего доводит человека страх перед голодной смертью - он готов на любой труд, даже на унижение своего достоинства. Бразильская полиция в столице Рио-де-Жанейро 10 ночью устроила облаву на нищих. Их ловили, привозили на берег океана, привязывали к телу камни и связанных топили в воде... Турецкая газета "Хабер" рассказывает: молодая женщина убила своих троих детей. На вопрос судьи - что толкнуло ее на страшное преступление, она ответила: "Я не могла видеть страданий своих малышей. В квартире - ни куска хлеба, они посинели от холода. И я решила лучше сразу лишить детей жизни, чем видеть, как они медленно умирают от голода". Аденская газета "Фатат-аль-Джазира" сообщила, что правительство Саудовской Аравии установило новые цены на рабов: мужчины продаются по 250 английских фунтов, женщины - по 350

фунтов. Итальянский владелец каменноугольной шахты решил прекратить добычу угля - выгоднее торговать американской нефтью, чем добывать итальянское топливо. Прекращение работы в шахте угрожало безработицей и голодной смертью пятистам рабочим. Они опустились в шахту и, объявив голодовку, отказались выходить до тех пор, пока владелец шахты не отменил решения о прекращении добычи угля. Шахтеры сидели под землей семь дней, но победили. Они дорогой ценой заплатили за право трудиться: 5 человек умерли под землей во время голодовки. Эти факты надо не только сообщать, но и истолковывать. Детям, например, очень трудно понять, почему рабочему человеку в капиталистическом мире угрожает безработица. Истолкование происходит не абстрактными фразами, а на примере конкретных фактов, которые показывают, что такое частная собственность, эксплуатация человека человеком. Познавая сущность империализма, дети приобретают одно из важнейших нравственных качеств - классовое чутье, личное отношение к строю насилия и угнетения, готовность бороться за укрепление дружбы между народами, за защиту завоеваний социалистической революции в нашей стране.

ДАЙТЕ РЕБЕНКУ РАДОСТЬ УМСТВЕННОГО ТРУДА, РАДОСТЬ УСПЕХА В УЧЕНИИ

Умственный труд ученика, успехи и неудачи в учении - это его духовная жизнь, его внутренний мир, игнорирование которого может привести к печальным результатам. Ребенок не только узнает что-то, усваивает материал, но и переживает свой труд, высказывает глубоко личное отношение к тому, что ему удается и не удается. Учитель для маленького ребенка - живое воплощение справедливости. Посмотрите в глаза ученику 1 класса, получившему неудовлетворительную оценку... Ребенок не только чувствует себя несчастным, но и испытывает чувство неприязни, а нередко и вражды к учителю. Учитель, ставящий двойку по существу за то, что ребенок чего-то не понял, представляется детям несправедливым человеком. В одной школе произошел такой случай. Ученик никак не мог понять, как питается и дышит растение, как из почки развивается листок, а из цветка плод и т. д. Учитель часто вызывал мальчика и. каждый раз повторял: "Неужели ты не можешь понять этих простых вещей, что ты вообще можешь понять?". На одном уроке он сказал: "Через несколько дней начнут распускаться почки на каштанах, мы пойдем всем классом к нашей каштановой аллее, и если уж там Алеша не расскажет о том, что понятно каждому, тогда дело безнадежное". Учитель очень любил свое детище аллею маленьких каштанов, выращенных из плодов. Накануне урока он пошел с несколькими учениками к аллее еще раз полюбоваться почками, украшавшими верхушку каждого деревца. А на следующий день, когда класс пришел на урок к каштановой аллее, учитель был поражен: все почки на деревьях сломлены. Дети стояли опечаленные. Учитель увидел - в глазах Алеши загорелся огонек злорадства. За этим поступком-взрыв, бурная вспышка духовных сил ребенка, глубокая сердечная боль. Мальчик выразил протест против неверия в его силы. Но в практике воспитательной работы нередко убывает и так, что дети, получающие двойку за двойкой, как будто бы примиряются со своей участью, им все равно. Иногда такое отношение ребенка к своим оценкам становится предметом насмешек товарищей, постепенно все дети сживаются с этим, привыкают к тому, что у Вани или Пети и не может быть других оценок, кроме двоек. Это самое страшное, что можно представить в духовной жизни формирующейся личности. Чего ожидать от человека, у которого уже с детства притупилось чувство собственного достоинства? Одна из важнейших воспитательных задач состоит в том, чтобы в процессе овладения знаниями каждый ребенок переживал человеческое достоинство, чувство гордости. Учитель не только открывает мир перед учеником, но и утверждает ребенка в окружающем мире как активного творца, созидателя, испытывающего чувство гордости за свои успехи. Обучение происходит в коллективе, но каждый свой шаг на пути познания дети делают самостоятельно; умственный труд-это глубоко индивидуальный процесс, зависящий не только от способностей, но и от характера ребенка и от многих других условий, часто не всегда заметных. Дети приходят в школу с открытой душой, с искренним желанием хорошо учиться. Малыша пугает даже мысль о том, что на него могут смотреть как на лодыря или неудачника. Желание хорошо учиться - красивое человеческое желание - кажется мне ярким огоньком, озаряющим весь смысл детской жизни, мир детских радостей. Этот огонек, слабый и беззащитный, ребенок несет вам, учителю, с безграничной доверчивостью, и если вы не замечаете детского желания, значит, вам недоступно волнующее чувство ответственности за настоящее и будущее своих воспитанников. Этот огонек легко потушить неосторожным прикосновением к детскому сердцу - резким словом, вызвавшим обиду, или же равнодушием. Живительным воздухом для слабенького огонька жажды знаний является только успех ребенка в учении, только гордое осознание и переживание той мысли, что я делаю шаг вперед, поднимаюсь по крутой тропинке познания. Напрасный, безрезультатный труд и для взрослого становится постылым, отупляющим, бессмысленным, а ведь мы же имеем дело с детьми. Если ребенок не видит успехов в своем труде, огонек жажды знаний гаснет, в детском сердце образуется льдинка, которую не растопить никакими стараниями до тех пор, пока огонек опять не загорится (а зажечь его вторично-ой как трудно!); ребенок теряет веру в свои силы, застегивается, образно говоря, на все пуговицы, становится настороженным, ощетинивается, отвечает дерзостью на советы и замечания учителя. Или еще хуже: чувство собственного достоинства у него притупляется, он свыкается с мыслью, что ни к чему не имеет способностей. Сердце охватывает гнев и возмущение, когда видишь такого равнодушного, безропотного ребенка, готового терпеливо слушать хоть целый час назидания учителя, абсолютно безразличного к словам товарищей: ты отстающий, ты останешься на второй год... Что может быть безнравственнее, чем подавить в человеке его чувство собственного достоинства! От того, как ученик относится в годы детства и отрочества к самому себе, каким он видит себя в мире труда, в огромной мере зависит его моральный облик. К. Ушинский писал, что ребенок от природы не имеет душевной лености, он любит самостоятельную деятельность, хочет все делать сам. Надо научить детей трудиться, научить думать, наблюдать, понимать, что такое умственный труд, что значит хорошо трудиться - и лишь потом можно ставить оценки за успехи. Ребенок, никогда не познавший радости труда в учении, не переживший гордости от того, что трудности преодолены,- это несчастный человек. Несчастный человек - большая беда для нашего общества, несчастный ребенок - во сто крат большая беда. Я далек от умиления детством; мне не дает покоя то, что уже в годы детства человек нередко становится лодырем, который ненавидит труд, с презрением относится даже к мысли о том, чтобы трудиться в полную меру своих сил. Но почему ребенок становится лодырем? Потому, дорогие товарищи педагоги, что он не знает счастья труда. Дайте ему это счастье, научите дорожить им - и он будет дорожить своей честью, будет любить труд. Дать детям радость труда, радость успеха в учении, пробудить в их сердцах чувство гордости, собственного достоинства - это первая заповедь воспитания. В наших школах не должно быть несчастных детей - детей, душу которых гложет мысль, что они ни на что не способны. Успех в учении - единственный источник внутренних сил ребенка, рождающих энергию для преодоления трудностей, желание учиться. Все наши замыслы, поиски и построения превращаются в прах, в безжизненную мумию, если нет детского желания учиться. Оно приходит только вместе с успехом в учении. Получается как будто парадокс: для того чтобы ребенок успевал, надо чтобы он не отставал. Но это не парадокс, а диалектическое единство процесса умственного труда. Интерес к учению появляется только тогда, когда есть вдохновение, рождающееся от успеха в овладении знаниями; без вдохновения учение превращается для детей в тягость. Усидчивость я бы назвал вдохновением, помноженным на уверенность ребенка в том, что он достигнет успеха. Такое, на первый взгляд, простое дело, как оценка знаний учащихся,- это умение учителя найти правильный подход к каждому ребенку, умение лелеять в его душе огонек жажды познания. В течение 4 лет обучения детей в начальных классах я никогда не ставил неудовлетворительных оценок - ни за письменные работы, ни за устные ответы. Дети учатся читать, писать, решать задачи. Один ребенок уже достиг положительных результатов в своем умственном труде, другой пока еще нет. У одного уже получается то, чему его хочет научить учитель, у другого еще не получается, но это не значит, что он не хочет учиться. Я оценивал умственный труд лишь тогда, когда он приносил ребенку положительные результаты. Если ученик еще не достиг тех результатов, к которым он стремится в процессе труда, я ему не ставлю никакой отметки. Ребенок должен подумать, собраться с мыслями, еще раз переделать свою работу. В 1 классе я поставил первые оценки через 4 месяца после начала учебного года. Здесь важно прежде всего то, чтобы ребенок понял, что такое усидчивый, прилежный труд. Малыш плохо выполняет работу не потому, что не хочет, а потому, что не имеет представления о том, что такое хорошо и что такое плохо,-за что же ему ставить оценку? Я добивался, чтобы ребенок, несколько раз выполнив одно и то же задание, убедился на собственном опыте, что он может выполнить его значительно лучше, чем выполнил вначале. Это имеет большое воспитательное значение: ученик как бы открывает в себе творческие силы; он радуется, видя свой успех, стремится работать все лучше. Сравнивая свою более совершенную работу с менее совершенной, ребенок переживает чувство вдохновенья. Наблюдая за работой учащихся класса, я видел, что дети неодинаково думают, по-разному оценивают свой труд. Вот они написали слово оса. У Лиды, Сережи, Кати, Сани, Павла - буквы красивые, ровные. У Юры они выходят за линии, получаются кособокие; Коля и Толя не пишут, а рисуют, буквы у них такие же, как в книге-картинке, где они составляют свои первые сочинения о природе. В тетради Петрика какие-то крючки. Я не перехожу к следующему упражнению. Дети еще несколько раз пишут то же слово. Каждое новое повторение того же дела становится как бы новой ступенькой, на которую поднимается ребенок,- и для тех, кто написал плохо, и для тех, кто справился с работой хорошо. Ребенок рад, счастлив, что дело у него идет лучше, чем шло вначале. В этой радости и рождается чувство гордости, собственного достоинства. Ребенок, много раз переживший это чувство, не ищет легкого пути, не пользуется результатами чужого труда. Лишь тогда, когда ребята научились переделывать работу и пережили в связи с этим чувство радости, собственного достоинства, я начал ставить им оценки - конечно, только за положительные результаты. Одни дети стали получать отметки через 4, другие через 6 месяцев после начала школьных занятий. Петрик и Миша получили первые оценки только в начале второго учебного года. С ними я проводил дополнительную работу, добиваясь того, чтобы дети сегодня работали хоть немножко лучше, чем вчера, не теряли веры в свои силы. Учение - не механическая передача знаний от учителя к ребенку, а прежде всего человеческие отношения. Отношение ребенка к знаниям, к учению в огромной мере зависит от того, как он относится к учителю. Если ученик почувствовал несправедливость, он потрясен. А неудовлетворительную оценку маленькие дети всегда считают несправедливостью и глубоко переживают ее, потому что почти никогда не бывает так, чтобы ребенок не хотел учиться. Ему хочется учиться, но он не умеет, у него еще нет способности сосредоточиться, заставить себя работать. Если же дитя переживает несправедливость и сегодня, и завтра, и так в течение всего года, его нервная система вначале возбуждается, затем наступает торможение - угнетенность, ослабленность, апатия. Резкие скачки - возбуждение и торможение - приводят к тому, что ребенок заболевает. Это странные, с первого взгляда, заболевания - школьные неврозы, или дидактогении. Парадоксальность дидактогений заключается в том, что они бывают только в школе - в том священном месте, где гуманность должна стать важнейшей чертой, определяющей взаимоотношения между детьми и учителем. Дидактогении - детище несправедливости. Несправедливое отношение родителей или учителя к ребенку имеет множество оттенков. Это прежде всего равнодушие. Нет ничего опаснее для становления нравственных и волевых сил ребенка, чем безразличие учителя к его успеваемости. Затем-окрик, угроза, раздраженность, а у людей, не обладающих педагогической культурой,- даже злорадство: вот ты не знаешь, давай сюда дневник, я тебе поставлю двойку, пусть родители полюбуются, какой у них сын... Я в течение нескольких лет изучаю школьные неврозы. Болезненная реакция нервной системы на несправедливость учителя у одних детей приобретает характер взвинченности, у других - это мания несправедливых обид и преследований, у третьих озлобленность, у четвертых - напускная (деланная) беззаботность, у пятых-безучастность, крайняя угнетенность, у шестых-страх перед наказанием, перед учителем, перед школой, у седьмых- кривлянье и паясничанье, у восьмых - ожесточенность, принимающая иногда (очень редко, но этого нельзя игнорировать) патологические проявления. Предупреждение дидактогений зависит от педагогической культуры родителя и учителя. Самой главной чертой педагогической культуры должно быть чувствование духовного мира каждого ребенка, способность уделить каждому столько внимания и духовных сил, сколько необходимо для того, чтобы ребенок почувствовал, что о нем не забывают, его горе, его обиды и страдания разделяют. Для ребенка наибольшей несправедливостью со стороны учителя является то, что учитель, поставив несправедливо, по его глубокому убеждению, неудовлетворительную оценку, стремится еще и к тому, чтобы за эту оценку его наказали родители. Если ребенок увидел, что учитель обязательно хочет сообщить родителям о двойке, он ожесточается и против учителя, и против школы. Умственный труд становится для него ненавистным. Огрубение чувств переносится на отношения с другими людьми и, прежде всего, с родителями. Трудно представить что-либо другое, в большей мере уродующее душу ребенка, чем эмоциональная толстокожесть, порожденная не справедливостью. Испытывая безразличное к себе отношение, ребенок теряет чуткость к добру и злу. Он не может разобраться, что в окружающих его людях доброе и что злое. В его сердце поселяется подозрительность, неверие в людей, а это - самый главный источник озлобленности. В среде педагогов сейчас можно нередко услышать разговоры о поощрении и наказании. Рождаются и умирают, как однодневные мотыльки, заманчивые теории... А между тем самое главное поощрение и самое сильное (но не всегда действенное) наказание в педагогическом труде-это оценка. Это наиболее острый инструмент, использование которого требует огромного умения и культуры. Чтобы иметь право пользоваться этим инструментом, надо прежде всего любить ребенка. Не говорить ему о своей любви, а выражать любовь в заботе о нем. "Если учитель имеет только любовь к делу, он будет хороший учитель. Если учитель имеет только любовь к ученику, как отец, мать, он будет лучше того учителя, который прочел все книги, но не имеет любви ни к делу, ни к ученикам. Если учитель соединяет в себе любовь к делу и к ученикам, он - совершенный учитель", * - писал Л. Толстой. Душевная чуткость - это качество, которое невозможно достигнуть только обучением. В основе человеческой чуткости педагога лежит общая интеллектуальная, нравственная, эстетическая и эмоциональная культура в их органическом единстве, а это единство достигается и образованностью, и общественным опытом нравственных отношений в коллективе. Учитель должен знать и чувствовать, что на его совести-судьба каждого ребенка, что от его духовной культуры и идейного богатства зависит разум, здоровье, счастье человека, которого воспитывает школа. ...Урок грамматики во 2 классе. После изучения правила и разбора упражнений дети выполняют самостоятельную работу, цель которой - углубление знаний и в то же время контроль. За работу ставятся оценки. Проверив тетради, я вижу, что Миша и Петрик плохо выполнили задание. Если бы я поставил двойку, дети, всеми силами желающие хорошо учиться, восприняли бы ее как приговор: "Ваши товарищи сделали шаг вперед, а вы остались на месте". Исправив ошибки, дав образцы красивого письма, я не ставлю Мише и Петрику никаких оценок. Раздавая тетради, говорю детям: Миша и Петрик еще не заработали оценки. Надо вам, дети, хорошо потрудиться. Выполните самостоятельно другое упражнение. Постарайтесь заработать оценку. Дети уже привыкли к тому, что за неудовлетворительную работу нет оценки. В их сознании постепенно складывается убеждение в том, что выполненное задание не является пройденным этапом, завершившимся окончательным "приговором" учителя. Перед ребенком не закрывается дорога к успеху: то, что он не смог сделать, он сделает в будущем, может быть, уже сегодня или завтра. Миша и Петрик не переживают того чувства обреченности, когда ребенок, получив неудовлетворительную оценку, остается как бы на шаг сзади от своих товарищей. Здесь же, на уроке, ребята просят: "Дайте, пожалуйста, упражнение". Я даю. В течение школьного рабочего дня они находят время выполнить его (рабочий день у нас регламентируется таким образом, что каждый ученик ежедневно имеет в своем распоряжении полчаса для выполнения той работы, которую считает нужным сделать в первую очередь). Мальчики стараются изо всех сил, чтобы заработать оценку, доказать, что они не хуже других. Проверяю работу-она, как почти всегда в таких случаях, заслуживает положительной оценки. Бережливо пользоваться оценкой как стимулом, побуждающим к труду, особенно важно в тех случаях, когда учебное задание требует творческих умственных усилий, размышления, исследования. У одного процесс мышления протекает быстро, стремительно, у дру