ФИЛУМЕНА (по-матерински). Хорошо, больше у тебя не будет неприятностей из-за меня.
РИККАРДО. Причем здесь неприятности! Вы — покупатель. Но у меня рубашка становится мокрая от пота, после того как наконец наведу порядок после вас.
ФИЛУМЕНА (почти развеселившись). Ну так вот! Я позвала вас по серьезному делу. Может быть, пройдем туда? (указывает на первую комнату налево). Там спокойнее.
Доменико выходит из «кабинета» в сопровождении адвоката Ночеллы. Он принял свой обычный тон человека, уверенного в себе.
ДОМЕНИКО (снисходительно). Не стоит, Филуме, не надо все еще больше усложнять… (Адвокату). Я хотя не адвокат, а знал это еще до вас. Все совершенно ясно было.
Филумена смотрит на него нерешительно.
И так, вот адвокат Ночелла. Он тебе все разъяснит. (Трем молодым людям) Синьора допустила ошибку, она напрасно вас потревожила. Можете идти, мы вас больше не задерживаем.
ФИЛУМЕНА (останавливая молодых людей, которые уже было направились к двери). Одну минуту… Я не ошиблась. Это я их позвала. Причем здесь ты?
ДОМЕНИКО (вызывающе). Будем говорить при всех?
ФИЛУМЕНА (поняла, что произошло нечто серьезное, изменившее ход событий. Спокойный тон Доменико подтвердил ее догадку). Извините, я вернусь через пять минут…. Может быть, вы подождете там?
Умберто и Микеле в замешательстве направляются на террасу.
РИККАРДО (Посмотрев на часы). Послушайте! Но мне кажется, что здесь злоупотребляют чужой вежливостью! У меня дела …
ФИЛУМЕНА (теряя спокойствие). Эй, я же сказала тебе, что дело серьезное. (Обращается с ним как с мальчишкой, не допуская возражений). Иди на террасу. Другие ждут и ты обождешь! Риккардо (Обескуражен решительным тоном Филумены). Хорошо! (нехотя идет за остальными). Филумена (Розалии). Подай им кофе.
РОЗАЛИЯ. Сию секунду (Молодым людям). Идите, идите. Обождите там. (Указывает на террасу). А я принесу вам по чашке чудесного кофе! (Уходит налево, в то время как молодые люди уходят на террасу).
ФИЛУМЕНА (к Доменико). Ну, так в чем дело?
ДОМЕНИКО (безразлично). Здесь адвокат, вот он… Поговори с ним.
ФИЛУМЕНА (Теряет терпение). Я с законами дружбу не веду. Но это не важно, в чем дело?
НОЧЕЛЛА. Вот что, синьора… Но я повторяю, что в этом деле я ни причем.
ФИЛУМЕНА. Зачем же вы тогда пришли сюда?
НОЧЕЛЛА. Вот — вот, я ни причем здесь в том смысле, что живущий в этом доме синьор не является моим клиентом. Он и не приглашал меня.
ФИЛУМЕНА. Как же вы очутились здесь?
НОЧЕЛЛА. Нет, вы не понимаете.
ФИЛУМЕНА (Иронически). Вас послали?
НОЧЕЛЛА. Нет, синьора. Никто меня не посылал…
ДОМЕНИКО (Филумена). Ты дашь ему говорить?
НОЧЕЛЛА. Об этом деле мне рассказала синьорина… (оглядывается и, не видя Дианы, смотрит по направлению «кабинета»). Где же она?
ДОМЕНИКО (теряя терпение, стремится вернуться к существу). Адвокат, я… Она… Не важно, кто рассказал, какое это имеет значение. Переходите к делу.
ФИЛУМЕНА (имея в виду Диану, с ожесточенным сарказмом, но вопросительно). Где же она, там? Смелости не хватает показаться. Продолжайте, адвокат.
НОЧЕЛЛА. Дело, о котором мне рассказала синьорина… синьор… свершившийся факт… таким образом… подходит под статью сто первую. Я выписал ее. (Достает из кармана лист бумага, показывает). Статья сто первая «Совершение бракосочетания в момент, когда одна из сторон находиться при смерти». Гласит: «в случае опасности для жизни одной из сторон… и т. д…» перечисляются все случаи. Но опасности для жизни не было, по сколько все это, по словам синьора, было фикцией.
ДОМЕНИКО (с готовностью). У меня есть свидетели: Альфредо, Лючия, привратник, Розалия…
ФИЛУМЕНА. Медсестра…
ДОМЕНИКО. Да, медсестра! Все знают! Как только падре ушел, она вскочила с постели… (показывает на Филумену) и заявила: «Мимми, мы теперь муж и жена!»
НОЧЕЛЛА (Филумене). В таком случае более подходит статья сто двадцать вторая «Насилие и обман». (Читает) «Брак может быть расторгнут тем из супругов, чье согласие было получено в результате насилия и обмана». Поскольку согласия на бракосочетания было получено в подобных обстоятельствах, то на основании статьи сто двадцать второй брак считается недействительным.
ФИЛУМЕНА (откровенно). Ничего не поняла!
ДОМЕНИКО (убежденный, что правильно толкует статью кодекса и желая окончательно нанести поражение). Я женился на тебе потому, что ты должна была умереть.
НОЧЕЛЛА. Нет, не так. Бракосочетание не может быть оговорено никакими условиями. Имеется статья… Я сейчас не помню номер… Одним словом, там говорится: «Если одна из сторон будет возражать против вступления в брак, или выдвинет предварительные условия, то ни официальное лицо, ни священник ни имеют право совершать бракосочетание».
ДОМЕНИКО. Вы сказали, что опасности для жизни не было…
ФИЛУМЕНА (грубо). Замолчи, ты сам ничего не понял. Адвокат, объясните-ка попроще.
НОЧЕЛЛА (протягивая бумагу Филумене). Вот статья из кодекса. Прочтите сами.
ФИЛУМЕНА. (рвет, даже не прочитав). Я не умею читать, и никаких бумаг мне не надо!
НОЧЕЛЛА (обиженно). Синьора, поскольку вы не были при смерти, брак расторгается, он недействителен.
ФИЛУМЕНА. А священник?
НОЧЕЛЛА. Он скажет то же самое. Больше того, он заявит, что вы оскорбили его духовное звание. Нет, брак недействителен.
ФИЛУМЕНА (бледнеет). Недействителен? Я должна была умереть?
НОЧЕЛЛА (с готовностью). Вот именно.
ФИЛУМЕНА. Если бы я умерла…
НОЧЕЛЛА. Тогда брак считался бы действительным.
ФИЛУМЕНА (показывая на Доменико, который остался безучастным). А он мог бы жениться снова, мог иметь детей…
НОЧЕЛЛА. Увы, да, но только в положении вдовца. И эта другая женщина, вероятно, вышла бы замуж за вдовца покойной синьорины Сориано.
ДОМЕНИКО (имея в виду Филумену). Она стала бы синьорой Сориано?… Покойница!
ФИЛУМЕНА (не обращай внимания на его слова, с иронией, но горько). Приятное утешение! Я потратила двадцать пять лет, чтобы создать семью, а закон против этого! И это справедливость?!
НОЧЕЛЛА. Но закон, несмотря на свою гуманность, не может защищать ваши интересы. Он не может стать вашим соучастником в преступлении, которое совершается по отношению к третьему лицу. Доменико Сориано не имел намерения вступить с вами в брак.
ДОМЕНИКО. Ты должна понять это. Если сомневаешься, спроси у адвоката, которому ты доверяешь.
ФИЛУМЕНА. Не надо, я верю. Но не потому, что ты говоришь это. Ты больше всех заинтересован… И не потому, что это говорит адвокат, которого я вижу в первый раз… Но достаточно посмотреть на тебя. Думаешь, я плохо тебя знаю? Вон, ты снова смотришь хозяином. Успокойся… Если бы все это было ложью, вряд ли бы ты смотрел мне в глаза, уткнулся бы в землю. Лгать ты никогда не умел. Это правда…
ДОМЕНИКО. Продолжайте адвокат.
НОЧЕЛЛА. Если вы мне доверите это дело…
ФИЛУМЕНА (на мгновение задумывается. Голос ее изменился, она волнуется, вскипает). Так знай! (К Доменико). И я тоже, я тоже не хочу быть твоей женой! (К Ночелле). Продолжайте, адвокат. Да, не правда, что я была при смерти. Мне захотелось смошенничать! Я хотела украсть у него фамилию, я не знаю законов, но у меня есть свой. Этот закон велит смеяться, а не плакать! (Кричит в сторону террасы). Идите! Идите все сюда!
ДОМЕНИКО (примирительно). Прекрати это?
ФИЛУМЕНА (разъяренно). Помолчи!
С террасы вновь появляются три молодых человека. Им немного не по себе, делают несколько шагов по комнате. Из глубины одновременно входит Розалия с подносом, на котором стоят три чашки кофе. Она понимает деликатность момента и, молча поставив поднос на столик, подходит к Филумене.
(Сыновьям, откровенно). Мальчики, вы уже взрослые люди! Выслушайте меня. (Показывая на Доменико и Ночеллу). Там люди. Там мир. Мир, который имеет свои законы и права. Мир, который защищается бумагами и чернилами. Там — Доменико Сориано и адвокат. Здесь я, Филумена Мартурано, у которой есть только один закон — не плакать. Люди, Доменико Сориано всегда твердил мне: «Видел ли кто-нибудь хоть раз слезы в этих глазах?» Я не плачу… Смотрите! У меня сухие глаза. (устремив глаза на молодых людей) Вы мои сыновья!
