Четвериков. Какая тебе разница? А была бы здесь Лариса, тогда что? Что-о?! Ты за кого выходишь замуж, за меня или за грузина?
Лена. Другие готовы на все?
Четвериков. Я-а? Какой здесь этаж? Пусти!
Лена. Стой! (Удерживает его.) Я за тобой тогда прыгну! Понятно! Дурак, не можешь понять… (Плачет.) Значит, я хуже других. Так и буду всю жизнь детдомовская. Значит, мы с тобой хуже остальных… раз у нас никого… раз я одна… думаешь, для меня это каприз? Я не хуже других! Не хуже!
Четвериков. У тебя есть я! Запомни! Железо грызть буду! За тебя раздавлю… запомни…
Лена. Не мни мне платье! Пойми…
Четвериков. Ты лучше всех их, которые… ты… Эх ты… пацанка ты еще!
Лена. Да… вот я такая! Можешь себе найти постарше!
Четвериков. Все!
Лена. Платье осторожнее… Ты должен был его достать! Чего бы это ни стоило!
Из прохода, ведущего на кухню, вышел Реваз в сопровождении Любы, официантов и заинтересованных происходящим поварих. Реваз, высоко подняв над головой танцующих блюдо, пробирается через толпу. Официанты с зеленью, фруктами.
Реваз. Посторонитесь, пожалуйста! Осторожнее… осторожнее! Заканчиваются танцы… все опять к столу! Кто хочет отведать настоящий грузинский шашлык, за мной!
Официант. Будьте любезны, в сторону… будьте любезна, товарищ…
Надя (Сергею). Отойди, тебе же говорят!
Сергей. Отошел. Любезно.
Надя. Выставился, как истукан… несчастье мое…
Реваз. Помогите, Зоечка… у меня руки заняты… платок в пиджаке.
Зоя. Давай, блюдо подержу…
Реваз. Нет-нет… женщине доверить нельзя. Оботрите лицо… пришлось разжечь огонь — они шашлык на сковородке жарили!..
Зоя обтирает ему лицо. Гости обступили Реваза. Движутся к столу. Симон играет, а певица поет вхолостую
Симон. Не хотят, не надо. (Отключил установку.) Ира, хватит с них. Я закончил… вы слышите?
Ирина Минелли. Я допою до конца!
Поет без сопровождения, гордо подняв голову. Гости давно уже вокруг стола. Осталась у эстрады только Мила.
Надя (дочери). Чего ты ждешь? Идем за стол.
Мила. Что я там не видела?
Симон. Ира, у нас с вами пауза три-четыре минуты для еды. Что с вами? Никто вас не слушает.
Ирина Минелли. Циник!
Симон (поднимается). Пойдемте на кухню! (Помогает Ирине Минелли сойти с эстрады.)
Ирина Минелли гордо идет на кухню, подобрав подол тяжелого платья. Тем временем один из официантов ведет Четверикова к вестибюлю, что-то шепчет ему. У дверей — Гиви. Он брюнет, красив, строен.
Четвериков. Гиви! Молоток! Гиви!
Гена (хрипло). Тихо, тихо. Прикрой меня… Когда вы начали?
Четвериков. Полчаса уже сидим… Я тебя ждал… невеста. Молоток!
Гена. Хорошо заведены… может, мне не стоит включаться? Охрип!
Четвериков. Потихонечку… вполголоса… Я принес хлеб-соль…
Гена. С хлебом-солью мы уже проехали… Запомни, я твой друг, товарищ по службе. В каких войсках ты служил?
Четвериков (улыбаясь). ПВО…
Гена. Вместе сбивали цели… Я как бы опоздал… Скажу, самолет задержали. Кто-нибудь про меня знает?
Четвериков. Кроме невесты некто… Продал я фантастику… жми на полую катушку…
Гена вышел в вестибюль. Четвериков присоединился к гостям, уже занявшим место за столом.
Реваз. Прошу тишины… прошу внимания! (Поднял бокал.) Хорошие люди на своих праздниках, в лучшие свои минуты вспоминают тех, чьим трудом и страданиями вымощена дорога к их счастью. И когда мы думаем об этих святых людях, в их честь поднимаем бокалы, там далеко, где все они нас видят и слышат, и знают, чем и как мы живем… там наполняются в их руках кувшины с прекрасным вином. Однажды увидели три брата, что наполнились всего два кувшина. Почему, спросил третий брат, мой кувшин пуст. Я был самым большим начальником из вас, мой дом был самым богатым… я умер только вчера. Увы, ответили ему братья, значит тебя уже никто не помнит. Выпьем за тех, чьи кувшины никогда не бывают там пусты. Я протягиваю этот бокал твоему отцу, дочка, и вижу, как он поднимает в ответ до крав наполненный кувшин… За тех, кого нет с нами и которые с нами всегда!..
Четвериков. Фиктивно будем целоваться?
Лена. До счета три!..
Гости кричат «горько!». Считают. Четвериков задерживает поцелуй до цифры 26.
Надя. Попробуй не выпить! Не срами меня. Думают, ты больной какой-то…
Сергей. Не надо, не буду!
Надя. Что с тобой? Да не Сиди ты с таким лицом… Праздник у людей.
Сергей. Какое лицо?..
Надя. На зеркальце — смотри!.. Уставился в одну точку… не сиди, сказано, с таким лицом!
Реваз. Друзья, подождите! Тост за родителей еще не кончился… Известно, что святые материнские сердца никогда не покидают детей. Когда матери уходят, они оставляют сердца на земле, они кочуют, ищут в кого бы вселиться… Много материнских сердец бьется в груди этих двух женщин. Давайте выпьем и за этих матерей… Мария… Дарья… за вас… Спасибо, милые… спасибо вам за ваших детей…
Гости потянулись чокнуться к Марье и Дарье.
Дарья. Чего ты плачешь?
Марья. От радости… тоже можно…
Гости выпили. Реваз обносит всех блюдами с шашлыком. Четвериков вдруг встал с поднятой рукой: приветствовал вошедшего в зал Гиви.
Четвериков. Я тут кому-то обещал подарок…
Гена (идя к столу). Извини, дорогой, что опоздал… самолет три раза откладывали. Так волновался, что забыл имя жениха, друга… помню, как вместе служили… в одной палатке спали. Еще одна шутка: как зовут невесту?
Четвериков (входит в азарт). Я же тебе писал! Она у меня Лена!
Гена. Она у тебя Елена прекрасная. Вот здесь с краешка место есть…
Четвериков. А может, ты нам что-нибудь скажешь, Гиви?
Гена. Дай отдохнуть с дороги, дорогой!
Тетя Паша (решительно). Давай, выводи их… ко мне гардеробщик второй раз приходил…
Люба. Тетя Паша, уйдите… (Ставит перед Гиви стакан с минеральной водой.) Совсем охрип…
Лена (торжествуя). Гиви… вы сегодня мой подарок? Я могу вами распоряжаться?
Гена. Ну, раз невеста так настаивает… (Поднялся.) Прошу взять в руки бокалы!.. Честь и слава новобрачным, честь и слава молодым… Жизни светлой и удачной… от души желаем им… Пусть любовь их окрыляет, дружба радует сердца…
Реваз (улыбаясь). Мойца-мойца! Даджеки, дайсвене. Садан чамохведи сидаури хар? Подожди, дорогой… Мы все рады новым гостям… но ты подожди, тебе слова пока не давали. Ты опоздал — получишь наказание… Налейте ему до краев..
Четвериков (смеется). Дядя Реваз, ты отдохни пока…
Реваз. Ай-ай! Зачем обижаешь? Разве тамада может устать? На свадьбе? Зачем такое говоришь? (Весело.) Налейте опоздавшему до краев… пусть выпьет! Садись поближе, дорогой… Мен картвели хар? Прими из рук друзей… чашу вина… почте дорогому гостю…
Гена. Спасибо-спасибо… мне тут налили. (Поднял бокал.) Не могу не исполнить просьбу невесты… Что я хочу сказать?
Зоя. Налейте ему водки, там у него вода!
Сергей. Не надо заставлять! Зачем?
Надя. Молчи ты!
Реваз. Тебя Гиви зовут? Ты что, не слышишь меня? Шен ра супраста? Мокцева арши?
Гена. Сидел у винтов — уши заложило…
Реваз (смеется). Ты что, не слышишь? Тамада тебе сказал — выпей!
Гена (улыбается). Вам ли мне надо объяснять? Разве можно на свадьбе пить молча? Я должна сказать и как близкий друг жениха…
Реваз (улыбается). Ты обязательно скажешь… только не сейчас… Я хочу дать слово одной из этих почтенных женщин…
Четвериков. Дядя Реваз… извини…. Он должен сказать…
Реваз (удивлен). Почему должен? Объясни, пожалуйста…
Молчание.
Гена (улыбается). Одного долгожителя спросили: старик, почему ты так долго живешь? Умирать не хочется, ответил.
