Себастьян. Как странно. Могу поклясться, что слышал звонок. Вероятно, это звонил велосипедист на улице. Могу я быть чем-нибудь полезен?
Джейн. Да, Себастьян, очень.
Себастьян. Всегда к вашим услугам, мисс.
Колин. О боже! Опять начинается!
Джейн. Вы тут упомянули, что подлинность письма моего отца была засвидетельствована Мари-Селест и каким-то старшим официантом.
Себастьян. Да, Жюлем Месонье, улица Перпиньян, 80 бис.
Джейн. Он говорит по-английски?
Себастьян. О нет. Хотя в период освобождения Франции он, вероятно, усвоил несколько американских фраз, вроде — «О’кэй» и «Дайте мне чашку кофе».
Джейн. Он не читал письма? Они оба его не читали?
Себастьян. Нет, они только подписались как свидетели.
Джейн. Прекрасно. И вы совершенно уверены, что никто за стенами этой комнаты не знает содержания письма?
Себастьян. Совершенно уверен. Я сам положил его в банковский сейф в запечатанном конверте.
Джейн. Когда вы только начали служить у отца, у вас не возникало подозрение, что он вовсе не художник?
Себастьян. Ни малейшего, мисс Джейн. Он предупредил меня, что во время работы ему необходимо полное уединение. Так он объяснял, почему никогда не работал в своей студии. Она нужна была ему только для рекламы, чтобы поражать воображение покупателей. Затем, ближе узнав меня, он, конечно, доверился мне.
Джейн. Где же он тогда работал или делал вид, что работает?
Себастьян. На Сен-Клод. Снял студию под вымышленным именем. Обычно он уходил утром веселый, как жаворонок, а вечером возвращался усталый.
Джейн. А работал он каждое утро?
Себастьян. О нет! Только тогда, когда чувствовал в этом потребность, как он говорил.
Джейкоб. Сен-Клод? Где именно на Сен-Клод?
Себастьян. Тупик Луи-Филиппа, 16.
Джейкоб. Почему вы нам не сказали об этом раньше?
Себастьян. Вы меня не спрашивали.
Джейкоб. Ключи у вас?
Себастьян. Да, месье.
Джейкоб. Где они?
Себастьян. Там же, где и письмо, в сейфе Канадского королевского банка.
Джейкоб. Студия пуста? В ней ничего нет?
Себастьян. Только его последнее полотно.
Джейкоб (почти кричит). Как?!
Себастьян. Его последний великий шедевр — «Обнаженная со скрипкой». (Звонок у парадной двери). Простите. (Кланяется и выходит), с Джейкоб. Последняя картина! «Обнаженная со скрипкой»!
Джейн. Успокойтесь, Джейкоб, ради бога, успокойтесь!
Джейкоб. Коварный вымогатель! Подлец! Я упрячу его в тюрьму, он у меня угодит за решетку!
Джейн (вставая). Джейкоб! Возьмите себя в руки! Вы должны взять себя в руки!
В комнату врывается Клинтон Преминджер-младший. За ним входит Себастьян и спокойно становится у двери.
Клинтон. Простите меня за назойливость, но я только что получил телеграмму от своего редактора.
Джейкоб. Да хотя бы от самого президента Эйзенхауэра. Уйдите вы, бога ради.
Клинтон. Но у меня срочное дело. Речь идет о Сородэне. Где она?
Джейн. Кто — она?
Клинтон. Посмертный шедевр Сородэна, величайшая из картин, которые он когда-либо создавал. (Достает телеграмму из кармана). В телеграмме сказано, что она называется «Искаженная со скрипкой».
Себастьян. Прозорливость телеграфного агентства просто сверхъестественна!
Клинтон. В Нью-Йорке об этом узнали вчера. Все торговцы картинами сходят с ума. Мистер Элмор Рискин, директор Манхэттенского музея нового искусства, сразу же сел в самолет и скоро будет здесь. Вы должны показать мне картину, мистер Фридлэнд. Журнал «Лайф» готов воспроизвести ее в красках на обложке.
Джейкоб (упавшим голосом). Уйдите, мистер Клинтон Преминджер-младший, сейчас же уйдите.
Клинтон. Умоляю вас, покажите. Она может совершенно изменить мою точку зрения.
Колин. На что?
Клинтон. На все.
Джейн. Мистер Фридлэнд очень расстроен. Мистер Преминджер, будьте добры, выполните его просьбу и удалитесь. Картину вам сейчас не покажут, это совершенно исключено.
Клинтон. Но почему? Почему?..
Себастьян. Ее сейчас покрывают лаком.
Джейн. Спасибо, Себастьян.
Клинтон. Это страшно важно для меня.
Себастьян. Для всех нас это страшно важно, месье. Простите. (Уходит).
Клинтон. Миссис Сородэн, я взываю к вам…
Джейн. Мистер Преминджер, оставьте мою мать в покое, не волнуйте ее.
Колин. Послушайте, вы, Преминджер…
Джейн. Подожди, Колин. (Клинтону). Я постараюсь сделать так, чтобы вы увидели картину завтра утром.
Клинтон. Вы думаете, она уже высохнет?
Джейн. Ничего не обещаю наверняка, но если вы сейчас же уйдете отсюда, то уверяю вас, я сделаю все, что смогу.
Клинтон. О’кэй. Простите… Ухожу. До свидания. (Быстро уходит).
Изобэл. Странный народ эти американцы, не правда ли?.
Джейкоб. Что же нам теперь делать? Если Нью-Йорк узнал о картине вчера, Лондон узнает сегодня. И все английские торговцы картинами начнут из меня жилы тянуть.
Входит Себастьян.
Себастьян. Мистер Фридлэнд, вас спрашивает какая-то княжна Павликова. Она мне показалась очень взволнованной.
Джейкоб. Княжна…
Себастьян. Павликова. Судя по фамилии, русская.
Джейкоб. Что ей нужно?
Себастьян. Хочет видеть вас, мистер Фридлэнд. Утверждает, что у нее срочное дело.
Джейкоб. Пусть уходит. Сейчас я никого не могу принять.
Себастьян (многозначительно). Я полагал бы, что при создавшихся обстоятельствах благоразумнее было бы принять ее.
Джейкоб. Как вас понять?
Себастьян. По ее словам, она старый друг мистера Сородэна. Была с ним знакома много лет назад, видимо в самом начале его творческого пути.
Изобэл (вставая). Я, право, больше не в состоянии видеть посторонних людей… Колин… Памела…
Памела встает.
Джейн (твердо). Просите ее, Себастьян.
Себастьян. Слушаюсь, мадемуазель. (Уходит).
Изобэл. Знаешь, Джейн, ты уже своевольничаешь. Не могу понять, что с тобой делается. Целый день ты командуешь нами и кричишь на нас, как… как сержант на солдат.
Джейн. Мама, дорогая, садись, пожалуйста. А вдруг эта женщина поможет нам? Как ты не понимаешь?!
Себастьян (докладывает). Княжна Павликова.
Он отступает в сторону, входит Анна Павликова. Ей около пятидесяти. Время и бурная жизнь оставили следы на ее лице, но грим превосходен. На ней скромное платье, а драгоценности, если бы они были настоящими, стоили бы целое состояние.
Павликова (Джейкобу). Мистер Фридлэнд?
Джейкоб. Да, Джейкоб Фридлэнд. (Целует протянутую Павликовой руку).
Павликова. О, конечно! Теперь у меня в этом нет никаких сомнений.
Джейкоб (сухо). Простите, я не понял вас.
Павликова (с очаровательной улыбкой). Неважно. (Смотрит на Изобэл.) Эта дама… Надеюсь, вы ее представите мне?
Джейкоб. Миссис Сородэн.
Изобэл (кивнув). Здравствуйте!
Павликова. Так я и знала. (Замечает Колина). Боже мой!
Колин. Простите?
Павликова (Колину). Глаза! Не рот (касается пальцами его подбородка), рот не похож, но глаза!.. (Протягивает руку для поцелуя, Колин пожимает ее).
Джейн (вставая), Я Джейн Сородэн. Это мой брат Колин, а это его жена.
Памела встает.
Павликова (смотрит с восхищением на Памелу, затем подходит к ней). Красива! Очень красива! Настоящая англичанка! Великолепна!
Памела (смущенно). Благодарю вас.
Павликова (мечтательно). Флоренс Найтингейл, Гейнсборо, лорд Клайв — какая страна! Я не прочь сесть.
Джейн. Садитесь, пожалуйста.
Павликова. Есть в доме коньяк?
