Новая горничная (потеряв голову). Именно поэтому мы и сделали революцию! Теперь женщина хочет, чтобы её уважали!
Леон (лирически). Я тебя уважаю, вечная женщина… ты возвращаешь меня к себе самому! Без тебя я блуждал бы, как сирота беспризорная! Я уважаю тебя во все руки! Я напишу тебе стихи и поэмы! Я буду воспевать тебя в рифму! Я поднаторею в александрийском стихе, как Арагон во время войны! Стану Виктором Гюго! Меня тоже будут читать в хижинах, крытых соломой! Я стану глубоко человечен, я пойду в народ! Только у народа есть чувство действительности! (Стонет.) О, мама! Мамочка! Мамуля! Зачем покинул я чрево твое? Зачем ты мне не сказала, что снаружи смертная стужа!
Новая горничная (в ужасе). Не кричите так, вы всех разбудите! (Она чихает.) Ат'чум! Не говоря уже о том, что в одной рубашке совсем не тепло! Нужно шевелиться, м'сье, иначе я подхвачу насморк!
Леон (не отлипая от неё). Ты права, пошевелимся. Мы продолжим нашу дискуссию на Леманской Ривьере!
Новая горничная. Только вы знаете, какие они там… Я не хочу, чтобы на меня косо смотрели лавочники! Если вы хотите, чтобы мы были вместе, нужно говорить, что мы женаты.
Леон. Как захочешь, любовь моя! Что ты хочешь, чтобы это во мне изменило? Я всегда был женат!
Новая горничная. И потом, нужно, чтоб у меня была горничная, я слишком долго служу, мне надоело!
Леон (ему нравится). Почему нет? Нежная гельветочка, которая бы проживала вместе с нами под одной крышей!
Новая горничная. Я вам обещаю, что выберу дурняшку, я очень ревнива!
Леон (решив всё принять). Да? Горбунью, если захочешь!
Новая горничная (с подозрением). С улицы Канкампуа?
Леон (добродушно). Да нет же, цыпа моя, что ты уже себе представляешь? Настоящий горб. Неприятный. Задуй свечу и поставь её на пол. Мы слишком занялись психологией. Это, наконец, всех утомит!
Новая горничная (медлит ещё, нежно). Да. Но «Фигаро» ваше надо будет каждое утро продолжать, чтобы на жизнь семьи зарабатывать… Потому что без этого ни гили-гили, ни шуры-муры даже раза в неделю ни-ни! Теперь я буду мадам!
Леон (несколько удивлённо). Ах так? Обсудим детали позже! Давай, пошевелимся! Дуй на свечу, цыпа, дуй!
Он сам задувает свечку. Слышен записанный голос горничной, которая вздыхает: «А ещё я хочу эмалированные кастрюли! Это всегда было моей мечтой!» Рычание льва, который крутит головой на эмблеме Goldwin-Mayer, затем голосом людоеда, тоже записанным, рычит сам Леон: «Ням-ням, мняка — голодный, как собака!».
Когда свет очень скоро возвращается, Леон с новой горничной крутят педали на старом тандеме, проезжая по пересечённой местности. Леон имеет на голове как свинье седло котелок, на плечах за — уженное пальтишко, из-под которого выглядываю, как из-под пятницы суббота, фалды академического мундира. Горничная одета в ансамбль катастрофического вкуса (мини-юбка и шляпка немыслимая под названием «биби»). За ними следом, в кепке с американского военного склада, толкая перед собой ржавую детскую машину, наполненную консервами, трусцой бежит Ля Фисель.
Под захватывающую музыку дует порывистый ветер. Они крутят педали некоторое время, потом Леон поворачивается к горничной.
Леон (кричит). Проголодалась, голубка моя?
Новая горничная (крутя педали). Голод не тётка, голубь мой!
Леон. Всего семьдесят километров до границы! Ровно в полночь привал, перекусим. В капернауме нашего славного Ля Фиселя я обнаружил баночку зернистой икры! Так что откроем её, чтобы это отпраздновать!
Ля Фисель (ворча на бегу). Надо было взял тунца! Тунец лучше сохраняется. Но времени не было выбирать. Я свалил всё в кучу!
Новая горничная (примерной девочкой). Я тоже её заметила. Но баночка-то малюсенькая, думаешь, на троих хватит?
Леон (крутя педали). Нет. Хватит на двоих. Ля Фисель по своему чину откроет сардины. (Продолжает лирическим тоном.) В другие времена, голубка моя, этот ужин имел бы место в отдельном кабинете, с цыганами, при свечах! В скарбе Ля Фиселя имеется несколько свечек, но тут слишком ветрено!
Новая горничная (прилежной девочкой). И так обойдёмся, голубь мой! Луна на что?
Они ещё крутят педали, потом Леон поворачивается в сторону Ля Фиселя.
Леон (кричит). Народ за нами?
Ля Фисель (потеет сзади). Да, но не так быстро. У народа начинают ныть ноги.
Леон (легко крутя педали). Народ всегда ноет! Это в его природе. Равновесие мировой экономики не позволяет каждому обладать велосипедом. Шесть миллиардов велосипедов! Чистая утопия! Никакая индустрия не потянет этого. Нужно оставаться реалистами! У народа есть ноги.
Ля Фисель (потея, с ядовитым выражением). У элиты тоже!
Леон. Чтобы крутить педали, естественно! Думаешь, велосипед сам едет? Мы жмём и не жалуемся. И ты не ной, друг мой!
Они крутят педали.
Ля Фисель (желчно констатирует). Выезжая, мы договорились, что все будут равны!
Леон (в весёлым настроении). Мы и равны! Спроси мадам! Никто с 1789 года не поставил этот фундаментальный принцип нашей демократии под сомнение!
Ля Фисель (мрачно труся пехтурой). Да… но я мою посуду на перевалах… я толкаю машину с консервами…
Леон (с раздражением). Прекрати мелочиться, прошу тебя! И избавься, наконец, от своей классовой озлобленности, это больше не в моде. Ты свободный человек. Я — свободный человек. Каждый на своём месте, и свобода повсеместная! Вот что такое демократия. (Кричит им героически.) Ещё чуть-чуть мужества! Необходимо пересечь границу этой ночью. Свобода по ту сторону! Вперёд, дети! В темпе вальса! Да здравствует Франция! Швейцария не за горами!
Они ускоряют движение. Ля Фисель за ними кое-как поспевает.
Ля Фисель (безнадежно восклицает). А народ?
Леон. Народ не пропадёт! Французы — народ крепкий!
Гремит Песнь Отправления[4].
Леон с горничной крутят педали.
Ля Фисель бежит.
Занавес
Жан Ануй очень часто использует для персонажей, так называемые, говорящие имена. Ля Фисель, значит — «верёвочка», фамилия Флипот — Публан, означает «белая вошь» и т. д. Для имени председательши суда он изменил фамилию Симоны дё Бовуар, гражданской жены Сартра и лидеру французского феминистского движения — Симона Бомануар. Хулиганский и очевидно памфлетный тон пьесы позволил переводчику актуализировать этот персонаж, назвав его Мария Абортова, переводя его, таким образом, в действительность российской жизни. Впрочем, постановщик волен выбирать. (Примет, пер.)
XVI округ — богатый буржуазный район Парижа (Примеч. пер.)
Вслед за аперитивом традиционный французский обед состоит из холодных закусок, основного горячего блюда, после чего подаются разнообразные сыры, за которыми следует десерт и кофе (Примеч. пер.)
Chant du Depart, военно-революционный гимн, написанный Этьеном Николя Меюлем (Etienne Nicolas Mehul), на слова Мари-Жозеф Шенье (Marei-Joseph Chenier). Этот гимн использовался во время первой мировой войны для воодушевления призывников
