И то, что у Ульвеюла есть ещё четыре Инвиктуса, помимо дронов — это прекрасно. Вот только что-то мне слабо верится, что вражины гонят межзвёздник на убой, а значит… А значит воевать с ними «по правилам» нельзя.
— Вычислитель, примерное место выхода судна в нормальное пространство, — озвучил я голосом, в том числе и для девчонок. — И отчёт до ориентировочного времени выхода.
— Обратный отчёт выведен, дюк Ульвер. Место выхода от восьми десятых, до одной целой и двух десятых астрономической единицы, — озвучил вычислитель, подсвечивая сферу внутри системы вокруг звезды.
Ну — логично, если бы выход из подпространства можно было бы точно локализовать — никаких войн и всякого такого не было бы. Вражина радостно вываливалась бы в атакуемой системе прямиком в кучу взрывчатки или чего-то такого. А астрономическая единица — наследие Терры, древняя мера расстояния от планеты-прародительницы до Солнца. В других системах не слишком годящаяся — разные размеры звезды, скорость вращения, масса и атмосфера обитаемой планеты. Всё это делало АЕ скорее символом, но небесполезным для внутрисистемных измерений: те же световые секунды-минуты часто «сбоили». Ну, например, наше недавнее путешествие по Стальной — десяток секунд как языком слизало, относительно общеимперского. А это уже немалая погрешность, так что АЕ во внутрисистемных измерениях применялась наравне, а то и почаще свето-минут.
А в нашем случае звезда Роттерн была одноклассницей Солнца, так что АЕ (плюс-минус) перекрывала орбиту Улвеюла.
Но это — огромная сфера, где враги могут выйти в нормальное пространство в любой точке. А у меня в голове вращался Путь, чертовски интересный, очень перспективный. Но с ним нужно было «угадать», потому что сфера вокруг Роттерна — совсем ее то пространство, ориентируясь на которое можно пройти этим Путём.
— Стальные меняли планетарную орбиту, я имею в виду их носитель?
— Нет, дюк Ульвер, — ответил вычислитель. — Заняли ульвеюлостационарную орбиту на противоположной от орбитального лифта относительно центра массы планеты точке.
— Отлично, — порадовался я.
— Ты… хочешь их поймать? — забормотала Хлоя.
— Угу, — кивнул я.
— А я — ничего не поняла, — призналась Кудряшка.
Мари же просто пожала плечами, без особого расстройства — то есть видно было, что интересно. Но «господину супругу виднее» — было видно не меньше.
— Хлоя, я вывожу области, — подсветил я возможные точки пространства. — Уточнения, предположения?
— Про Стальных они знали, покинули нормальное пространство до их отбытия, — забормотала Хлоя. — Избавится от штурмовиков… Не дать стартовать! Тогда, Гален, эти две облоасти, Показала она две дуги, относительно недалеко от Ульвеюла.
— Логично, — признал я. — Одновременно выводятся из строя и Стальные, и защитная башня на верхушке лифта.
— Но разрушения…
— Не думаю, что они станут использовать термояд, не говоря о чём-то сильнее. За массовые смерти Его Августейшество отрежет им туловище.
— Голову?
— По самую голову, — согласился я. — Голове без туловища плохо и недолго, а значит так подставляться они не будут. Как не будут подставляться и под штурмовики Стальных и ракеты от станции, а значит — ЭМ-оружие.
— А дроны на планете, ЭМ-разряд вне атмосферы им не повредит.
— Угу. Только я всё же хочу их именно поймать — мало ли, что у них на борту. И времени у нас… ещё полчаса, — прикинул я. — Потом — мы вчетвером занимаем Инвиктусы, — уточнил я. — Мари, на тебе сокрытие нашей группы после выхода в заданную точку, — озвучил я, ткнув в часть одной из дуг.
— А если с другой стороны? — поинтересовалась Хлоя.
— Тогда мы ничего не теряем. И спокойно добираемся до Ульвеюла на ионниках, — ответил я. — Ну и принимаем участие в отражении штурма, если он будет, «как положено», — на последнем я поморщился.
— А он — не факт, что будет, потому что дроны. Может нам не стоит… Хотя неожиданность. Поля Энеуса Эквиса…
— Много факторов. И это риск, но незначительный и оправданный.
В общем, через двадцать минут наша четвёрка, уже в Инвиктусах, стояла в тяжёлом транспортнике системной обороны. Сам транспортник, как понятно, летел к указанной точке, а я не обращая внимания на бронзовое бухтение по поводу «Великого повержения всяческого дурачья» раздавал (как и Веснушка, вполне уместно помогала) целеуказания девчонкам. И, параллельно, прикидывал, не ошибаюсь ли я. Ну-у-у… Маловероятно, а если и ошибаюсь — мы ничего не теряем, как я Хлое и говорил, подтвердил я собственные изначальные выводы.
Наконец, транспортник прибыл в примерную точку, куда нам надо, распахнув аппарели. А наша четвёрка на ионниках покинула ангар, выйдя на сверхвысокую орбиту Ульвеюла. Эмик сформировал свою платформу, корректируя наше положение: одно из её достоинств было то, что в ЭМ-спектре она не фонила, то есть чтоб её обнаружить надо знать, что и где искать, без этого чуда не получится. Хлоя стала выпускать дроны, создающие экранирующее и маскирующее нас пространство. И тут начались разговоры, тем более, что мы с девчонками были на связи.
— Даймё, может мне помочь Хлое? — первая не выдержала безделья Мари.
— Сконцентрируйся на возможном проникновении, — ответил я, гоняя возможные варианты появления, типа и вида врагов в симуляторе. — Макенси — диверсант-разведчик, основные возможности которого — собственное скрытие. Неразумно распылять внимание и тратить энергию.
— Даймё прав, Мари, — прогудел Маккенси.
— А я ничего толком не сделаю, — неожиданно обижено выдала Кудряшка.
— Арви, не неси чушь! — по настоящему возмутился я. — На тебе, как и на мне, прикрытие и отвлечение внимания от Мари и Хлои. Все при деле, все необходимы.
— Но, всё-таки… Хорошо, Гален.
Это, похоже, у Кудряшки «героизм» взыграл. Ну, согласно «плану раз» — основная роль у Мари, как диверсанта. Вторая по значимости роль у Хлои, прикрывающей и маскирующей нас. А мы с Арвинг выступаем в качестве отвлечение внимания и защиты.
То есть, некоторая обида Арвинг на «незначительную роль» в общем деле — понятна. Я, может, тоже хочу на лихом Эмике всех победить, получив благодарность восторженных дам в разных видах и и позах! Но это — мальчишество, так что буду делать своё дело, получая благодарность в разных видах и позах за дело, а не «всепобеждание», хех.
На Ульвеюле, тем временем, дроны заправлялись, занимали места в пусковых шахтах и готовились к взлёту в нужное время. Как бы не хотелось встретить врагов на выходе кучей дронов — делать этого категорически не стоит. Они рассчитывают на Стальных и штурмовики. Поэтому, скорее всего, подготовились к «тёплой встрече» множества небольших, но зубастых машин. Нам, прикрытым полями Эмика, это не слишком страшно. Да и не факт, что враги вообще нас обнаружат, в смысле до старта нашей операции. А вот мы можем потерять дронную «группу по встрече» в момент появления вражеского корабля.
— Знаешь, Гален. Если ты ошибся с местом — я тебе не позавидую, — неожиданно внутренней связью озвучил Эмик.
— Весь мозг съешь.
— Да! — гордо подтвердил Бронзовый. — Но главное не это — ты вот представь, что это не враги. А какой-нибудь посланец, торговец…
— Ты ещё скажи — посланник Его Августейшества, — хмыкнул я. — Эмик, все те, кто МОЖЕТ добраться до системы на своём межзвёздном транспорте — об этом ПРЕДУПРЕЖДАЮТ. Посланники — вообще не фиксируются.
— А раз не предупредили — то враги. Но было бы забавно посмотреть на твою физиономию, ха-ха! — идиотски заржал вредный ИЛ.
Ни хрена не смешно, а неприятно и обидно, если так будет, блин! А Бронзовый вредничает и нудит — ну, последние дни у меня на него толком не было времени, это «да». Но мог и с Макенси поговорить… Хотя, скорее всего, теперешняя вредность — следствие этих «разговоров». Насколько я успел изучить Инвиктус Мари, он на хвастовство и зазнайство Бронзового будет говорить «да, конечно», ну или что-то типа того, до того как Эмик закончит свой «величественны монолог» и так — каждый раз когда начнётся «песнь величия и дурачья». Вот и дуется, ну да ладно — сейчас будет бой, порадуется и успокоиться, орало бронзовое, хех.
