Идя по следу, то есть порывшись в ее сумочке, Копейник нашел мою визитку. Человек практического склада, он решил сделать ставку на науку, а не на магию. Поэтому аккуратно отксерив (нарочито неверное, как он убедился) составленное завещание, он и постучался в мою дверь. Собственно, завещания он уже не боялся. Он хотел понять, что происходит с женой.
Копейкин не дал сказать мне и слова – вкатил цветы, составленные в хитроумный и, по-моему, безвкусный букет, похожий на помятую клумбу: с какими-то подсолнухами, пучками сельдерея, несколькими красными гвоздиками и пионом – как с кладбища надергали. А потом стал горячо благодарить за то, что я совершила чудо: Лизонька успокоилась, стала добра, радостна, почти вылечилась. Это был ход, чтобы заполучить меня в союзники.
– Я очень прошу вас и дальше практиковать лечение, о средствах не беспокойтесь – все в наших руках.
(Действительно, пивное дело в России процветает, денег на психологов и колдунов у жен пивных королей хватает.)
Копейкин был не дурак, ничего про себя рассказывать не стал. Просто заверил, что в жизни он всем доволен, удивить ему меня нечем и вообще все душевные проблемы – это, видно, женские дела, связанные с переменой настроения, месячными циклами и тяжелыми родами.
– У мужиков как-то проще. Есть, что нужно; можно выпить-закусить – уже полдела сделано.
Ну а какая еще философия могла быть у пивного магната?
– Однако, – заметил Копейкин, – меня крайне настораживает Лизонькина манера писать завещания на наше совместно нажитое имущество и ходить по «сектантам». И хотя, зная веселый характер своей жены, я давно побеспокоился о том, чтобы лишить Лизу всякого имущества, кроме ее маленькой квартирки в центре, все-таки есть в этом что-то криминальное и нехорошее. А главное – непонятное! Пусть бы лучше фонд спасения животных создала. Но и для них жалко.
Я посмотрела на ксерокопию завещания, тяжело вздохнула, попросила оставить ее в качестве доказательства того, что я ничего не выдумываю, и заверила, что поговорю с Лизой непременно. Дело паленое, и мне самой оно уже давно не нравится.
Выдать секреты своей клиентки даже ее мужу я не могла. И про любовные похождения Лизы я не обмолвилась ни словом.
А в это время Лиза вела свое расследование. Если у тебя самой криминальные мозги, то уж и других хочется проверить.
Она выкрала, на свою голову, паспорт Семена и обнаружила, что он женат. Теперь она все поняла, возмутилась до предела и захотела отомстить. И с этой рассказкой она принеслась ко мне. Не знаю уж, как они не столкнулись с Копейкиным!
– Как отомстить?
– За что?
– За обман.
– Никак. Он вам не обещал жениться. Если бы обещал, а оказался женатым, у вас были бы основания для претензий.
– Но это нечестно!
– Лиза, сегодня приходил ваш муж Копейкин. Как быть с тем, что и вы – женщина замужняя?
– Не может быть! Он все узнал?
– Что все? Пока только то, что вы Магде завещали свое имущество. Просил вам промыть мозги и наставить на путь истинный.
– Вы сказали ему про Семена?
– Я ничего не сказала, но обслуживать ваши фантазии мне изрядно поднадоело. Может, и Семена никакого нет?
– Наш брак – это читая формальность. Проводим воскресный вечер вместе. Копейкин – классный, но он некрасивый и тупой.
– Но он вас содержит.
– А кто, по-вашему, должен меня содержать?
– А самой слабо?
– Я не отношусь к разряду простушек, которые зарабатывают тяжелым ежедневным трудом.
– Вы – типичная стерва. Очень опасный для мужского здоровья и даже жизни вариант. Я бы мальчикам в детстве делала прививки от стерв, чтобы они их стороной обходили.
В общем, я ее прогнала в очередной раз. Но от стерв отделаться – непростая задача. Уж если она раз твоей крови попила, то уж непременно вернется.
Через три дня пришел Сеня. Лиза, выйдя от меня, решила слупить с меня хоть шерсти клок. Она поведала Сене, что якобы ей психолог сказал, что если ее еще раз бросить, то уж точно сработает стереотип и все закончится суицидом. Мотив смерти заложен, теперь это только дело времени.
Сеня пришел с жалобами на домогательства. Лиза ссылалась на психолога теперь всякий раз. Его жизнь стала невыносимой. Вот, курва!
– Она с самого начала знала, что я женат. С женой у меня давно нет никаких отношений. Но это не значит, что я готов ее бросить. Она очень больной человек, практически инвалид, и нуждается в поддержке и помощи. Я дурак. Мне надо было как-то по-умному себя вести, чтобы все не заходило так далеко. Но с Лизой это невозможно. Она хочет замуж. Теперь уже прямо об этом говорит, мне каждый раз приходится объясняться. Нужно что-то решать, а я не могу. Зачем же вы ей говорите, что мы созданы друг для друга?
– Я так никогда не говорила. Любовь – инстанция небесная, психологи не могут заставить или предписать любить. Это во-первых. Во-вторых, Лиза никогда не говорила, что вы женаты. А дети у вас, кстати, есть?
– Нет, детей нет. Это еще одна моя головная боль. Мне 39, а детей нет. Я здоровый мужик. Но, может, когда-нибудь потом?
– Я не поняла! У вас больная жена? Я так понимаю: это препятствие к рождению ребенка, но вы уверены, что когда-нибудь он родится? Как так?
– Но не вечно же я буду жить с нею?
– То есть все-таки не исключаете того, что вы расстанетесь?
– Почему бы нет?
– И об этом вы разговаривали с Лизой?
– Ну, может, как-то раз.
– Но ведь вы же фактически сказали ей, что придет время, вы разведетесь с женой и будете свободны. А она уже сделала вывод, что вы сможете жениться на ней.
– Я не хочу на ней жениться. Она трудный человек. Мы не подходим друг другу по взглядам. Прекрасный секс, это правда. Но этого мало!
– Почему же, ясно осознавая, что жениться на ней не можете, вы все-таки продолжаете с нею встречаться, причем довольно часто.
– Ну не так уж часто. Всего раз в неделю. Я контролирую, чтобы не чаще.
– Вы хотели бы больше?
– Иногда я понимаю, что уже привык к ней, и, когда пауза затягивается, я очень скучаю.
– А как вы разруливаете ситуацию с женой?
– Это несложно. Во-первых, я стараюсь, чтобы это было нечасто. Я уже говорил. Во-вторых, я всегда ночую дома. А потом, ей все равно.
– Она так прямо и говорит: старик, спи, с кем хочешь?
– Ну, нет! Но она никогда не проявляла энтузиазма в этом отношении. Бывают такие рыбистые женщины. Холодные, никакие. В моральном отношении она совершенный идеал. Это меня мучает. Я рядом с нею – грязь. Но в сексе ей все равно, когда и как. Но я стараюсь ее не обижать. Раз в неделю и с нею…
– Всем сестрам по серьгам. Вы же понимаете, что Лиза не может не мучиться от ревности?
– Мы опускаем эту тему. Она попросила не говорить о жене, как будто ее нет, и я не говорю. Но каждый раз, когда мы выясняем отношения, мне приходится напоминать о ее существовании.
– Ну а зачем вы пришли ко мне?
– Я думал, может, вы что-то такое посоветуете, до чего я сам не додумался… чтобы мы поменьше страдали?
– Вы хотите, чтобы любили вы, а страдал кто-то другой?
– Чтобы никто не страдал.
– Это не ваш случай. Да я и не знаю пар, в которых бы психологическая напряженность не достигала уровня страдания и боли. Таковы законы жанра. Уйдете с Лизой, будете мучиться от того, что бросили не совсем здоровую супругу. Бросите Лизу, она будет мучиться, да и вы тоже. У вас все признаки сексуальной привязанности, а вы, как алкоголик, который считает, что он не пьет, а так, балует. И стоит ему захотеть, как он бросит все к чертовой матери. И, например, уедет куда-то.
– О, как я хочу куда-то уехать!
– Уйти в тайгу и не вернуться? Предупреждаю, в тайге туго с женщинами, а после связи с двумя остаться на таежной малине будет трудновато. До первого чума только и добежите.
– Расходиться можно только вдвоем. Вы не можете на нее повлиять? Вы на нее так действуете!
– Обратите внимание: я не действую. Все, что я пыталась, – это обсудить с Лизой ее проблемы, но не ваши, и даже не ваши взаимоотношения. Я очень жалею, что не знала о том, что вы несвободны.
– А что это меняет?
– На первое место в таких парах выступает проблема, как расстаться. И большинство (я обращаю внимание – большинство!) пар находит в себе силы вернуться в семьи. Погуляли, и хватит. Вы-то знаете, что Лиза – замужняя женщина?
Тут уже плохо стало Семену. Вместо того, чтобы обрадоваться, он пережил шок, быстро перешедший в припадок ревности, сопоставимый с ядерным взрывом. Все мужчины в таком состоянии решают только один вопрос: кого убить? Соперника, коварную изменщицу или себя, на худой конец.
– Бегите, Семен, бегите в семью.
Но вряд ли он меня слышал.
История Адама и Евы начинается с нуля после того, как у Адама появился соперник.
Так или иначе, но через полгода Семен и Лиза поженились, о чем мы, конечно, узнали из объявления в газете для автомобилистов.
Может создаться впечатление, что если устроить гонки за мужиком со сворой психологов, магов, колдунов и экстрасенсов, то ему уже и деваться будет некуда. Сдастся. А тут его приручат, шерсть остригут и научат брать с руки и ходить на задних лапах.
